Вадим Тарасенко - Мат в три хода

— Дима, была на многострадальной Руси царица, Екатериной называлась. Фаворитов, а проще говоря, любовников, имела море. Но она четко отделяла постель от делового кабинета. Поэтому и вошла в историю Екатериной Великой, а не блядью коронованной. И к тому же Светка — предатель. И как ей помочь? Купить у Игоря южнокорейский товар, что ли? И самому разориться? Я не благородный дон Кихот и не сумасшедший. Ясно?

— Ясно.

— Слушай, — Сергею неожиданно пришла мысль, — а действительно, не купить ли у многострадального Игорька его товар, а?

— Ты же сам сказал…

— Я имею ввиду следующие: во–первых — не весь товар, а во–вторых — по бросовой цене.

— А продаст?

— А куда он денется? Больше чем мы, ему сейчас ни кто не даст. Продавать в розницу — у него нет ни магазинов, ни опыта. А кредит ему надо срочно погашать.

— А мы что с этим товаром будем делать?

— Более мелким дилерам сплавим. Через свои магазины пустим. Я же сказал — купить по дешевке и не весь.

— Не знаю Сергей. Рискованно.

— Кто не рискует…

— Тот не пьет шампанское.

— Старо, старо и затасканно. Кто не рискует тот… тот не получает истинный кайф в жизни.

— Шеф, ты извини, что я тебя об этом спрашиваю. Но я так понял, что, разорив Игоря, ты мстишь за свою девушку. А сейчас ты как бы его и спасаешь?

— Во–первых, я его не спасаю. Даже если он примет наше предложение, ему все равно придется очень туго. И он еще очень долго не сможет подняться. А во- вторых, мою девушку этим не вернешь. Свое чувство мести я удовлетворил. А деньги остаются деньгами. И давай об этом потолкуем завтра. Уже голова не варит. Слишком много эмоций на один день.

— Завтра, так завтра, — заместитель Сергея спорить не стал.

— А сейчас у меня к тебе большая личная просьба. Помоги мне разыскать одну девушку по имени Катя, — Сергей увидел, что Дима чуть улыбнулся.

— Дима, давай без твоих ехидных комментариев. Езжай на психологический факультет университета. Девушку зовут Катя. Учится на четвертом курсе.

— А фамилия Кати?

— Не знаю. Аненковой будет. А сейчас не знаю.

— Ну ты даешь!

— Даю, даю. Если там не найдешь, вот тебе адрес, там живет ее мать, чеши туда, — Сергей вытащил записную книжку, раскрыл на нужной странице и протянул Диме.

— Ни фига себе езжай. Остановка «234 км. «Это ж километров сорок от города.

— Максимум час езды на твоем «Опеле», — Сергей посмотрел Диме в глаза. — Езжай, Димочка, езжай. МНЕ это очень нужно. Найдешь, пусть позвонит на мой мобильник. Уразумел?

— Уразумел.

— Вот и хорошо. Я смышленым всегда хорошо платил и платить буду. Дима понял ВСЕ. Можно было не сомневаться, что Катя найдена будет. Или он не бывший работник КГБ. И уже выходя из кабинета, заместитель генерального директора позволил себе:

— Сергей, я надеюсь, ты осознаешь, что если мы пойдем на сделку с Игорем, у Светки точно не остается никаких шансов. Он наверняка подумает, что Светка играла в нашей команде. На эту последнюю реплику своего зама Сергей Владимирович дать ответа не пожелал…

— Так ты говоришь, что эти сережки ты в «Золотом базаре» покупала? — бросив эту фразу, Сергей направился из офиса, на ходу нащупывая ключи от автомобиля…

Звонок от Димы застал его поздним вечером дома.

— Сергей. Это я, Дима.

— Нашел?

— Конечно. Передаю трубку Екатерине Викторовне.

— Здравствуй Катя.

— Здравствуй Сергей.

— Так ты и впрямь «новый» русский.

— А это для тебя звучит хорошо или плохо?

— Скорее плохо, чем хорошо.

— Рад это слышать.

— Не поняла?

— Рад слышать, что ты не любишь «новых» русских, я их сам не переношу.

— Но ты же один из них.

— Крупинки золота вымывают из речной грязи.

— А ты от скромности не умрешь.

— А я, в общем то, долго собрался жить. Очень долго.

— Ну и куда же ты пропал тогда?

— Да так. Пришлось одну партию в шахматы сыграть.

— Ну и как — выиграл?

— Выиграл.

— Поздравляю.

— Спасибо. Катя, ты где?

— У матери.

— Можно я послезавтра к тебе приеду?

— Послезавтра?

— Да, у меня завтра, возможно, будет трудный день. Мне придется, наверное, одну блицпартию сыграть. Так можно приехать?

— Ну куда ж от тебя, такого не скромного, денешься….

… — Боже, как хорошо. Тишина. Стог сена и красивая девушка рядом. Куда там люксовским номерам в пятизвездочных отелях. — Сергей перевернулся на спину. — Катя, а вон видишь четыре ярких звезды?

— Где? — девушка близоруко сощурила глаза.

— Да вон, — Сергей начал рукой показывать вверх.

— Ну так что?

— Это созвездие Южный Крест. По древнему поверью он осеняет любовь. Если в ночь, когда он ярко светит, влюбленные признаются в любви друг к другу, то их любовь будет яркой и долгой. Один русский поэт девятнадцатого века…

— Какого века русский поэт?

— Девятнадцатого. Не перебивай. Так вот, один поэт даже написал такие строчки, — Сергей наклонился над девушкой, и вновь от нее приятно пахнуло парным молоком:

И Южный Крест над ними сиял

Когда впервые он ее поцеловал

И осененные этим Крестом

Они предстали перед алтарем…

Последнее слово его губы произнесли с трудом, вступив в приятное единоборство с женскими губами. Языки ринулись навстречу друг другу, сплетаясь, сжимая и влажно терясь друг о друга, как бы репетируя то, что вскоре должно произойти между их хозяевами. И после долгой, долгой паузы, теперь уже женские губы произнесли:

— А потом, наверное, этот русский поэт девятнадцатого века дописал:

И стоял перед ними Крест

И освещал он все окрест

И одета на девушке была фата

А на ушах с сережками висела… лапша.

— Что? — Сергей от неожиданности даже отстранился от девушки.

— Скажи, милый, что, к этим прекрасным сережкам от Сережки, как ты мило выразился, полагается бесплатная нагрузка в виде макаронных изделий?

— Не понял.

— Все ты понял, ты у меня умненький, — девушка игриво растрепала ему волосы, — я хоть и полная дурочка в астрономии, но роман «Южный Крест» читала. Или ты считаешь, что этот стог сена находится в Антарктиде, откуда Южный Крест и виден, русский ты мой поэт девятнадцатого века. Стихи сам придумал?

— Плагиатом не занимаюсь.

Оба расхохотались. Затем девушка пристально взглянула мужчине в глаза, вздохнула, обхватила его за шею, притянула к себе и, уже на грани между реальностью и страстью, шепнула:

— А теперь иди ко мне, милый. Согрей меня на этой антарктиде и избавь от этой лапши… и от всего остального… Я, надеюсь, ты все–таки не настолько стар, как поэт девятнадцатого века…

И последнее, что Сергей успел подумать, прежде чем упасть сверху в этот разверзшийся кратер наслаждений, навстречу этим запахам свежескошенной травы, парного молока, этому шуршанию сена и женской одежды, была мысль: «Господи, только б не опять эти эротические трусики!»

— Здравствуйте, мистер Йенг.

— Здравствуйте, мистер Аненков.

— Мистер Йенг. Я должен Вас увидеть. У меня к вам дело на один миллион долларов.

— Я жду Вас на следующей недели.

— Спасибо.

— До свидания.

— До свидания.

— Мистер Аненков?

— Да.

— Пятнадцать двадцать один.

— Двадцать один пятнадцать.

— Деньги получены, товары отправлены.

— Спасибо.