Добрые соседи - Ланган Сара

— Я тебе ее не отдам! — выкрикнула она.

Дернули снова — безрезультатно. И тогда все закричали хором, так громко, что звук разнесся по всей их улице. Пробился из туннеля к устью провала. Загремел по всему Стерлинг-парку. Ворвался в подвалы, вырвался из окон. Разлетелся повсюду, и юный слитный голос Крысятника звучал отчетливо, узнаваемо, звонко — ничто не звучало так раньше и не зазвучит после.

— Я ТЕБЕ ЕЕ НЕ ОТДАМ!

Звук разбередил груду. Сотряс пещеру, заметался в трещине. Металлическая лестница и конструкции запели. Даже сам провал содрогнулся.

И выпустил Шелли.

Они выдернули ее из мрака, точно из влажного чрева. На руках вынесли наружу — в тот миг, когда свод пещеры начал рушиться. Пещера схлопнулась, обвалилась под крики животных. Они поспешили прочь, и трещина раскрылась, как раскрываются лепестки тюльпана, и не было им страшно.

Впоследствии компетентные люди говорили, что они спровоцировали обрушение своим весом, что их крики изменили хрупкую архитектуру подземной камеры. Они соглашались, не предлагая собственного толкования: что провал пошел на попятную, потому что они победили.

Они доставили Шелли к лестнице так бережно, будто несли на руках собственные обнаженные сердца.

— Я тебе ее не отдам!

Рея Шредер очнулась, услышав этот клич, и сразу все поняла. Сработала не духовная связь. Не материнская любовь, хотя эти вещи и существуют. Просто Рея с самого начала знала, что Шелли найдут. Как нашли на полу туалета ту девочку с окровавленной головой.

Там, в туалете венгерской кондитерской, она собиралась искалечить лишь себя. Пнуть дверь покрепче, чтобы себя располовинить. Напугать Эйлин — а та пусть сидит в безопасности в своей кабинке. После этого Рея бы просто ушла. Вернулась на свое место и сделала вид, что и вовсе с него не вставала.

Так и произошло, но в другом мире. В другом мире она оправилась от папиной смерти. От его предательства. Продолжила жить, завела роман с каким-нибудь студентом-романтиком со своего курса. В этом другом мире жизнь ее была совершенной и незапятнанной.

Но Рея слишком сильно ударила коленом дешевую дверь кабинки, а углы у двери были острые, металлические. Замок не выдержал. Девчушка внутри, видимо, сидела подавшись вперед, опустив голову до уровня бедер.

Рея, падая, закричала от боли, и вот она уже лежит на полу, саднящее колено не согнуть. Она просто откатилась к стене. Закрыла глаза, чтобы не видеть это в полуоткрытой кабинке. Иссиня-черные волосы, неподвижные, точно парик. Это не Эйлин Блум. Несчастный случай. Не та девушка. Ярко-красная лужа растекалась по нежно-голубому кафелю.

В туалет набились люди. Первой вбежала мать. Потом и другие, в их числе Эйлин и остальные студенты. Увидели Рею — некоторые бросились к ней, чтобы помочь. Коленная чашечка слегка сдвинулась на сторону. А потом они увидели кровь.

Джессика Шерман.

Кто же тебя так?

Герти Уайлд как раз ставила машину перед домом, когда до нее долетел голос дочери:

— Я тебе ее не отдам!

Вслед зазвучали другие юные голоса, все произносили одно: «Я тебе ее не отдам!»

Клич разнесся по всей улице. Поднял на ноги Доминика и Линду Оттоманелли — они все равно не спали. Накануне они решили, что на деле-то Арло цел-невредим. Просто устроил истерику, как Герти по поводу кирпича. Решили, что поступили правильно: защитили своих близнецов. И все же не могли уснуть.

Клич разбудил Сая, Никиту, Пранева, Мишель, Сару и Джона Сингхов, которые серьезно подумывали над тем, чтобы переехать в Джексон-Хайтс: район не такой перспективный, но там, по крайней мере, они будут не единственными выходцами из Юго-Восточной Индии. Потому как все эти американцы совершенно чокнутые.

Клич разбудил Кэт, Рича и Хелен Хестия — они во время избиения сидели дома, а теперь думали, что пренебрегли моральным долгом. Поэтому Рич и Кэт занялись составлением письма в «Нью-Йорк таймс» по поводу того, что Арло Уолш, по всей видимости, обесчестил их дочерей.

Клич разбудил Салли и Марджи Уолш, которые уже начинали задумываться о том, не ввела ли их в заблуждение вся эта болтовня про растление малолетних.

Клич разбудил Тима и Джейн Гаррисонов, которые забыли про нарисованную фломастером линию и, выскакивая из поделенного надвое дома, безнадежно ее размазали.

Клич разбудил Адама Гаррисона: совсем недавно лучший друг, Фрицик, уговорил его совершить налет на запас болеутоляющих в спальне ветерана. То, что Фрицик учинил после этого: разгрохал все зеркала и перемазал их собственным калом, в изначальный план не входило. Адама от этого воротило с души, как и от вида своего окосевшего друга. С тех пор он по вечерам закидывался таблетками, просто чтобы заснуть.

Клич разбудил Стивена, Джил, Марко и Ричарда Понти. Все еще не остыв от проявленного героизма (обезоружили вооруженного злодея!), они выскочили из дома и помчались спасать Мейпл-стрит от очередного чудовища.

Клич разбудил Фрицика и Фрица — они двинулись, каждый сам по себе и в своем темпе, к провалу.

Но он не разбудил и даже не напугал Рею, которая двинулась за ними следом. Она его давно ждала.

По пути она залезла в почтовый ящик Бенчли и вытащила припрятанный револьвер. Сняла с предохранителя и устремилась за криками и за стоявшим перед мысленным взором видением раскрытых, всеведущих глаз Шелли.

Джулия Уайлд. Элла Шредер. Чарли Уолш. Дейв Гаррисон. Марк и Майкл Оттоманелли. Лейни Хестия. Сэм Сингх. Все уцелевшие члены Крысят-ника Мейпл-стрит образца 2027 года.

Проход за их спинами смыкался, провал делался все уже. Шелли нужно было поднять по лестнице. Общими усилиями это удалось осуществить. Они следили за тем, чтобы не уронить ее, пока не вылезли на поверхность, а когда вылезли, очень бережно опустили ее на землю.

Там, наверху, они уже были не одни. Джулия не последняя оторвала руки от мертвой подруги. Элла крепко держалась за сестру, уткнувшись лицом в остатки ее мягких черных волос. Крысятник окружил Эллу, не подпуская взрослых: они знали, что именно этого хотела бы Шелли.

Взрослые только смотрели, будучи совершенно бессильными, как и во всем до сих пор. Элла свернулась клубочком рядом с сестрой, передвинула ее руки так, чтобы оказаться в их кольце. Крысятник дал ей пробыть в этом положении очень долго. Достаточно долго, чтобы собственное их горе приутихло и они вновь обрели способность действовать.

После этого они стерли с кожи Шелли остатки битума. Руками, травой, собственными одежками они вызволяли черты ее лица, сами же делались все грязнее, почти неразличимыми. Шелли медленно возвращалась. Ее лицо, такое взрослое, с заострившимися скулами и провалами под глазами. Изгрызенные ногти, длинные руки и ноги.

Крысятник не отступался, пока она не предстала взорам с ног до головы.

Рядом с трупом и его беспощадностью все переменилось.

Взрослые увидели, с какой заботой дети их вернули на поверхность земли Шелли. Поняли, на какое бесстрашие способны их наследники, — и изумились несказанно.

Они обступили Шелли Шредер вторым кругом. Ошеломленные Доминик, Сай и мужчины Понти позабыли о том, что их долг — защищать Мейпл-стрит, и в особенности Шредеров. А может, просто отказались от своего идиотского плана, столкнувшись лицом к лицу с реальностью.

Рея, засунув руки в карманы, захромала вперед. Когда она подошла ближе, приблизились и остальные. Увидели живот Шелли, не тронутый разложением, но покрытый крошечными синяками. Увидели, что юбка-шорты замараны кровью.

— Отдайте мне ее, — попросила Рея, но Крысятник воспротивился.

Дейв и Чарли соединили руки, не давая ей прорваться через строй детей. Элла так и лежала, прижавшись к сестре. Рея захромала вокруг, в сторону самых слабых. Протолкалась между Майком и Марком Оттоманелли. Рубашка Шелли задралась, юбка вздернулась. У всех на виду оказались синяки, оставленные щеткой для волос, уколы — в струпьях, которые не залечатся уже никогда, никогда.