Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 21. Мир на ладони

Такие строчки заставляют остро почувствовать ожесточенность людей, крушение судеб, чью-то мучительную или мгновенную смерть. «Колокольчик» природы, спокойной, вечной и несуетной, заставляет нас помнить ценность и красоту жизни и нелепость всего, что могут совершить люди. Эти контрасты держат нас в напряжении постоянно. Почти на каждой странице «Тихого Дона» звенит «колокольчик», побуждающий думать о смысле жизни, и подсказывает ответ: смысл жизни — в самой жизни.

Шолохов не единственный и не первый нашел «светотень» сопоставленья природы (вечности!) с человеческими страстями. В русской литературе это многие понимали. Вспомним Пушкина, Кольцова, Тургенева, Некрасова («Нет безобразья в природе»), Тютчева, Фета, Бунина, Есенина, Пришвина. Назовем современников наших — Юрий Казаков, Валентин Распутин. Лев Толстой хорошо понимал глубину единенья человека с природой. Это он записал в дневнике: «Счастье — это быть с природой, говорить с ней».

Шолохов тоже глубоко чувствовал эту связь, показав нам судьбы людей на берегах тихо текущей в море воды.

 Фото автора. 24 мая 2002 г.

(Окно в природу)

Посмотрите, сразу виден ходок — ноги длинные, шаг широкий и скорый, тонкий изогнутый клюв похож на удочку. Перед вами знаменитость птичьего мира — большой кроншнеп.

Кроншнепов во многих зонах земли немало. Некоторых мы видим, другие известны лишь по названью: ходулочник, веретенник, кулик-сорока, кулик-воробей, дупель, бекас, шилоклювка, камнешарка, авдотка, вальдшнеп, чибис и так далее — все перечислить нельзя.

Большой кроншнеп — самый крупный из куликов и очень редкий сегодня. Когда из Рязани мне позвонил орнитолог-любитель Иван Павлович Назаров и сказал, что нашел гнездо кроншнепа-великана, я, не медля ни часа, собрался в Рязань.

Гнездо обнаружили в неожиданном месте, на торфяном поле, подготовленном к разработке, — ни куста, ни травинки, огромная плоская «шоколадка» лежит близ еще не тронутого болота. Район этот — сердце Мещеры.

Кроншнепы, гнездящиеся преимущественно на болотах нашего Севера, находили приют и тут, в затопленных дебрях. Но времена изменились.

Проложены на Мещере дороги, нарезано много канав, добывается торф. Осторожных больших куликов тут видят все реже и реже. Для гнезд они выбирают места, не доступные для людей.

Но в этот раз какая-то беспечная парочка птиц поселилась на месте открытом — близко пылят бульдозеры, темнеют горы добытого торфа.

Гнездо мой друг пометил сучком, оставленным возле дренажной канавы. Нашу машину разработчики торфа на «плантаж» не пустили — «жара, торф может воспламениться от нагретой трубы глушителя». Предложили свою, противопожарную.

Наблюдая за местом, где приютились кроншнепы, мы не увидели птицу-наседку. Гнездо она покинула, как только издали нас заметила. Причем ни птица, гревшая яйца, ни партнер ее, сидевший где-то на страже, себя не обнаружили, незаметно (бегом) скрылись в лесном болоте.

Гнездо. Мягкий торф не разрыт, а скорее продавлен наседкой, и в ямке, обложенной тонкими палочками, лежат четыре оливковых, в коричневых пятнах яйца размером с куриные.

Отпустив машину, мы с Иваном Павловичем быстро соорудили скрадок — спрятались в канаву и накрылись маскировочной тканью. Позиция не шибко удобная — по колено торфяная жижа, чтобы не налить ее в сапоги, бросаем под ноги березовую корягу и показываем друг другу приложенные к губам пальцы — ни звука! Предполагаем: птица скоро вернется к гнезду.

Согнувшись, в канаве мы просидели двадцать минут. И вот видим, как от леса не летит — идет быстрым шагом голенастый владелец гнезда.

С обнаженной плоскостью торфа буроватая птица почти сливается, выдают ее светлые перья надхвостья.

Мы думали, птица сразу окажется на гнезде.

Нет, осторожность заставляет кроншнепа обойти по кругу подозрительно темнеющий над канавой скрадок. Потом еще один круг с приближеньем к гнезду. Еще… Гнездо птица наверняка уже видит. Яйца лежат нетронутыми, и это ее успокаивает. Но сесть на гнездо не решается. В пятнадцати метрах от нас кроншнеп меряет поле шагами. Иногда, останавливаясь, запускает длинный клюв в перья, шевелит их.

И снова ходит, ходит, подтверждая давно сложившееся о себе мнение: «Пуглив, осторожен, недоверчив, исполнен собственного достоинства».

Ходит, ходит…

Нам не надо ждать, когда птица на гнездо сядет. Гораздо выгодней снять ее контур на фоне неба и зеленой полосы леса. Щелчки фотокамеры она слышит, и это усиливает подозренье. Намеренно шевельнувшись в скрадке, заставляем кроншнепа быстрым шагом двинуться к лесу. А мы, убрав следы присутствия у гнезда, спешим к дороге и скрываемся за «стогами» добытого торфа.

Когда-то большой кроншнеп был всюду обычным. Орнитологи начала прошлого века наблюдали стаи по сотне и более птиц. Но охота (велика добыча, заметна!), а главное — разрушение мест обитания заставляют осторожного кулика стремиться туда, где меньше его беспокоят. В средних и юных районах России гнездо большого кроншнепа — редкость.

Обычное окружение кроншнепов — обитатели вод и болот: журавли, цапли, утки, кулики всех мастей. В сравнении с маленькими куликами, например, с зуйком и перевозчиком, большой кроншнеп выглядит великаном — по весу он равен кряковой утке, размах его крыльев более метра. Но кроншнепов несколько: большой, средний, малый и кроншнеп-малютка. Всех можно считать уменьшенной копией большого кроншнепа, но места обитанья и образ жизни у них различные. Великолепный обладатель занятного клюва-удочки селится чаще всего на болотах и мокрых лугах, но гнездо его можно увидеть и на равнине, в степи, где он соседствует с большеглазой авдоткой — любителем сухих мест.

Кормится большой кроншнеп всякой животной «мякотью», которую может выудить в воде или грязи, иногда ловит рыбу, может схватить лягушонка, на зимовке охотится на мелких крабов, но ест он также пищу растительную: семена растений, чернику, морошку, клюкву. Орудие сбора пищи — клюв у кроншнепа мягок, чувствителен, и только кончик его роговой.

В средней полосе России большие кроншнепы появляются в апреле. Малая часть их гнездится, большинство транзитом летит на Север.

Кроншнеп — птица крикливая. Разнообразных звуков исторгает он много. Особо можно выделить характерный «Ку-иик!» (не отсюда ли и названье «кулик»?). Вокальные способности кроншнепы демонстрируют весной, на турнирах, предшествующих гнездованью. Самцы кружатся над избранным местом, камнем падают вниз и снова взлетают. Никаких драк меж самцами не происходит. По крикам и воздушной гимнастике самка выбирает партнера для продолжения рода кроншнепов.

В гнезде этих птиц обычно четыре яйца. Насиживает их пара кроншнепов по очереди — один на гнезде, другой кормится и несет патрульную службу. Вылупившись из яиц и обсохнув, как и все выводковые птицы, кроншнепята вместе с родителями покидают гнездо. Взрослые молодых оставляют, когда они еще только-только начинают летать. Примерно с этого времени кроншнепы начинают миграции, сначала местные, в поисках пищи, а потом дальние — на зимовку.

В гнезде обычно три-четыре яйца.

На огромных пространствах от Ирландии до Забайкалья ставшие редкими, птицы в сентябре собираются в стаи для дальней дороги. Летят днем и ночью, перекликаясь, чтобы не потеряться. Полет у кроншнепов небыстрый, неторопливый — стаи останавливаются на кормежку и отдых. В любой обстановке они чувствуют себя уверенно: резво ходят, летают, непринужденно плавают и охотятся, стоя в воде по брюхо.

Врагов у этих больших куликов немного — хищные птицы и люди. Кроншнепы знают, что им грозит, и потому всегда осторожны и подозрительны. Сообразительность, уступающая, возможно, лишь сообразительности врановых птиц, позволяет кроншнепам отличать пастуха или крестьянина в поле от человека с ружьем.

Во времена, когда охота на больших куликов была делом обычным, стрелки за крайнюю осторожность кроншнепа называли «лукавым созданьем».

Зимуют кроншнепы на островах Англии и на восточном побережье Африки.

Покидая торфяные поля на Красном болоте, мы из леска наблюдали, как птица, наверняка заметившая наш уход, торопливо бежала к гнезду.

В конторе торфодобытчиков мы поинтересовались: когда намечена разработка «карты», на которой находилось гнездо? Услышав «послезавтра», мы разыскали начальника разработок и попросили: нельзя ли отсрочить работу на этом участке недели на две? Начальник (Иван Петрович Беликов) оказался по совместительству охотоведом и знатоком природы. Он с полуслова нас понял: «Нет проблем. Сделаем, как вы просите».