Николай Дежнев - Принцип неопределенности

— Но науку, друзья мои, — Мокей понизил голос до повествовательного, — несмотря на многочисленные заблуждения, мы должны уважать. Полученные ею результаты дают нам возможность утверждать, что во взаимодействие с силами Вселенной вступает не только индивидуальное, но и коллективное бессознательное, о котором, как вы прекрасно знаете, писал профессор Юнг. Другими словами, объединяя скромные личные усилия, мы можем умножить положительный эффект от взаимодействия с силами космоса и привлечь такие энергии, которые способны преобразовать не только нас самих, но и нашу страну. Поэтому, заботясь о благе отечества, я просил бы вас, мои радужные единомышленники, сконцентрироваться и представить Россию демократической и процветающей. Давайте все вместе поможем любимой стране!

Словно взывая к Всевышнему, Мокей воздел к потолку руки и закрыл глаза. «А что, неплохо придумано, — похвалил он себя, наблюдая из-под ресниц за замершим с поднятыми руками залом, — Шепетухе должно понравиться… Впрочем, при чем здесь Шепетуха? Гнать надо проходимца в три шеи и самому вставать у руля!»

— Спасибо, родные! — Серпухин опустил руки и продолжал: — Давайте возьмем за правило каждое утро желать России блага, и очень скоро мы увидим, что все вокруг нас изменилось к лучшему! А теперь, как всегда, перейдем к обмену опытом и посмотрим, каковы на сегодня наши достижения. Не в моем характере хвастаться, но они у нас есть! Буквально на днях я получил письмо от Ксении Валентиновны Голубко из деревни Сенькино Тверской области. Ксения Валентиновна вот уже семь лет работает… — словно извиняясь за допущенную оговорку, Мокей улыбнулся, — работала библиотекарем в местном клубе. Последние три месяца, задерживаясь вечерами у стеллажей с книгами, одинокая женщина, согласно методике радужного счастья, представляла себе, какой бы она хотела видеть свою жизнь. И вот совершенно неожиданно в Кимрский район с целью обмена опытом приезжает известный газетный магнат господин Штрудель. Увидев на совещании работников культуры скромную труженицу, он тут же в нее влюбляется и, не покидая пределов зала заседаний, делает ей предложение руки и сердца, которое та застенчиво принимает. И что особенно приятно, движимый вспыхнувшей любовью, миллиардер не только берет себе в местном ЗАГСе фамилию Голубко, но и изменяет название издаваемого им журнала для мужчин на «Ксения»! Следующий его номер он решил целиком посвятить своей молодой жене, отсняв ее в интерьерах деревни Сенькино и на берегах реки Хотчи. Давайте же, друзья, все вместе порадуемся за эту чудесную пару и мысленно пошлем им наш радужный, сердечный привет!

«Пожалуй, насчет журнала вышел небольшой перебор, — едва заметно нахмурился Мокей, — ну да ничего, схавают. Вон женщины полезли за носовыми платками, значит, проняло». Отсморкавшись и утерев слезы, зал между тем снова притих, знал, что одним примером Великий Мокей не ограничится. Люди, как всегда, оказались правы. Серпухин между тем не то чтобы посуровел, но такие знакомые черты его лица словно затвердели, тембр голоса из бархатного стал назидательным:

— Тут, думаю, друзья мои, самое время предостеречь вас и тем самым уберечь от возможных разочарований, а то и депрессии. Дело в том, что человеческая жизнь вещь весьма инерционная, не следует ожидать слишком быстрых изменений в судьбе. Процесс этот, как вы сами понимаете, сугубо индивидуальный, но практика показывает, что первые положительные результаты появляются в среднем через три — шесть месяцев по достижении минимального уровня радужной благости. Запаситесь терпением и все время думайте о том, чего бы вы хотели получить от сил Вселенной. При этом не забывайте желать всем встречающимся вам на жизненном пути людям самого лучшего и доброго. Бегите, друзья мои, сомнений и любых попыток анализа! Нет ничего более разрушительного для общения с подсознанием, чем черные мысли и неуверенность в результате… — Сосредоточенное лицо гуру неожиданно просветлело. — Впрочем, попадаются в моей практике и поразительные по скорости установления контакта случаи!

Зал встретил это заявление всеобщим оживлением. Люди поворачивались друг к другу и радостно улыбались, словно хотели поделиться с соседом надеждой на то, что нечто подобное случится и с ними.

— Приступивший недавно к радужным тренировкам Артем Дрожкин, — продолжал Серпухин, — ехал на днях из Кинешмы встречать с курорта тещу, как вдруг подсознание дает ему сигнал: «Сбавь скорость». Послушавшись, Дрожкин жмет на педаль тормоза и буквально тут же видит за поворотом спрятавшихся в кустах гаишников! И это всего лишь после нескольких дней занятий!..

С трудом досказав этот бред, Мокей готов был утереть со лба пот, но сдержался. Основной поставщик радужных баек ушел в запой, и Серпухину, пока суд да дело, приходилось довольствоваться историями весьма сомнительного качества.

Дальше по плану выступления предстояло вернуться к важной теме борьбы с недугами и болезнями, которая, как показывали опросы, привлекала к участию в движении большинство его последователей.

Серпухин тяжело вздохнул и, собравшись с силами, как олимпиец на пьедестале, выбросил вверх руку:

— Спасибо, друзья мои, спасибо! Как вы прекрасно знаете, основой радужного счастья при всех обстоятельствах является здоровье, ваше, дорогие мои, здоровье. Нет для меня ничего важнее в жизни…

Мокей продолжал говорить, ощупывая в то же время глазами зал. Ему хотелось заранее найти тех, кому впоследствии предстоит дать слово. Делом это было непростым, поскольку «подсадных уток», чтобы те не примелькались, все время меняли. Конечно, в нужный момент режиссер ему подскажет — под вьющимися до плеч волосами был спрятан крошечный наушник, — но Серпухину хотелось заранее подготовиться к заключительным аккордам выступления. С темой здоровья шутить было нельзя, здесь все должно пройти на ура и без дураков. Каждый покидавший зал сподвижник обязан был унести с собой ощущение личной заботы о нем Великого Мокея. Именно тепла и душевности не хватало людям в безразличной и такой жестокой жизни, именно за ними они и обращались в центры Радужного счастья. «Наши клиенты — это ходячее воплощение всех известных в психиатрии комплексов, — не уставал повторять своим подчиненным Шепетуха, — поэтому вашей задачей является кормить их до отвала надеждами и далеко от себя не отпускать». Этих слов профессора Серпухин никогда не забывал.

Речь Мокея лилась рекой.

— Представляйте себя молодыми, здоровыми и счастливыми, — вещал он, прикидывая в уме, что минут через пятнадцать бодяга наконец закончится и можно будет выпить и выкурить сигарету. — Очень скоро вы станете замечать, как улучшилось ваше состояние, и это лишь начало. При соблюдении благомыслия и в условиях отсутствия сомнений болезни и прочие напасти начнут сами собой вас покидать, потому что они являются проявлением на физическом плане ваших черных чувств и темных желаний. Будьте радостны и светлы, как дети, и подсознание автоматически разрешит за вас все ваши проблемы. Дав здоровье, оно откроет перед вами новые горизонты, вам уже не придется волноваться о таких мелочах, как благополучие в жизни и благосостояние…

«Если что и суждено подсознанию открыть, — ухмыльнулся про себя Серпухин, — то лишь бутылку марочного коньяка, да и ту, пожалуй, откупорить ее он ему не доверит». Мокей обвел разомлевшую аудиторию опытным взглядом. Пока убаюканные его сказками люди окончательно не впали в нирвану, самое время было переходить от теории к красочным примерам из жизни. Приятно, по-доброму улыбаясь, он шагнул к краю высокой сцены. В отгороженном цепочкой охранников зале вспыхнул свет.

— Может быть, кто-то из присутствующих хотел бы поделиться с нами собственным опытом?

Сразу же поднялось несколько рук. Следуя подсказке режиссера, Серпухин указал на женщину в девятом ряду, и сейчас же, будто вынырнув из-под земли, к ней устремилась ассистентка с микрофоном.

— Меня зовут Марья Авдотьевна, — представилась женщина и, явно конфузясь, продолжала: — Вы уж меня извините, но я много лет страдала хроническими запорами…

— Ну что вы, Марья Авдотьевна, — поддержал ее Серпухин, радуясь, что удалось наконец найти приличную, вызывающую доверие актрису, — это так жизненно…

— Став членом Движения радужного счастья, — продолжала женщина, — я обратилась в наш консультационный центр в Пензе, где мне сказали, что причиной всему обилие в моей голове мыслей. Оказывается, ученые открыли, что процессы эти тесно связаны. Однако стоило мне начать заниматься по методике повышения благости, как буквально через две недели я избавилась от мучившего меня недуга…

Женщина села, зал зааплодировал. «Идиоты, — думал Серпухин, удерживая на лице мягкую улыбку, — какой дурак придумал этот текст, руки бы ему оторвать! Послушать тетку, получается, что радужные примочки отучают людей думать, хотя в принципе так оно и есть. Но зачем же об этом орать на каждом перекрестке?»