Уолтер Мишел - Развитие силы воли. Уроки от автора знаменитого маршмеллоу-теста

Мы можем также помочь детям развивать идею «постепенного роста», в соответствии с которой они смотрят на свои таланты, способности, интеллект и социальное поведение не как на отражение своих врожденных качеств, а как на навыки и компетенции, которые они могут развивать, если постараются. Вместо того чтобы стремиться к высоким оценкам в школе и умиляться «сообразительности» детей, мы можем хвалить их за старания. Исследования Кэрол Дуэк (см. главу 8) показали, что, приучая детей думать о своих способностях и умственных возможностях как об умениях, поддающихся совершенствованию, мы можем подготовить их к использованию собственных усилий для улучшения результатов своей работы. Кроме того, мы можем помочь им понять, что неудачи – часть жизни и обучения, и поощрять их к поиску конструктивных способов преодоления неприятностей, чтобы они продолжали упорно двигаться к цели, а не впадали в депрессию и не избегали трудностей. И если мы хотим, чтобы они были готовы отказаться от немедленного удовлетворения желаний, когда мы обещаем им вознаграждения в будущем, нужно больше заботиться о выполнении своих обещаний.

Считается, что лучший ответ на вопрос «Что мы можем сделать, чтобы помочь нашим детям?» таков: самому стать образцом, которому, по вашему мнению, должен следовать ваш ребенок. То, как родители и другие люди, играющие важную роль в жизни ребенка, контролируют или не контролируют себя – справляются со стрессом, разочарованиями и эмоциями; стандарты, которые они используют для оценки собственных достижений, их сочувствие и чувствительность к другим, установки, цели и ценности, их стратегии самоконтроля и проявления недисциплинированности, – серьезно влияет на малыша. Родители служат ролевой моделью и обучают детей обширному репертуару возможных реакций на бессчетные проблемы, из которых дети выбирают и адаптируют под себя то, что подходит им лучше всего, в процессе собственного развития.

Многие исследования продемонстрировали мощное влияние ролевых моделей, даже в краткосрочных экспериментах, на поведение в самых разных ситуациях: от управления агрессией в дошкольном возрасте и преодоления страха перед собаками до восстановления после операций на сердце и отказа от вступления в случайные связи. Например, когда в экспериментах с дошкольниками в детском саду при Стэнфордском университете взрослые модели начинали ругать и бить куклу Бобо, дошкольники, наблюдавшие эту сцену, позже копировали их поведение в мельчайших подробностях и даже придумывали собственные пытки. Если модели вознаграждали себя во время игры в кегли только тогда, когда добивались высоких результатов, и побуждали детей следовать их примеру, то они существенно влияли на паттерны самовознаграждения и стандарты оценки результатов, которые дети устанавливали для себя позже, когда играли в отсутствие взрослых.

Истории о том, что происходит с вымышленными мальчиками и девочками, игрушечными животными вроде медвежат и тигрят и паровозиками из мультфильмов, которые демонстрируют различные конструктивные и деструктивные типы поведения, приводящие к самым разным последствиям, дают детям уроки о хороших и плохих поступках, и такие истории дети готовы слушать снова и снова. Дошкольники не знают, что эти истории на ночь и воспитательные телепередачи развивают в них исполнительную функцию. Персонажи разыгрывают различные тематические ситуации, сообщающие о позитивных социальных и эмоциональных ценностях: как справляться с печалью, как использовать слова вместо действий в состоянии раздражения, как быть хорошим другом, как выражать благодарность и откладывать получение вознаграждения. Эти книги и телепередачи весело и увлекательно помогают маленьким детям научиться справляться со стрессами и межличностными конфликтами и развивать исполнительную функцию.

Независимо от того, как происходит обучение стратегиям, можно сказать, что детям повезло, если к четырем-пяти годам они будут знать и использовать методы, которые облегчают и автоматизируют успокоение их «горячей» эмоциональной системы, когда у них возникает в этом необходимость, – с помощью веселой игры с собой или ожидания двойного вознаграждения в маршмеллоу-тестах. Но я не могу закончить эту главу, не повторив: жизнь, в которой отмечаются слишком длительные отсрочки вознаграждений, может оказаться столь же печальной, как и жизнь, где отсрочки оказываются недостаточно долгими. Главная трудность для всех нас – не только детей – понять, когда стоит ждать двух маршмеллоу, а когда лучше сразу позвонить в звонок и насладиться одним. Но если мы не научимся развивать способность ждать, то у нас просто не будет выбора.

«Ваше будущее – в маршмеллоу». Когда я впервые увидел в интернете эти слова о моих исследованиях, они стали для меня стимулом к написанию этой книги. Я набрал эту фразу в Google, когда начал работать над последней главой, и она помогла мне найти следующее высказывания: «Судьба, возможно, и не предопределена звездами, но что если она предопределена нашими генами?» Моя книга рассказывает историю, которая приводит к выводам, отличным от этих. Эта история о том, как способность к самоконтролю может воспитываться у детей и взрослых с тем, чтобы префронтальная кора могла намеренно использоваться для активации когнитивной «холодной» системы и регулирования эмоциональной «горячей». Умения, которые позволяют это делать, дают нам возможность отказаться от регуляции поведения стимулами и добиться самоконтроля, получая реальный выбор – вместо того чтобы действовать только под влиянием импульсов и факторов, влияющих в данный момент. Главный урок, который дает нам современная наука, таков: архитектура нашего мозга не предопределяется ДНК и развитием плода в матке, а более податлива, чем предполагалось раньше, и мы можем активно влиять на наши судьбы собственными действиями.

Многие, а на самом деле большинство дошкольников, которым удавалось откладывать вознаграждение в ходе маршмеллоу-тестов, демонстрировали хороший самоконтроль в последующие десятилетия. Но у других он ослабевал, а третьи, быстро звонившие в звонок, с годами менялись, улучшая эту черту по мере взросления. Я попытался осмыслить это многообразие, передать его сложность и указать на разные варианты выбора на пути нашего развития, которые влияют на то, какой станет наша жизнь.

Дети, успешно выдерживавшие маршмеллоу-тест, не могли бы этого добиться без хорошо развитой ИФ – исполнительной функции. Вторым важнейшим ингредиентом их успеха была мотивация к упорству – стойкость. В течение периода времени, который мог восприниматься ими как вечность, они использовали свои разум и воображение, смещали внимание и ждали возвращения взрослых в комнату, не подавая сигнала звонком. Два маршмеллоу – или печенья, или того, что они выбирали, – становились их притягательной целью, достаточно сильной для того, чтобы предпринимать героические усилия и считать их вполне оправданными. За пределами комнаты сюрпризов список пожеланий для тех, кого мы любим, безусловно, должен включать надежду на то, что они откроют, случайно обнаружат или создадут собственные притягательные цели, мотивирующие их к построению той жизни, какой они хотели бы жить.

Брюс Спрингстин нашел свою цель, когда впервые увидел себя в зеркале с новой гитарой в руках. Джордж Рамирес говорит, что нашел свою, пробыв один день в качестве ученика в школе KIPP. Марк Оуэн – когда школьником прочел книгу «Мужчины с лицами, выкрашенными зеленой краской», написанную бывшим офицером сил специального назначения ВМФ США, и мгновенно понял, кем мечтает стать. Дэйв Левин говорит, что когда он начал преподавать, то наконец-то узнал, зачем появился на свет. Каждый из нас имеет свою жизненную повесть и может редактировать ее, когда она разворачивается перед ним во времени – как тогда, когда мы смотрим назад, чтобы понять, какими были наши цели, даже если мы не знали, что их имели, или глядим вперед, чтобы отгадать, куда мы движемся.

Когда я был очень молод, мой нелюбимый дядя, успешно занимавшийся производством зонтиков, очень хотел, чтобы я присоединился к его бизнесу. Он мучил меня вопросами о том, кем я хочу стать, когда вырасту, надеясь, что я захочу быть таким же, как он. Для меня этот вариант был абсолютно неприемлемым, поэтому я начал размышлять о том, кем я хотел бы стать на самом деле. Другой психолог, мой давний друг и коллега, сделавший одну из самых блестящих и успешных карьер в истории своей науки, считал появление у себя притягательной цели заслугой своего отца. Во время Великой депрессии 1930-х его отец отказался от получения высшего образования ради тяжелой работы, которая обеспечила его семье выживание и процветание. Мой друг приписывает свой успех тому, что он стремился достичь в жизни тех целей, от которых сознательно отказался его отец. Это стало миссией его жизни.