Том Роб Смит - Колыма

— Зоя говорила, что вы учительница.

Раиса кивнула.

— Я не умею ни читать, ни писать. Но хочу научиться.

— Я могу помочь тебе, если хочешь.

Зоя энергично затрясла головой, полностью игнорируя Раису и обращаясь к Малышу:

— Я сама научу тебя. Она нам не нужна.

Тарелка с гуляшом почти опустела. Скоро они доедят все и разойдутся по своим углам. Пользуясь моментом, Лев сказал Зое:

— Елена хочет, чтобы ты вернулась домой.

Зоя перестала есть, но не произнесла ни слова. Лев продолжал:

— Я не хочу расстраивать тебя. Елена тебя любит. Она хочет, чтобы ты вернулась домой.

Лев не стал углубляться в подробности, слегка приукрасив правду.

Зоя встала, уронила вилку и отошла в сторону. Она долго стояла так, глядя в стену, а потом легла на постель в углу, повернувшись спиной к остальным. Малыш последовал за ней и сел рядом, положив ей руку на плечо.

Лев проснулся от холода. Было раннее утро. Они с Раисой спали, прижавшись друг к другу, у одной стены, а Малыш с Зоей — у другой. Вчера Фраерша не приходила к ним, и еду им принес венгр-повстанец. Лев заметил кое-какие перемены: в квартире воцарилась непривычная, почти торжественная тишина. Пьяных криков и радостных воплей больше не было слышно.

Встав, он подошел к маленькому окну и протер запотевшее стекло. На улице шел снег. То, что должно было подчеркнуть умиротворение, наконец-то опустившееся на город, оттеняя его чистоту и непорочность, лишь усилило беспокойство, снедавшее Льва. Он нигде не видел детей, играющих в снежки. В освобожденном городе шел первый снег, но он не вызывал восторга и ликования. На улицах не было ни души.

4 ноября

Где-то высоко в небе над домом родился высокий вой, перешедший в громоподобный рев. Над ними промчался реактивный самолет. Лев резко сел на постели. В комнате было темно. Рядом моментально проснулась Раиса и спросила:

— Что это?

Прежде чем Лев успел ответить, тишину нарушила серия взрывов, потрясших город. В следующий миг Лев, Раиса, Малыш и Зоя были на ногах, напряженно вглядываясь в черноту за окном. Не обращаясь ни к кому конкретно, Лев проронил:

— Они вернулись.

В соседних комнатах началась паника, на крыше раздались шаги — застигнутые врасплох повстанцы занимали позиции. На углу улицы Лев увидел танк. Башня его поворачивалась из стороны в сторону, и ствол орудия, казалось, обнюхивал воздух, прежде чем уставиться прямо на снайперов, засевших на крыше.

— Отойдите от окна!

Подталкивая остальных к дальней стене, он еще успел заметить вспышку, за которой последовал миг звонкой тишины, а потом грохнул оглушительный разрыв. Они попадали на пол, сверху рухнула крыша, а задняя стена вывалилась наружу, обнажая торчащие балки. Уцелела лишь небольшая часть комнаты, накрытая вставшим под углом потолком. Лев прикрыл рот подолом рубашки, чтобы не задохнуться в пыли, и обвел взглядом своих спутников.

Раиса подхватила обломок балки и стала, как тараном, бить ею в дверь. Лев присоединился к жене, но тут их окликнул Малыш:

— Сюда!

У основания стены образовалась дыра, ведущая в соседнюю комнату. Ежесекундно рискуя быть раздавленными, они на животе проползли в соседнее помещение и, перебравшись через кучу мусора, оказались в коридоре. Здесь не было никого: ни охранников, ни бандитов. Квартира опустела. Открыв дверь на наружную галерею, выходящую во двор, они увидели, как полуодетые жильцы, съежившись, в панике выбегают из домов, не зная, на что решиться — то ли рискнуть и выйти на улицу, то ли оставаться на месте.

Малыш ринулся обратно. Лев крикнул:

— Малыш!

Тот вернулся, держа в руках патронташ, гранаты и пистолет. Раиса попыталась было разоружить его, укоризненно качая головой.

— Тебя убьют.

— Они убьют нас в любом случае.

— Я не хочу, чтобы ты брал оружие с собой.

— Если мы хотим выбраться из города, оно нам понадобится.

Раиса беспомощно взглянула на Льва. Тот скомандовал:

— Дай мне пистолет.

Малыш нехотя протянул ему оружие. Взрыв, прогремевший совсем рядом, положил конец спорам.

— У нас мало времени.

Лев поднял голову к темному небу. Услышав приближающийся вой реактивных двигателей, он повел свою команду к лестнице. Воров нигде не было видно: он рассудил, что они или сражаются, или разбежались. Спустившись вниз, они прошли сквозь перепуганную толпу, направляясь к арочному проходу.

— Максим!

Лев обернулся, глядя вверх. На крыше стояла Фраерша, держа в руках автомат. Застигнутые врасплох посреди двора, они не имели и тени шанса добраться до арки прежде, чем она расстреляет их, как в тире. Он крикнул в ответ:

— Все кончено, Фраерша! В этом сражении ты не могла победить никогда!

— Максим, я уже победила!

— Оглянись вокруг!

— Я победила не пистолетом. Я победила вот этим. — Фраерша указала на фотоаппарат, висевший у нее на шее. — Панин изначально собирался использовать армию на полную мощь. И я хотела, чтобы он это сделал. Я хотела, чтобы он превратил этот город в руины и завалил его трупами его жителей! Я хочу, чтобы мир увидел истинное лицо нашей страны. Больше нет никаких тайн! Больше никто и никогда не поверит в доброту и человеколюбие нашей родины! Вот в чем заключается моя месть.

— Позволь нам уйти.

— Максим, ты так ничего и не понял. Я могла убить тебя тысячу раз. Твоя жизнь станет для тебя бóльшим наказанием, чем смерть. Возвращайтесь в Москву, все четверо, с сыном, которого разыскивают за убийство, и со своей любовью к дочери, которая вас ненавидит. Хотела бы я посмотреть, как у вас получится стать семьей.

Лев отделился от остальных.

— Фраерша, прости меня за то зло, что я причинил тебе.

— Хочешь знать правду, Максим? До того как встретить тебя, я была никем.

Лев отвернулся и зашагал к арке, ежесекундно ожидая получить пулю в спину. Но в него никто не стрелял. У выхода на улицу он остановился и оглянулся. Фраерша исчезла.

Тот же день

Лежа на животе, Лев затаился внутри разгромленного кафе, обмотав руки взятыми со столов скатертями. Он ждал, пока мимо не пройдут танки. Приподняв голову, он осторожно выглянул в разбитое окно. Танков были три, и их башни медленно поворачивались из стороны в сторону, осматривая здания — выискивая цели. Советская Армия отказалась от применения разрозненных подразделений неуклюжих и уязвимых Т-34. Сейчас по улице шли тяжелые современные Т-54. Насколько мог судить Лев, изменилась и стратегия советских войск. Двигаясь колоннами, они с непропорциональной жестокостью отвечали на нападение — один-единственный выстрел повстанцев влек за собой разрушение целого дома. Танки шли дальше только после того, как здание превращалось в груду щебня, а сопротивление было полностью подавлено.

Им потребовалось более двух часов, чтобы пройти около километра, поскольку приходилось искать укрытие буквально на каждом перекрестке. Наступил рассвет, и темнота перестала их прятать, так что продвижение замедлилось еще сильнее. Они оказались запертыми в городе, который подвергся систематическому уничтожению. Даже если люди оставались за закрытыми дверьми, это не гарантировало безопасности. Танки стреляли бронебойными снарядами, которые прошивали насквозь стены трех комнат, после чего взрывались в самом центре здания, превращая его в груду развалин.

Глядя на столь впечатляющую демонстрацию военной мощи, Лев мог только гадать о том, а не планировался ли изначально неуклюжий провал первой попытки взять ситуацию под контроль. Он показал не только всю ущербность политики умеренного сдерживания, но и продемонстрировал неэффективность устаревших систем вооружений, уничтожить которые смогла обычная толпа горожан. И сейчас, как в кадрах рекламного ролика, по улицам города катилась самая современная техника. В Москве могли прийти только к одному выводу: планы по сокращению обычных вооружений оказались ошибочными. Следовало увеличить расходы, а не сократить их, а также разработать новые виды вооружения — от этого зависели мощь и само существование СССР.

Уголком глаза Лев заметил вспыхнувший язычок оранжевого пламени, затрепетавший под грудой обломков в сером утреннем свете. Три молодых человека на другой стороне улицы готовились применить «коктейли Молотова». Лев попытался привлечь их внимание, помахав им рукой. Бензиновые бомбы стали бесполезными, поскольку система охлаждения Т-54 не имела недостатков, присущих Т-34. Сейчас им противостояло принципиально новое поколение боевой техники, и их примитивное оружие перестало быть эффективным. Один из мужчин наконец-то заметил его жест, но истолковал его неправильно, решительно воздев кулак над головой.

Все трое выскочили из укрытия и побежали к последнему танку, а потом забросали его бутылками, попав именно туда, куда хотели, и задняя часть Т-54 окуталась пламенем. Молодые люди бросились обратно, то и дело оглядываясь на бегу в ожидании взрыва, который так и не прозвучал. Огонь, бушевавший на корме танка, не причинил ему вреда. Мужчины бежали со всех ног, стремясь как можно скорее добраться до своего укрытия. Лев пригнулся. Танк развернулся и выстрелил. Кафе затряслось, и осколки стекла в разбитом окне упали на пол, осыпая все вокруг мелким крошевом. В окно рванулись клубы дыма и пыли. Под их прикрытием Лев, кашляя, пополз, давя осколки битой посуды, обратно на кухню, где за стальными котлами его ждали Раиса, Зоя и Малыш.