Алексей Горбылев - Ниндзя. Первая полная энциклопедия

Поэтому в тексте настоящей работы с сообщениями сравнительно надежных исторических источников соседствует большое число легенд. Думается, это поможет читателю составить более полное представление о том, как воспринимали свое искусство сами ниндзя и чем оно для них было.

Оружие (буки) и снаряжение (нинки) ниндзя являются важнейшими составляющими культуры «ночных воинов» Японии. Именно эти приспособления делали возможным совершение многих поступков, казавшихся непосвященным современникам сверхъестественными и чудесными. Так рождались предания и легенды, из которых в массовом сознании складывался фантастический образ лазутчика, способного становиться невидимым, ходить по воде, летать по небу, превращаться в диких животных, проходить сквозь стены…

Неудивительно, что описания оружия и снаряжения традиционно занимают главнейшее место в большинстве книг по ниндзюцу. Исследователи единодушно сходятся в том, что конструкторы ниндзя если не опередили время, то, во всяком случае, шли в ногу с техническим прогрессом. Действительно, в арсенале «воинов ночи» есть немало видов вооружения и снаряжения, которые могут поразить воображение. Это и ракетные установки, многоствольные ружья, разборные лодки и многое-многое другое. Огромный интерес у широкой публики вызывают «дома привидений» — так называемые «шпионские усадьбы» ниндзя ясики, на протяжении столетий служившие жилищами «воинов ночи».

Однако, несмотря на громадный интерес широкой аудитории, в западном мире до самого недавнего времени не было серьезных работ по вооружению и снаряжению ниндзя, в которых они были описаны с опорой на сохранившиеся источники. Зачастую конкретные исторические данные заменялись вымыслами, рассчитанными на полную неосведомленность читателя.

В порыве восторга и преклонения перед ниндзя многие авторы неосознанно приписывают японским средневековым «невидимкам» использование таких средств, которыми они просто не могли пользоваться. Например, американцы Ал Вейсс и Том Филбин рассказывают в своей книге о «ночных воинах», что те использовали в качестве отравляющего средства листья обычных помидоров, напрочь забывая, что родиной томатов была Америка, и, соответственно, средневековые ниндзя вообще не были знакомы с этим растением.

На фоне всеобщего незнания порой рождались совершенно фантастические «учебники ниндзюцу», написанные не на основе старинных наставлений или полученных от живого носителя традиции знаний, а на основе послевоенных и современных знаний по войсковой разведке и саперному делу.

Что касается меня, то я при написании этой книги пользовался тремя группами источников информации.

Во-первых, это наставления, написанные самими ниндзя. В первую очередь это «Нинпидэн» («Секретное наставление по ниндзюцу», 1560 г.), «Бансэнсюкай» («Десять тысяч рек собираются в море», 1676 г.) и «Сёнинки» («Писание об истинном ниндзюцу», 1681 г.). Помимо них, я использовал и ряд других текстов (см. библиографию в конце книги).

Вторую группу источников составляют работы довоенных и послевоенных японских историков. Среди них нужно отметить прекрасную работу Нава Юмио «Хиссё-но хэйхо. Ниндзюцу-но кэнкю» («Всепобеждающее военное искусство. Исследования ниндзюцу». Токио, 1972 г.) и книгу Окусэ Хэйситиро «Нинпо. Соно хидэн то дзицурэй» («Нинпо. Его секреты и практические примеры». Токио, 1995 г.). Я также широко использовал материалы авторитетной работы Сасамы Ёсихисы «Нихон будо дзитэн» («Энциклопедия по японским будо». Токио, 1982 г.).

Третьим источником информации послужили мои собственные наблюдения, сделанные во время посещения «музеев ниндзюцу» в городах Ига Уэно и Конан, монастыря Нэгоро-дэра, Нидзё-дзё — замка сёгунов Токугава в городе Киото и ряда других музеев и исторических мест, так или иначе связанных с историей ниндзюцу. Многие рисунки в данной книге основываются на фотографиях, сделанных в этих поездках.

Касаясь экспонатов «музеев», с которыми я впервые имел возможность познакомиться осенью 1997 г., сегодня я вынужден сделать принципиальную оговорку. Как я уже писал выше, подавляющее большинство экспонатов в этих «музеях» не являются подлинниками. Впервые в западной литературе в «Когтях невидимок» были даны детальные описания десятков видов мин, бомб, зажигательных стрел, ракет, воровского инструмента ниндзя, приведены рецепты калорийных и жаждоутоляющих пилюль, ядов, лекарственных средств, описаны дома ниндзя.

Надеюсь, что эта книга станет хорошим подспорьем для подлинных поклонников ниндзюцу и всех тех, кто интересуется военной историей и боевыми искусствами Японии и Востока.

В заключение я хотел бы высказать свою огромную признательность и благодарность всем, кто помог делом и советом в работе над этой книгой: наставнику школы Катори синто-рю Сергею Семенчуку, зарубежным коллегам: профессору Стивену Тёрнбуллу, Дону Роли, Джеффри Мюллеру, а также сотрудникам музея «Ниндзюцу ясики» города Ига Уэно за предоставленную возможность сделать фотографии различных устройств, приспособлений и оружия ниндзя.

Отдельное слово сердечной благодарности — моим художникам Алексею Астафьеву и Андрею Иванову, которые помогли подготовить иллюстрации к этой книге, потратив на это многие часы своего личного времени и огромные усилия.

К началу эпохи Нара (710–784) японский народ уже успел накопить солидный опыт в области военной разведки и шпионажа. Этот опыт был зафиксирован в древнейших письменных памятниках Страны восходящего солнца: «Кодзики» («Летопись древних дел», 712 г.) и «Нихонги» («Нихон сёки», «Анналы Японии», 720 г.).

Уже первое тысячелетие нашей эры было для Японии временем активных контактов с материком. Острова не раз становились прибежищем для китайских и корейских переселенцев, которые переправлялись на них целыми общинами. Как правило, семьи переселенцев выделялись высокой культурой, богатыми познаниями в различных отраслях. Дело в том, что основными причинами миграций были причины политические. Нашествия кочевников, государственные перевороты, восстания — всё это приводило в движение не столько крестьянскую массу, сколько правящие слои. Именно аристократы, образованные, утонченные, и бежали в Страну восходящего солнца.

Переселенцы привозили с собой свои представления о мире, верования, философские и этические представления, научные знания, производственные и технические навыки, письменность, литературу, искусство и, разумеется, военное дело. Так, с ними на острова проникли приемы и методы боя, даосские психомедитативные упражнения и буддийская магия, заложившие основу психологической подготовки самураев и ниндзя, замечательные трактаты по военному искусству и среди них — «Сунь-цзы», в котором впервые в мире была разработана теория военного и политического шпионажа.

Осознавая превосходство иммигрантов, японцы активно перенимали их достижения, а чуть позже стали сами ездить в Китай на учебу.

Большое влияние на становление японского искусства шпионажа оказали и традиции военного искусства Кореи. Дело в том, что в III–VII вв. н. э. японцы проводили активную политику в отношении Корейского полуострова и даже имели там свои владения. В общении и столкновениях с корейскими государствами Силла, Пэкчэ и Когурё они знакомились с их военным искусством, которое в некоторых отношениях опережало в своем развитии военное искусство Японии. Этому способствовало то, что Корея раньше, чем Япония, оказалась втянута в сферу влияния китайской цивилизации. Поэтому многие достижения китайской культуры и, в частности, военной науки к тому времени, когда японцы лишь начинали с ними знакомиться, были корейцами уже освоены. И именно жители Страны утренней свежести впервые продемонстрировали японцам применение принципов китайской стратегии на практике, дали им первые уроки организованного шпионажа.

Таким образом, в первый период истории ниндзюцу сложилась основа, на которой в дальнейшем стало развиваться собственно японское искусство шпионажа.

Во Введении уже говорилось о подсознательном стремлении японцев выводить истоки всякого явления от времен незапамятных. Поэтому нет ничего странного, что уже в старину предпринимались попытки отыскать корни ниндзюцу в мифологии. К тому же, если внимательно познакомиться с мифами «Кодзики» и «Нихонги», при наличии фантазии некоторые деяния богов можно интерпретировать и как прообраз разведывательно-шпионских операций. Например, в «Кодзики» и «Нихонги» рассказывается о том, как Таками мусуби-но ками, один из центральных богов японского пантеона, посылал нескольких богов рангом пониже во враждебную землю Идзумо, чтобы разведать положение дел и усмирить тамошних обитателей.