Илья Стогoв - Таблоид

Представляете, что было бы, свались такой камешек где-нибудь в районе Дворцовой площади?

Специалисты уверяют, что метеорит диаметром 50-60 метров принес бы городу вреда больше, чем водородная бомба. Не осталось бы ни одного целого дома. На месте Петербурга образовалась бы пустыня.

Однако действительно ужасной катастрофой было бы встретить на орбите Земли метеорит диаметром больше километра. Когда-то Земля уже столкнулась с подобным телом. Воронку, образовавшуюся в тот момент, мы сегодня называем Мексиканским заливом.

В результате подобной катастрофы на дно океана ушли бы целые материки. Лопнувшая земная кора съежилась бы, как смятая скатерть.

Человечеству же хватило бы и того, что тучи пыли и пепла осели, в лучшем случае, через десятки лет. Все это время на поверхности планеты царили бы ночь и полярный холод.

Опасность падения метеорита существует. Но — не очень опасная: не дремлют на посту люди, в профессию которых входит защищать нас с вами от удара падающей звезды.

Впервые о том, что из космоса на голову человечеству может свалиться невесть что, ученые задумались сразу после окончания холодной войны. Те, кто раньше занимался «звездными войнами», сегодня переключились на проект, названный «Star Guard» — «Звездная Стража».

Лестно отметить: именно в Петербурге находится Международный институт проблем астероидной опасности (МИПАО), который координирует работу российской стороны.

В чем заключается работа института?

Первым делом астрономы определяют, какие именно небесные тела могут представлять для землян опасность. Всего их приблизительно 350 — астероидов, комет и метеоритов.

По словам старшего научного сотрудника МИПАО Виктора Шора, о приближении крупных метеоритов астрономы узнают лет за десять-пятнадцать до момента катастрофы. Все это время можно будет готовиться к встрече.

Как бы фантастично это ни звучало, но для таких случаев готов четкий план действий.

Первым пунктом плана предусмотрено, что к приближающемуся метеориту стартует корабль, который установит на нем солнечный парус или небольшой бензиновый двигатель. Типа того, что стоит на ваших личных «Жигулях».

Год за годом этот двигатель будет работать. Потихоньку искривлять орбиту небесного тела. Уводить его от Земли. По миллиметру в сутки — представьте, насколько изменится траектория за десятилетие.

Если же компьютер схалтурит и у землян окажется мало времени, остается возможность перейти к плану «Б». Можно будет взять и просто уничтожить метеорит.

— Если он будет приближаться с нашей стороны планеты, Россия обязуется сбить его баллистической ракетой. Если с американской, — он будет разрезан лазерным лучом.

— Откуда у американцев такой луч?

— Не знаю. Откуда-то есть. Их обязательства записаны во вполне официальном меморандуме.

Из окна, спиной к которому сидел старший научный сотрудник Пулковской обсерватории Юрий Вяльшинский, был виден кусочек Невы с «Авророй» и хмурое небо.

Небо как небо. Не помню, когда последний раз на него смотрел. Кто мог подумать, что с обратной его стороны нам грозят такие страсти?

— Давно хотел спросить: не ваша обсерватория составляет астрологические прогнозы, публикуемые в газетах? И вообще — что вы как специалист думаете о «неблагоприятных с космической точки зрения днях»?

— Космос влияет на жизнь землян. Это, в общем-то, очевидно. Другое дело — как? У человека с утра болит голова, он открывает газету и читает — ага! Причина в том, что на Солнце появилось пятно.

Солнечные излучения воздействуют на каждый из уровней атмосферы в отдельности и всякий раз — совершенно особым образом. Часть излучений может остаться незамеченной. А другая возьмет и вызовет нашествие саранчи, которая сожрет все запасы продовольствия в нескольких государствах Африки…

— В голливудских фильмах показывают чудаков-исследователей, получающих жалованье за то, что прислушиваются к сигналам из Космоса, ищут те, что могли бы принадлежать братьям по разуму. У вас нет такой штатной единицы?

— К сожалению… Мы занимаемся не столь эффектными вещами: составляем каталоги положений звезд, определяем их точное местоположение. И фактами, подтверждающими существование инопланетян, мы пока не располагаем.

Сколько трубили о «ладожском чуде»! Вот, мол, у нас на Северо-Западе наблюдается необычная концентрация летающих тарелок. И что? Оказалось, что здесь расположена военная база и все тарелки — это наши засекреченные боевые самолеты…

— Одно время считалось, что, раз космонавты слетали в космос, то значит, никакого Бога и нет! Что вы, как человек, всю жизнь глядящий на небо, думаете на этот счет?

— Я знаю астрономов, которые очень религиозны. Знаю и таких, что являются ярыми атеистами, — их больше. Кто из них прав — я не знаю. Но когда я гляжу на эту прекрасно функционирующую систему, которую мы называем Вселенная, мне, честное слово, хочется верить, что есть Некто, который сумел сделать ее столь прекрасной…

Первый материал появился после того, как я сходил с сыном в Эрмитаж. Второй — в тот момент, когда я обнаружил, что нравлюсь собственной жене куда меньше, чем Брюс Уиллис в фильме «Армагеддон».

Что мешает и вам тоже лепить экзотику из всего подручного материала?

Сейчас я объясню, как это делается:

Для начала предлагаю вам прочесть следующий материал:

Что за ассоциации возникают лично у вас при словах «Католическая Церковь»?

Готов держать пари — это будет одно из трех несимпатичных слов, начинающихся на букву «и»: «иезуит», «индульгенция» или «инквизиция».

Что ж, резон здесь есть. Тем более что и то, и другое, и третье имеют к нашей жизни самое непосредственное отношение.

Знаете ли вы, например, о том, что когда в XVIII веке «Общество Иисуса» (так официально именуется орден иезуитов) было повсеместно запрещено, то единственным городом в мире, где иезуиты сохранились, был Петербург?

Именно здесь жил в те годы глава всех иезуитов планеты Станислав Черневич. Именно из церкви Св. Екатерины на Невском проспекте иезуиты начали заново распространяться по миру.

Распространение прошло успешно. Сегодня в иезуитской семинарии в Новосибирске учится сразу несколько юных петербуржцев.

Получали петербуржцы и индульгенции. Последний раз — в 1993-м. По случаю первого после революции рукоположения католического священника в России Ватикан тогда даровал отпущение загробного воздаяния всем прихожанам петербургского храма Лурдской Божьей Матери, или как именуют его сами прихожане, — Notre Damme d'Lourde, расположенного в Ковенском переулке.

Что же касается инквизиции — о ней чуть позже.

А началось все с того, что как-то раз царь Петр, будучи проездом в провинции, повстречал на пути троих священников Греко-Католической церкви.

Что уж между ними произошло — об этом история умалчивает. Известен лишь результат. Осерчав зело, молодой и горячий самодержец встреченных священников собственноручно зарубил.

Заинтересованному в сближении с Европой Петру международный скандал был в тот момент ни к чему. Чтобы загладить неприятное впечатление от инцидента, 2 декабря 1705 года царь публикует указ, впервые в отечественной истории дозволяющий строительство на территории России католических храмов и проезд через земли империи священников, монахов и миссионеров этой церкви.

Так в России появились первые легальные католики.

Собственно русских этот указ не касался. Как до, так и после него переход русских в лоно Католической Церкви рассматривался как государственная измена и карался ссылкой в Сибирь.

В УК дореволюционной России имелась даже особая статья для тех, кто решится дать своим детям неправославное воспитание. Так что первыми католиками в Северной Венеции были исключительно приезжие: немцы, французы, итальянцы, армяне и огромное количество поляков.

Для них в городе имелось более двадцати храмов, семинария, несколько школ, приютов для бедных и даже особое католическое кладбище. В самом конце XVIII века в Петербург была перенесена резиденция митрополита Католической Церкви всея Руси.

Небольшая церквушка Св. Екатерины Александрийской, построенная при Анне Иоанновне прямо на Невском, была перестроена и превратилась в главный католический храм страны.

Число ее прихожан доходило до нескольких десятков тысяч человек. Был среди них и Дантес, венчанный здесь по католическому обряду со свояченицей Пушкина Александрой Гончаровой.

Впрочем, уже к середине ХХ века от всего этого остался лишь один действующий храм — уже упоминавшийся Нотр-Дам де Лурд.

Храм выжил благодаря личному заступничеству генерала Де Голля. Остальное имущество католиков было национализировано. Священники как агенты Ватикана высланы из страны.