Стефан Геймс - Агасфер

Надеюсь, дорогой коллега, Вы поймете мое волнение, с которым я пишу эти строки, а также мою радость, что именно Вам, убежденному скептику и марксисту, я сообщаю первому об удивительном и знаменательном, пусть пока лишь из единственного источника засвидетельствованном событии, каким явилось недавнее возвращение реббе Йошуа. Обо всем этом, как и о других интересующих Вас вещах, Вы сможете побеседовать с господином Агасфером и со мной, когда мы посетим столицу Германской Демократической Республики; я уверен, что наша встреча будет интересной и плодотворной. А пока сердечно кланяюсь Вам,

Ваш Иоханаан Лейхтентрагер

Еврейский университет

Иерусалим.

в которой Равви и Агасфер отправляются искать Бога и после ряда злоключений встречают старца, который знает тайну Книги жизни за семью печатями и который вызывает Равви на опрометчивый спор.

Мы ищем.

Я, Агасфер, прошагал ошую Равви сорок дней и ночей в поисках Бога. Но Он не являлся нам, вокруг нас была лишь пустыня, серая бескрайность Шеола, в которой все тонет и исчезает. Равви был полон уныния и страха, он спрашивал меня: Кто мы такие, чтобы перечить Господу и судить по нашим меркам об Его воле? Ведь в Нем начало и конец, Он был прежде времени и будет после, власть Его не имеет предела.

Но чем был бы Господь без нас, отвечал я. Гласом, вопиющим без отклика, силой без приложения к делу, замыслом без исполнения.

Минули еще сорок дней и ночей в поисках Господа, и Равви опять спросил: А что, если Его вовсе нет? Вдруг мир и мы сами окажемся лишь сном, который развеется, словно туман на ветру?

Равви, ответил я, если вера может передвинуть гору, то вера может и создать ее; нужно верить изо всех сил, тогда ты найдешь Отца своего.

И тут серая пустыня будто расступилась, воссиял свет, указавший нам путь, в конце которого перед нами возник дворец из золота, серебра и драгоценного кедра, все сработано искуснейшими строителями и мастерами; семь врат дворца охраняли семеро стражников, каждый в броне и с огненным мечом, но Равви смело вошел в седьмые ворота и прошествовал в седьмые покои, где стоял изукрашенный драгоценными каменьями престол, переливающийся всеми цветами радуги, на престоле восседал некто в шелках, с завитыми волосами и перстнями на пальцах, прекрасный, как ангел; он сказал: Я — царь царей! Я давно жду тебя, сын мой.

Равви, сказал я, если это твой отец, поговори с ним.

Но Равви ответил: Не признаю его.

Чело царя царей помрачнело от гнева, прибежали семеро вооруженных стражников, схватили Равви и выдворили его из седьмых ворот в пустыню. Но свет над дорогой не погас, она привела нас к храму, который был выше и роскошнее, чем дворец царя царей, здесь было больше серебра, золота, кедрового дерева, и построен он был искуснее; во семи дворах храма перед семью алтарями совершали молитвы семеро священников, каждый с огненной жертвенной чашей; Равви прошел через седьмой двор в седьмой придел, где курился ладан, дорогие благовония, стояла церковная утварь, изукрашенная драгоценными каменьями, которые переливались всеми цветами радуги; в этом приделе находился некто в белом, вкруг его головы сиял нимб; он молвил: Я — святейший из святейших! Я ждал тебя, сын мой.

Равви, сказал я опять, если это твой отец, поговори с ним.

Но Равви ответил: Этого я тоже не признаю.

Лик святейшего из святейших потемнел от гнева, семеро священников набросились на Равви, схватили его и вытолкали с седьмого двора в пустыню. Но свет над нашей дорогой не погас, только сама она, узкая, круто устремилась вверх, сбоку от нее разверзлись пропасти; дорога привела нас к камню, на котором сидел древний старец; в руках он держал посох и чертил им у ног своих письмена, но ветер тут же сдувал песок и стирал написанное.

Я сказал в третий раз: Равви, если это твой отец, поговори с ним.

Равви, склонившись к пишущему, спросил: Что ты тут делаешь, старик?

Тот, продолжая чертить, ответил: Разве не видишь, сын мой? Пишу Книгу жизни, что за семью печатями.

Но ты же пишешь на песке, сказал Равви, дунет ветер и все сотрет.

Да, проговорил старец, в том-то и тайна этой Книги.

Ужаснувшись, Равви побледнел, но затем все-таки сказал: Ведь это Ты создал из пустоты мир со днем и ночью, с водами и сушей, со всеми живыми тварями.

Да, я, проговорил старец.

И все это может навсегда исчезнуть, будто ничего и не было, спросил Равви, все окажется лишь случайным следом, который можно затоптать и стереть?

Старец перестал писать, отложил посох, покачал головой и сказал: Когда-то я был полон рвения и веры, любил мой народ или гневался на него, если он того заслуживал, карал его потопом, огнем небесным, посылал ангелов и пророков и, наконец, послал тебя, моего единственного сына. Но сам видишь, что из этого вышло.

Вонючее болото, в котором все твари алчут сожрать друг друга, сказал Равви, царство ужаса, где закон служит только разрушению.

Я знаю, сын мой, сказал старец.

Но, Господи, спросил Равви, разве не в Твоей власти осушить болото и изменить закон?

Старец промолчал.

Господи, сказал Равви, не Ты ли устами пророка возгласил, что сотворишь новое небо и новую землю, чтобы о прежних никто и не вспомнил? Не Ты ли обещал людям устами другого пророка, что возьмешь из плоти их сердце каменное, дашь сердце живое и вложишь в них дух новый? Господи, вопрошаю я Тебя: Когда же? Когда?

Тут старец поднял голову и, взглянув на сына снизу и как-то искоса, сказал: Я сотворил мир и человека, но, будучи единожды созданным, творение начинает жить по собственным законам, из «да» получается «нет», из «нет» получается «да», пока ничто больше не останется таким, каким было прежде, и мир, сотворенный Господом, оказывается неузнаваемым для самого Творца.

Значит, Ты признаешь тщетность дел Твоих, Господи, спросил Равви.

Я пишу на песке, сказал старец, разве этого мало?

Тут Равви разгневанно молвил: Тогда почему Ты не уходишь, Господи? Такой неудачник, как Ты, не должен цепляться за власть.

А ты бы все устроил мудрее? — спросил старец. Ты, давший себя распять вместо того, чтобы бороться с несправедливостью? Ах, сынок, уж не Агасфер ли нашептывает тебе крамольные речи?

Но Равви схватил старца за рукав, стащил с камня, на котором тот сидел, поднял, встряхнул и страстно крикнул, а кто, мол, послал его на крестную смерть, причем зазря, и уж лучше, дескать, не дожидаться, пока мир сам взорвется ко всем чертям, а собрать все силы, даже силы ада, и пойти на этого Бога, который не может справиться с собственным творением, объединиться всем, и Христу, и Антихристу, чтобы взять приступом седьмое небо, осеняющее это змеиное гнездо и гнилую трясину.

Лицо старца переменилось, на губах появилась печальная улыбка; тут же пришли семеро дряхлых ангелов с жидкими бороденками и облезлыми крыльями, каждый нес помятую ржавую трубу; вострубив в трубы, они взяли Равви под руки и отвели прочь, вознесли к его небесному трону. Господь же повернулся ко мне, Агасферу, и сказал, что считал меня, дескать, умнее, а на сынка, мол, полагаться нельзя и надо за ним присматривать, не то он опять что-нибудь натворит.

которая является исключительно документальной и представляет собой доклад майора Пахникеля по делу о внезапном исчезновении (возможно, незаконном переходе границы) гражданина З. Байфуса с приложением соответствующих протоколов, материалов и т. п.

От кого: Управление IIB(13)

Кому: Секретариат министра

Касательно: Исчезновения (предположительно: незаконный переход границы) гражданина З. Байфуса

Берлин, 15 сентября 1981 г.

По Вашему указанию представляю предварительный отчет касательно исчезновения (предположительно: незаконный переход границы) вышеназванного гр. Зигфрида Вальтера Байфуса, профессора Dr.Dr.h.с., лауреата Государственной премии (2-я степень), заслуженного деятеля науки, трижды награжденного знаком «Активист», а также орденами и медалями; занимаемая должность и место работы — директор Института научного атеизма, 108 Берлин, Беренштрассе, 39а. Соответствующие документы и материалы по делу пронумерованы и прилагаются.

Гр. Зигфрид Вальтер Байфус, род. 10.IV.1927 в г. Хемнице, Саксония; сын зеленщика, возраст — 53 года, женат (жена: Гудрун Байфус, урожденная Йенике, в прошлом секретарша, в настоящее время не работает), проживает по адресу: 108 Берлин, Лейпцигерштрассе, 61, 8-й этаж; дети — Фридрих (р. 1963 г.) и Урсула (р. 1968 г.); особые приметы — нет. Гр. З. Байфус вступил в СЕПГ в 1947 г., член Общества германо-советской дружбы, член Лыжно-туристического клуба, а также действительный член Академии наук.

Гр. З.Байфус исчез 31 декабря 1980 года между 23 и 24 часами через большое отверстие в наружной стене (железобетон) своей квартиры. Каких-либо сообщений о себе, вроде прощального письма и т. п., им не оставлено или таковые не обнаружены.