Майя Кучерская - Тётя Мотя

Настоящий подарок ей неожиданно сделала мама. Позвонила радостная, поздним вечером на сотовый: «Нашла! Вот только что. Ты прости, что я так поздно. Четыре дня рылась по твоей просьбе в бабушкиных бумажках, зато все выяснила: бабушка, которую ты хорошо помнишь, действительно училась в Московском педе, а вот ее мама, твоя прабабушка, в 1915 году окончила Высшие женские курсы в Москве. Только что в отдельном конвертике светло-бирюзовом я нашла справку об этом, с ятями, с печатью. А потом она полжизни проработала учительницей начальных классов». Тетя сейчас же написала Сергею Петровичу, сообщив все, что ей удалось выяснить — а вдруг? Вдруг Ириша и ее прабабушка действительно знали друг друга, сидели рядом в столовой или библиотеке? Со дня на день Тетя ждала ответ.

Как-то позвонила и Алена, позвала на свадьбу. Через две недели. Ох, вряд ли… Но кто же, кто жених? Да Севка, мой ученик в прошлом, а потом недолгий сосед, комнату у меня снимал, я рассказывала тебе… Чему же ты его учила?

Ребенок пожелал явиться на свет глубокой ночью. Тетя поднялась, разбудила Колю, взяла давно приготовленную сумку. Оделись и пошли пешком, по родным улицам, притихшим, пустым, мимо осевших сугробов, аккуратно обходя разлившиеся лужи, часто останавливались, Тетя все хотела поймать машину, но будто вымерла улица — никого, появился какой-то «жигуль», встал, узнав, что беременную в роддом — сейчас же уехал. «Сами дойдем», — отрезал Коля. И все время вел ее под руку.

Ее подхватили, раздели, поглядели и чуть не вскрикнули. Усадили и повезли в кресле, в кресле на колесиках, оказалось, нужно быстрей, оказалось, ждать больше не стоит. И все запели хором: давай, давай, давай. С кратким припевом: тужься!

И что-то большое, мокрое, горячее выскользнуло из нее. И поднялась тишина. Несколько бесконечных мгновений закачались в белом рассвете. В просторе родильной комнаты с потолками в невидимых небесах. Как вдруг нараставшее безмолвие разрезал резкий короткий звук. Сердитый, жалобный писк. Это кричал ее ребенок.

Здравствуй, моя любовь.

Всеобщая любовь и взаимная выгода — лозунг Мо Цзы (478–392 до н. э.) и его последователей.

Перевод с китайского Л. Меньшикова.

Юань Хао-Вэнь. Перевод с китайского. И. Алимова и О. Трофимовой.

Сердечно благодарю замечательного музыканта и поэта Оксану Жук — за любезное согласие использовать три названных стихотворения в этом тексте.