Гила Манолсон - От ума к сердцу: Что тебе надо знать до знакомства и брака.

Сара и Михаэль, которые обручились в возрасте около 25 лет, сели планировать свою свадьбу. Музыканты, зал, меню и список приглашенных, об этом они скоро достигли соглашения. Следующий вопрос был ктуба – кто ее будет украшать, и какую сумму в ней написать. Михаэль был из богатой семьи, поэтому Сара ожидала, что он значительно увеличит минимальную сумму.

– Давай, используем число 18, – романтически предложил Михаэль, имея в виду, что это числовое значение слова хай (жизнь). – В ктубе будет написано 18,000 долларов.

Сара опешила. Что случилось, спросил он:

– Ты не любишь число 18?

– Я да… но…

– Так что?

С кислой улыбкой Сара сказала:

– А что если добавить ноль?

Михаэль не знал, что ответить. Чувствуя, что нуждаются в руководстве, они пошли к раву Фридману, уважаемому лидеру общины и галахическому авторитету, известному своей прямотой.

– Ну, есть хорошие новости и плохие новости, – сказал он. – Хорошие новости в том, что вы не должны беспокоиться, писать в ктубе 18,000 или 180,000 долларов, потому что реально это не имеет значения. У большинства мужчин есть страхование жизни, которое намного превышает сумму ктубы. И когда пара разводится, они почти всегда делят свое имущество, исходя из того, кто заботится о детях и у кого какие финансовые нужды. Так что можете переходить к приятной части, решая, кто будет разрисовывать ктубу и кто делать каллиграфию.

– Хорошо, – сказала Сара, вздохнув. – А что насчет плохих новостей?

– Плохие новости, – продолжил рав Фридман печально, – в том, что евреи сегодня живут под юрисдикцией светских властей, так что неважно, сколько денег в ктубе установлено для жены, бейт дин (раввинский суд) не может гарантировать, что она их получит.

Пара была шокирована, особенно Сара. Как же она об этом ничего не знала?

– Если происходит развод, – продолжал рав, – порядочный человек обеспечит своей жене приличный доход, особенно если он хочет расторжение брака. Но, если его жена думает о боле высоком уровне жизни, тогда возникают проблемы. Еврейский развод требует взаимного согласия. Поэтому муж может уйти, не оставив ничего, в обмен на свое согласие дать жене развод.

– Но почему муж станет себя так вести? – громко выразил удивление Михаэль.

– Михаэль, – объяснил рав Фридман, – развод – время, когда в человеке разыгрываются дурные страсти, и гнев может преодолеть достоинство. Обе стороны обвиняют друг друга, и тот, кто выходит с большей частью имущества и попечения о детях, может провозглашать: «Если мне это причитается, значит, развод – не моя вина.»

Молодой человек покачал головой:

– Не представляю, чтобы я так поступил.

– Я рад, но, к несчастью, это случается, и хотя женщина может вести себя точно так же, это происходит намного реже. Более того, если женщина отказывается принять решение бейт дина, ее муж может получить то, что называется гетер меа рабаним– «разрешение ста раввинов». Хотя его дают только в определенных случаях, это позволяет ему преодолеть запрет тысячелетней давности иметь не больше одной жены, что разрешает Тора, и жениться на другой женщине. У женщины, муж которой отказал ей в разводе, такой возможности нет.

– И что раввины ей ничем не могут помочь? – спросила Сара.

– Они могут пытаться, – ответил рав Фридман. – Могут издать призыв к людям отлучить ее мужа от всех синагог, бойкотировать его бизнес, и подвергать его другим видам остракизма – иными словами, могут так затруднить его жизнь, что он согласится дать развод. В Израиле правительство может лишить его многих прав и привилегий и даже посадить в тюрьму. В хасидских общинах ребе может послать группу своих последователей «убедить его несловесным способом», чтобы он согласился дать жене разводное письмо. Иные общины используют другие творческие решения. Но, если ничего не действует, у женщины нет выхода. И кроме ее страданий, это ужасный хилуль Ашем (нарушение святости Имени Творца): демонстрация того, что иудаизм якобы не заботится о женщине.

Наступило долгое молчание. Сара смотрела на Михаэля, ожидая его ответа.

– Рав Фридман, – наконец сказал Михаэль, – ни Сара, ни я не сомневаемся, что наш брак навсегда. А если, не дай Б-г, мы не правы, я не могу себе представить, чтобы я вел себя по отношению к жене несправедливо. Но если ктуба больше не защищает женщин, я не считаю, что нам нужно зарывать голову в песок.

С внутренним облегчением, Сара добавила:

– Я не думаю, что это захотят сделать и мои родители. Хотя они хорошо относятся к Михаэлю и думают о нем и наших отношениях так же, как я, они очень расстроятся, если узнают, что их дочь выходит замуж без всякой защиты.

– Вы подняли важные вопросы, – подтвердил рав Фридман, – и я с вами согласен. Но это темы, которые касаются не только вас и ваших родителей, но всего клаль Исраэль (еврейского народа). Большинство религиозных евреек никогда не разведутся. Но ради меньшинства важно, чтобы брачная церемония включала и галахическое соглашение, которое бы их защищало.

Если вы обеспокоены фактической ситуацией с еврейским разводом сегодня, вы можете продемонстрировать ответственно за весь клаль Исраэль, подписав до вступления в брак галахическое соглашение.

Некоторые ассоциируют такие взаимные обязательства, заключаемые сторонами, с тем, что делают при гражданских браках, чтобы при разводе каждая сторона «получила свое». Но еврейское соглашение, о котором мы говорим, просто восстанавливает силу ктубы, охраняя права женщин. Таким образом, оно сохраняет дух и букву еврейского закона и может быть принято в самых традиционных кругах. Его поддержали многие известные раввины: рав Залман Нехемья Голдберг из высшего раввинского суда Иерусалима, даян Ханох Эрентрой из Лондона и рав Йосеф Шалом Элияшив из Иерусалима – крупнейший галахический авторитет нашего времени. Теперь оно используется по всей Великобритании.

В самом обычном соглашении обе стороны обязуются при желании расторгнуть брак, что они обратятся в бейт дин (раввинский суд) и будут платить другой стороне содержание за каждый день, в то время, когда та отказывается принять решение этого суда о разводе. Кроме того, там написано, что все имущество супругов делится ровно пополам, если имеется штар илхати. Мы его обсуждали в прошлой главе. Такое предсвадебное соглашение помогает закончить брак достойно, а не унизительно. Согласно мнению авторитетов иерусалимского раввинского суда, оно позволяет предотвратить девяносто процентов случаев, когда какая-то из сторон отказывается дать или принять гет (разводное письмо).

Несмотря на преимущества этого соглашения, пара, которая хочет его заключить, может встретиться с осмысленной оппозицией. Опасение в том, что, чем больше финансовые последствия для отказывающегося от развода, тем больше риск угрозы или принуждения к разводу. А чем меньше последствия, тем менее эффективно это соглашение. К счастью, существуют варианты этого соглашения, которые одобрены раввинами и предотвращают неэтичное поведение в процессе развода. (Есть раввины, которые так уверены в достоинствах этого соглашения, что без него даже отказываются организовывать свадьбу.)

Однако большинство возражений эмоционального характера. Одна молодая знакомая спросила меня: «Зачем начинать брак с одной ногой за дверь»? Но, лишь укрепляя то, что записано в ктубе, данное соглашение не предполагает меньше доверия между женихом и невестой или оптимизма насчет их будущего в браке. Сама ктуба – древняя форма такого соглашения, и ее современный наследник также выражает серьезность пары и их веру в будущий брак. Как говорит один из защитников такого соглашения: «Публика должна знать, что подписание такого соглашения не объявление войны, а акт любви».

Другим парам могут сказать: «В нашей общине это не делают». Неприятие всего нового – вполне понятно. Однако «не делают» слабое основание, чтобы отрицать то, что следует делать.

Мужчины могут возражать против этого из эгоистических побуждений. Хотя соглашение защищает обе стороны, в основном оно ради женщин. Поэтому мужчина может спросить: «Зачем парню это подписывать»? Я спрошу его, в свою очередь: «Почему парень захочет давать своей жене ктубу»? Ответ на оба вопроса – он понимает: еврейская традиция хочет, чтобы женщина была в браке под защитой. А если мужчина понимает цель соглашения, но отказывается подписать, он фактически говорит: «Если мы разведемся, я хочу сохранить возможность причинить тебе вред».

Большинство говорят: «Зачем делать такой неромантический документ частью нашей свадьбы»? У меня такой ответ вызывает юмористическое отношение, ведь сама ктуба, по существу, то же обязательство мужа перед женой. Просто мы привыкли к ктубе, а к такому соглашению – нет. Возможно, решение в том, чтобы это соглашение стало общепринятым как ктуба, многие раввины полагают, что так и должно быть.