Роальд Даль - Мадам Розетт

На этот раз голос был бархатный. Он пустил в ход всё обаяние своего голоса, против которого никто не мог устоять. И что было самое поразительное — это его способность интонацией вызывать ощущение, что он улыбается, хотя на губах не было улыбки. Улыбался голос, когда лицо оставалось серьёзным. И это очень подкупало людей, потому что у них складывалось впечатление, что он всерьёз озабочен тем, чтобы вести себя с ними как можно мягче и добрее.

— Дорогие барышни, — снова сказал он, и в голосе его была улыбка. Когда имеешь дело с военными, трудно избежать всех этих формальностей. Никуда от этого не уйти. И каждый раз, когда я с этим сталкиваюсь, это вызывает у меня глубокое сожаление. Но ведь существует ещё и такая вещь, как рыцарство. И я хочу, чтобы вы знали: все представители Королевского воздушного флота — истинные рыцари. Вы нам доставите большое удовольствие, если согласитесь зайти в это кафе и выпить по стакану пива. Это простое рыцарство военных. — Он прошёл вперёд и открыл дверь в кафе.

— Бога ради, давайте выпьем. Кто желает выпить?

Девушки вдруг всё поняли, всё, что произошло. С начала и до конца, притом поняли всё разом. Оправившись от изумления, они постояли минуту в раздумье. Потом они поглядели друг на друга, затем на Вожака, после чего повернулись и посмотрели на Тарана и Уильяма. Они увидели еле сдерживаемый смех у лётчиков в глазах и дружно расхохотались. Таран и Уильям тоже расхохотались. Гурьбой они подошли к двери и стали проходить в кафе. Высокая темноволосая девушка взяла под руку Вожака.

— Mon Dieu, — сказала она. — Военная полиция, mon Dieu! О mon Dieu! Откинув назад голову, она рассмеялась, и за ней рассмеялся Вожак.

— Это рыцарство военных, — сказал Уильям, и они все вошли в кафе.

Оно мало чем отличалось от заведения, где они до этого пили пиво, — те же деревянные столы и стулья, опилки на полу; в зале несколько египтян в красных фесках пили кофе. Уильям с Тараном составили вместе три круглых стола и принесли стулья. Девушки расселись. Египтяне, сидящие за своими столиками, повернулись на стульях и уставились на девушек. Они смотрели на них во все глаза, как маленькие жирные рыбёшки, выглядывающие из ила, а некоторые даже переставили стулья, чтобы им было видней, и тоже глядели во все глаза.

Подошёл официант.

— Семнадцать порций пива, — сказал Вожак. — Семнадцать порций.

Официант сказал «пожалста» и удалился.

Пока все сидели в ожидании пива, девушки смотрели на лётчиков, а лётчики на девушек.

— Это рыцарство военных, — сказал Уильям, и в ответ черноволосая девушка только сказала:

— Mon Dieu, вы сумасшедшие. О mon Dieu!

Официант принёс пиво. Уильям поднял бокал:

— За рыцарство военных.

Черноволосая девушка снова сказала:

— Mon Dieu!

Таран не принимал участия в разговоре. Он разглядывал девушек, оценивая их, пытаясь решить, какая из них ему больше всего нравится, с тем чтобы немедленно приступить к делу. Он с головой ушёл в это занятие. Вожак улыбался, и сидящие вокруг девушки в сверкающих вечерних платьях ослепительно красных, золотых, ослепительно синих, зелёных, чёрных, серебристых, снова были как живые картинки. На сей раз это была настоящая, реальная картина — девушки потягивали пиво, и, казалось, им стало радостно и весело теперь, когда они избавились от подозрений, потому что всё встало на свои места, и они это поняли.

— Святой Иисусе! — воскликнул Вожак. — Он поставил свой стакан на стол и поглядел на девушек. — Хватило бы на целую эскадрилью. Здорово, если бы тут были наши ребята. — Он сделал глоток и вдруг снова отставил стакан. — Я знаю, что надо делать, — сказал он и подозвал официанта.

— Пожалста, — сказал официант.

— Добудь мне большой лист бумаги и карандаш.

— Пожалста. — Официант ушёл и вскоре явился с листом бумаги. Вынув из-за уха карандаш, он протянул его Вожаку. Вожак ударил кулаком по столу, требуя внимания.

— Милые барышни, это последняя формальность. Больше формальностей не будет, — сказал он.

— Со стороны военных, — добавил Уильям.

— О mon Dieu, — сказала темноволосая девушка.

— Это пустяшное дело. Требуется, чтобы вы написали своё имя и номер телефона на этом листе бумаги. Это для моих друзей из эскадрильи. Для того чтобы они могли быть так же счастливы, как я сейчас, но без сложностей, с которыми мы столкнулись. — В голосе Вожака снова появилась улыбка. Было видно, что девушкам нравится его голос. — Будет замечательно, если вы это сделаете. Наши лётчики будут рады с вами познакомиться. Это доставит им большое удовольствие.

— Ещё какое! — сказал Уильям.

— Сумасшедший, — сказала темноволосая девушка, но всё же написала своё имя и телефон и передала лист дальше. Вожак заказал всем ещё по порции пива. Зрелище было, конечно, странное — девушки, сидящие за столом в вечерних платьях, но они тем не менее написали своя имена. Вид у них был счастливый, но самым счастливым в тот вечер был Уильям, тогда как Таран сидел с озабоченным лицом, всё ещё не решив для себя, которую из девушек выбрать, и это омрачало его существование. Все девушки были красивые, молодые, привлекательные, и при этом такие разные, совершенно разные, потому что среди них были гречанки, сирийки, француженки и итальянки, египтянки со светлой кожей, югославки, и все они были хороши собой, все до единой красивы и элегантны.

Лист тем временем вернулся обратно к Вожаку — теперь на нём стояло четырнадцать имён, так причудливо, по-разному написанных, и четырнадцать номеров телефонов. Вожак задумчиво смотрел на список.

— Эта бумага будет вывешена на доске объявлений, — сказал он. — И меня будут считать всеобщим благодетелем.

— Она должна пойти в штаб. Её нужно распечатать на мимиографе и распространить во всех эскадрильях. Это поднимет боевой дух, — добавил Уильям.

— О mon Dieu, — сказала черноволосая девушка, — вы сумасшедшие.

Таран медленно поднялся на ноги и, забрав свой стул, перенёс его на другой конец стола и втиснул между двумя девушками.

— Извините, вы не будете против, если я сяду здесь?

Он наконец сделал выбор и теперь, повернувшись к девушке справа, приступил к атаке. Девушка была очень миленькая, смуглянка с пышными формами, прехорошенькая. Таран повернулся к ней, подпёр подбородок рукой и начал что-то ей говорить, забыв обо всём на свете. Наблюдая за ним, легко было понять, почему он был лучшим лётчиком эскадрильи. У этого молодого атлета была редкая способность к концентрации. Сосредоточившись, он шёл к намеченной цели строго по прямой. Ступая по извилистым дорогам, он тщательно распрямлял их и затем уже двигался вперёд на огромной скорости и ничто не могло остановить его. Таков был Таран, и сейчас он разговаривал с хорошенькой девушкой, но никто не слышал, что он ей говорит.

Между тем Вожак сосредоточенно думал. Он думал о том, как ему быть дальше, и, когда вся компания допивала третью порцию пива, он снова стукнул ладонью по столу, призывая к молчанию.

— Милые барышни, — сказал он. — Нам доставит большое удовольствие проводить вас до самого дома. Я беру пятерых. — Он уже всё обдумал заранее. — Таран ещё пять человек, а Уильям четверых. Мы наймём трёх извозчиков, пять девушек я беру в свой фиакр и каждую высажу у её дома.

— Это рыцарство военных, — сказал Уильям.

— Таран, ты слышал, что я сказал? Ты отвезёшь пятерых и сам решишь, кого высадить последней, — сказал Вожак.

Таран обвёл взглядом сидящих за столом.

— Да, я всё понял. Меня это устраивает, — сказал он.

— Уильям, ты берёшь четверых и высадишь по очереди прямо у дома. Ты понял меня?

— Прекрасно понял, самым наипрекраснейшим образом.

Они все встали и двинулись к двери. Высокая темноволосая девушка взяла под руку Вожака.

— Меня берёшь с собой? — спросила она.

— Беру.

— И высадишь в последнюю очередь?

— В самую последнюю очередь.

— О mon Dieu! Да это просто замечательно.

Выйдя на улицу, они сразу же остановили трёх извозчиков и разбились на группы. Таран действовал очень решительно. Он быстро усадил девушек и забрался на сиденье сам. Вожак проследил, как лошади затрусили по улице, затем он дождался, пока отъедет Уильям. Он видел, как лошади тронули, но потом вдруг сделали неожиданный рывок и затем сразу же перешли в галоп. Взглянув ещё раз, Вожак увидел, что высоко на козлах сидит Уильям и в руках у него вожжи.

— Поехали, — сказал Вожак, и пять девушек забрались в коляску.

Они втиснулись с трудом, но всё же как-то разместились. Вожак сидел спиной к ним, и вдруг сзади протянулась рука и нашла его пальцы. Это была высокая девушка с тёмными волосами. Он обернулся и поглядел на неё.

— Привет, — сказал он.

— Привет. Вы черти какие-то, сумасшедшие люди, — прошептала она.

Он почувствовал, как теплеет у него внутри, и стал насвистывать какой-то мотив, пока извозчик трясся по тёмным улицам.