Лариса Мелик - Обряды, праздники и обычаи наших предков

Кроме этого рода игры «Кума», поселяне отправляют еще другой вид, совершенно непохожий на вышеписанный. Сбираясь играть, поселяне выбирают куму, садятся по два в ряд, кругами. Кума охаживает круг, выглядывая пригожих и миловидных. Едва она своим сердцем выведала Доброхотную, и уже заводит с нею речи:

В это время Доброхотная встает и, указывая на сидящую с ней особу, говорит:

С окончанием этих слов Кума и Доброхотная разбегаются в противоположные стороны и, обежав три раза кругом сидящих, останавливаются. Та, которая успеет из них занять прежде место, остается в выигрыше – сидеть спокойно, а другая опять идет заводить речи. В этой игре кума должна быть сметлива: здесь есть обман. В то время как кума с кумою кумятся, другие соседи успевают пересесть на порожнее место. Если одна из них, не заметившая соседнего обмана, сядет на чужое место, тогда со всех сторон начинается чуранье: «Чур с места! Чур с места!» От этого часто случается, что в большом кругу ходят по две и по четыре кумы.

Для кумы в селах поется особенная песня:

(Здесь и далее заключенные в цитаты игры приведены по книге И. П. Сахарова «Сказания русского народа»).

«Веревочка, старинная свадебная игра, увеселяет на сговорах людей женатых и семейных, на посиделках и молодечнике девушек, одних, без мужчин. Но это бывало прежде; ныне забавляются веревочкою без разбора все свадебные сговорщики.

Сваха вносит в горницу веревочку, концы которой сват или дружка завязывают одним узлом. Игроки хватаются за эту веревку обеими руками, составляя из себя круг около ее. В средину круга становится сват или сваха для зачину. Обходя кругом всех, сваха – кому говорит красное словцо, кому поет присказку или завидит сказку, стараясь высказать в ней характеры сговорщиков. Ее словам, хотя иногда довольно обидным, отвечают похвалою, улыбкою и добрым молодечеством.

Круговой – так называют свата, стоящего в средине игроков, – среди россказней, замечает: кто смотрит по сторонам, и, подкараулив, тотчас бьет его по руке. Оплошный становится в круг, при всеобщем смехе, и заводит свои россказни. Иногда, вместо побасенок, игроки поют свадебные песни. Игра оканчивается по желанию игроков».

«Любовь, столь бесщадно отгоняемая бабушками, вкралась здесь. Для ней не существует рокового: нет! Во всей Великоруссии отдают преимущество этой игре. Наши сородичи – от поселянина до боярина – равно забавляются горелками. <…>

Горелки, называемые в других местах: разлуками, разгарами, отправляются летом. Играть в горелки сбираются более вечернею порою, на широкий двор, или на луг, или на улицу перед домом. Люди молодые, более девицы и холостые мужчины, берут первенство в этой игре. Игроки обрекают одного из среди себя, по жребию, гореть – в должность тяжкую. Все прочие спариваются, т. е. становятся парами, одна за другою. Горельщик становится впереди пар, неподвижно, не обращаясь ни взад, ни вперед, ни набок. В это время игроки разбегаются в разные стороны. Горельщик преследует их. Если он успеет разлучить их, схватить оплошного, то его должность более не продолжается, или, за свою неудачу, он должен вновь гореть, хотя бы игра повторилась до 100 раз. «В игре не без обману», – говорят старушки – и точно так! Сколько хитростей придумано для несчастного горельщика: его можно обмануть каждую минуту.

Сельская жизнь, соединяя в этой игре людей разного возраста, сблизила заветные тайны любви. Здесь люди молодые, слюбляясь, смело рассказывают все сердечные тайны, несмотря на то что старики, со всех сторон, сторожат их забавы».

«Мышка составляет домашнюю вечернюю игру детей и взрослых, увеселение, повсюду употребляемое в Великоруссии. С давних времен, говорят старушки, установлен в этой игре нечет, по которому приходится насчитывать игроков – троих, пятерых. Если нечет состоит из троих игроков, то двое становятся по углам, представляя каждый из себя Мышку. Третий, признанный по жеребию – водырем, обязан ходить по углам и говорить: «Мышка, мышка! продай уголок». В воле всякой мышки находится, продавать ли свой угол или удерживать за собою. Если водырь услышит: «Не продажен» – звук довольно для него тягостный, то он должен переходить к другому углу. Когда же здесь ответят на его вопрос: «Обернись задом», – он тотчас обертывается к этим углам задом и, едва касаясь ногами пола, готов, при первом шорохе, лететь в чужой уголок. Мышка, решившаяся продать свой уголок, должна иметь проворство самое отважное, должна быть уверена в готовности своей соседки, также готовой перемениться с нею углами. Внимательный водырь всегда успевает захватить угол. Мышка, прогулявшая свое место, принимает на себя должность водыря, а с этим вместе начинается опять та же игра – Мышка».

«Без соли соль есть любимая игра городских девушек, управляемых в своих забавах пожилыми нянюшками. Эта игра выказывает какую-то игривость предков, теперь нам непонятную.

Девушки, собравшиеся в досужий час порезвиться, мечут жеребьи: кому сидеть. Среди широкого двора или обширной поляны садятся две девушки, одна против другой, с протянутыми ногами. Все прочие столпляются на одну сторону. Старушка, распоряжающая игрою, наблюдает, чтобы сидели девушки с руками, сложенными за спиною, и с зажмуренными глазами. Девушки, переходя одна за другою чрез ноги сидящих, приговаривают: «Без соли соль». Сделавши три перехода, останавливаются. В это время передняя девушка с быстротою молнии перескакивает чрез ноги сидящих, а за нею и все другие. Часто случается, что сидящие ловят девушек на всем их лету. От этой проворности заводятся споры, споры кончаются ссорами, ссоры переходят в брань и слезы.

«Она поймала меня оттого, – говорит огорченная, – что смотрела глазами и прямо метила в меня». Добросовестная победительница всегда бывает уступчива; одни только вздорные спорят. Пойманная девушка садится на место победительницы – и игра начинается снова».

«Жмурки, или Слепой козел, есть игра домашняя, игра девушек и молодых мужчин, в большие зимние вечера. Девушки, с завязанными глазами, как бы лишенные зрения, стараются более поддаваться в руки любезных молодых мужчин, а о мужчинах и говорить нечего. Влюбленные, под видом оплошности, только одни и играют во весь вечер эту игру, тогда как другие только посмеиваются их незнанию прятаться от поисков Козла. Нет сомнения, что эту игру изобрела любовь: ведь наши предки любили не хуже нас.

Игроки Слепого козла, обреченного в это звание по жеребью, подводят, с завязанными глазами, к запертой двери, где он начинает стучать. Игроки спрашивают: «Кто здесь?» Его ответ: «Слепой козел». Тогда один из отважных игроков подходит к козлу и говорит:

Козел, недовольный сим ответом, начинает бить в дверь ногами. Игроки снова спрашивают: «Кто здесь?» Слышен ответ: «Афанас!» Тогда все игроки говорят:

С последним словом отважный игрок ударяет ладонью козла по спине и бежит прочь. Обиженный начинает искать виноватого по углам, по столам, стульям. Всякий, пойманный козлом, считается виноватым и за свою оплошность должен играть слепого козла».

«Игра «Кулючки» также принадлежит к числу тех домашних увеселений, в коих любовь наших предков успела скрыть себя от укоризненных очей. Как игра домашняя, более зимняя, она всегда считается возможною; в ней участвуют и мужчины, и девицы, говорят тайно, что хотят, идут прятаться также вместе, и никто никого не думает подозревать. Все говорят одно: «Этого требует игра», и всякое сомнение уничтожается.

Один из игроков садится в угол – кулюкать; другие закрывают ему лицо, глаза, всего самого – платками, разными платьями, а он скороговоркою причитывает:

В это время все другие игроки скрывают себя во всевозможные, незаметные места. Когда же услышат: «Пора, что ли?» – отвечают ему только: «Нет!» Снова начинается кулюкание, снова вопрос: «Пора, что ли?» – снова ответ: «Нет!» Это продолжается до трех раз, а иногда и более, пока все игроки успеют скрыться. Не получая ответа на свое: «Пора, что ли?», он отправляется в поиск. Первый, отысканный им, должен сменять его. Часто случается, что играющие, по ненависти к кулючке, заставляют его отыскивать всех до одного».