Анатолий Вилинович - Остап Бендер в Крыму

— Да, командор, я таких и не имею ввиду, — замотал головой Балаганов. Он сидел рядом с Козлевичем и мог уже заменить его, если тот устанет.

Несмотря на то, что дорога была вся в выбоинах и колдобинах, они вскоре достигли Бердянска, портового города на северном побережье Азовского моря.

Остап раскрыл путеводитель и прочел вслух своим друзьям:

— Город основан в 1827 году. Назывался тогда Кутур-Оглы, после — Ново-Но-гайск и сейчас — Бердянск. Славится своими целительными грязями и рапой с трех лиманов. Много солнца, море — курорт. Познакомились? — спросил он своих компаньонов.

— Вот видите, я же говорил, новые города… интересно, — тряхнул своими кудрями Балаганов.

— Познавательно, капитан, — гуднул Козлевич на собаку, сдуру выскочившую на дорогу.

— Адам, Шура, вы пробовали когда-нибудь шоколад «Сюшар»?

— Откуда, командор! — замотал головой Балаганов.

— Не приходилось, Остап Ибрагимович, — не оборачиваясь к нему ответил Козлевич.

— В путеводителе реклама его. Гранд-Прикс, Париж… И адреса, если изволили бы заказать: Санкт-Петербург, Караванная улица, 12. А в Москве на Тверской, 76. И Одесса!.. — пришел в восторг Бендер. — Отрадная, 1!

Запасной водитель-бортмеханик обернулся, с любопытством взирая на своего командора, которого одесский адрес почему-то развеселил. Мельком взглянул на Остапа и Козлевич, с тем же желанием узнать причину восклицания его. Но их предводитель молчал.

— Так чем знаменита одесская Отрадная, командор, — не удержался от вопроса бывший уполномоченный по рогам и копытам.

— Да, что вы так… — прошелся легонько рукой по своим кондукторским усам водитель «майбаха».

— Ох, не касайтесь вопросами моего прошлого, детушки, — ответил сын турецко-подданного.

Не задерживаясь, они проехали Бердянск, свернули от моря и помчались к Мелитополю.

— Мелитополь расположен на реке Молочной. Основан в 1816 году на месте Ново-Александровки, камрады, — прочел вслух в путеводителе Остап и спросил:

— Шура, я не сомневаюсь, что вы побывали в этом городе, как сын лейтенанта Шмидта?

— Ой, командор, это не тот город, где можно было добывать хлеб насущный, — обернулся к предводителю компании молочный брат, которого так когда-то определил Бендер.

— Ясно. Не распространяйтесь о своем незавидном пижонстве в прошлом, брат Коля, — засмеялся Остап. А после сказал: — Есть предложение, Адам Казимирович. Заночевать в этом городе, навевающем грустные воспоминания на нашего молодого друга. Бывшего бортмеханика «Антилопы», а сейчас запасного шофера нашего роскошного «майбаха». Ищите гостиницу, Адам, по пути следования.

— Вы с Шурой в гостинице, а я ночую в машине. Неровен час, тут может оказаться такая публика, что все кожаные сидения срежут.

— Это возможно, дорогой автомеханик. Наше детище надо беречь, — согласился Бендер.

Они остановились у дороги возле невзрачной гостиницы с вывеской «Мелитополь». Остап и Балаганов заняли двухместный номер и устроились. Поужинали компаньоны в ресторане.

Утром первым проснулся великий предприниматель и, растолкав своего рыжеголового друга и помощника, сказал:

— Проснитесь, граф, нас ждет дорога в солнечный Крым, — и пошел умываться.

Козлевич уже занимался автомобилем. Заливал из бидонов бензин, масло, подкачивал камеры колес и, увидев Бендера, приветствовал его и доложил:

— Наш «майбах» к дороге готов, Остап Ибрагимович.

— Прекрасно, Адам. Заедем на базар, купим еды и позавтракаем в самом живописном месте нашей дороги. В путь, мои верные визиры! — улыбнулся Бендер.

— Я хочу вас спросить, Остап Ибрагимович, как ваши суставчики после болезни?

— Вы знаете, Адам, уже никакой боли не испытываю. Хорошо, что глубина была небольшая, благодарение Богу.

Балаганов, услышав последние слова своего «молочного брата», тут же вставил:

— Вот-вот, командор, именно благодарение Богу, а он милостив к нам, как к людям, которые ничего не делают плохого другим. Так говорил всегда отец Никодим, — и под взглядами Бендера и Козлевича трижды осенил себя крестным знамением. — Светлая память, если он жив, а если нет, то царствие небесное ему, — промолвил он и отошел в сторону.

Заехав на шумный городской базар, компаньоны накупили фруктов, помидор, огурцов, рыбы, ветчины и домашней колбасы. Остап долго и придирчиво осматривал колбасу, принюхивался к ней и, наконец, решился купить. Завернули в полотенце высокую хлебину домашней выпечки, залили походные фляги мелитопольской водой, которой знатоки приписывали целебные свойства, и тронулись в дальнейший путь. Солнце было уже высоко, освещая дорогу и радужные надежды мчавшихся к заветной цели путешественников.

Они расположились на живописном берегу небольшого озерца и устроили великолепный завтрак.

— Видите, мои верные визири, — говорил Остап, — природная душа человека тянется к движению, к путешествиям, к изменению обывательской обстановки. Посмотрите, какая кругом красота, как спокойна гладь озера. И главное, отличное настроение, как я вижу, и у вас, и у меня.

После завтрака Бендер встал и театрально провозгласил:

— Вперед! Труба зовет!

И автомобиль понесся к Геническу. Остап раскрыл карту, путеводитель, затем сообщил:

— Геническ старше Бердянска, а тем более Мелитополя. Он возник в 1784 году на юго-западе Азовского моря, для добычи поваренной соли. От города к Керченскому полуострову тянется полоса суши в 100 километров и шириной в 2–3 километра. Это так называемая Арабатская стрелка…

— А дорога там есть, Остап Ибрагимович? — спросил Козлевич.

— Должна быть, Адам. Это естественная дамба между Сивашом и Азовским морем. Но мы не поедем по этой дамбе, а свернем вправо, к полуострову Чонгар. Там въезд уже в Крым, камрады.

После Чонгара путешественники миновали ничем не примечательный Джанкой, разве только — железной дорогой, соединяющей Крым с другими городами, да железнодорожной веткой с городом-портом Керчь, расположенном в восточной конечности Крыма на стыке двух морей, Азовского и Черного.

Проехав одноэтажный и знойный Джанкой с его серыми станционными постройками, Остап сообщил:

— Впереди нас ждет Симферополь. Он расположен в центре Крыма в долине реки Салгир. Железнодорожные и шоссейные дороги связывают его не только с другими городами Крымского полуострова, но и России, Украины. Около шести столетий в юго-восточной части Симферополя находилась столица позднескифского государства Неаполь. Это был центр ремесленничества, торговли и культурной жизни. А сам город Симферополь основан в 1784 году, но лишь с 1874 года, благодаря железной дороге, он начал развиваться… — прочел командор справку в путеводителе.

— Ясно, капитан, куда едем? — спросил Козлевич, когда автомобиль въехал в город одноэтажных домиков с садами.

— Для начала на базар, Адам, затем… — замолчал, размышляя Остап, — затем расспросим местных, и я скажу куда поедем.

Уточнив как проехать к базару, они миновали синагогу и гостиницу «Московская», возле которой нарядный нэпман помогал даме в сиреневом платье сойти с экипажа. Увидели вывеску: «Торговый дом братьев Шостаковых» и вереницу пролеток в ожидании седоков.

На пути к базару выстроились лавчонки и кустарные мастерские сапожников, шорников, жестянщиков, слесарей. Много было закусочных, чебуречных, шашлычных, кофеен и винных ларьков.

Подъехав к шумному базару, Остап с Балагановым вошли в его толчею, оставив Козлевича отдыхать в машине.

Торговки расхваливали свой товар на разные голоса и сыпали прибаутками. Проталкивались с большими кувшинами продавцы пенной бузы и простой воды, призывая покупателей криками:

— Буза! Буза! Свежая хмельная пшенная буза!

— Родниковая холодная вода!

— Сладкая вода! — перекрикивали разносчики один другого.

— Попробуем бузы, Шура! — сказал Остап своему спутнику, проталкиваясь к молодому татарину. — Мой отец, как вам известно, был турецко-подданным и очень хвалил этот напиток.

— Это как пиво, командор, я пил когда-то, — подтвердил тот.

Торговец в тюбетейке наполнил им две глиняные чашки пенящимся напитком. Они выпили и Бендер отметил:

— Хороший напиток, отец был прав, утоляет жажду, граждане татары.

Компаньоны прошли ряды точильщиков, стекольщиков и, наконец, пробились к рядам, где торговали всеми съестными продуктами. Чего здесь только не было! Все виды отборных фруктов, овощей, разного вида орехов, гранатов. А дальше — мясные, молочные и хлебные продукты на выбор. И мед. Многих сортов меда в бидонах и банках.

— Вот это нам и надо, камрад Балаганов, — указал на банки с медом Остап.

И к удивлению своего рыжеголового друга, не торгуясь, он купил трехлитровый бидончик душистого майского меда.