Николай Рерих - Легенды Азии (сборник)

«Как на небе, так и на земле». Как в теле, так и в духе. Полнейшая аналогия зараз, воздействий. Так же точно, как истощенное тело особенно легко подвергается заразе, совершенно так же пошатнувшийся дух немедленно подвергается опаснейшему нападению. Тело еще может случайно избежать заражения. Но воздействие на дух в незримых и неисповедимых мерах гораздо сложнее.

Каждая грубая, кровяная пища уже облегчает возможность невидимых приближений. Каждое грубое, неистовое слово уже является вратами для темного доступа. Каждое ярое предательство уже есть приглашение наитемнейших сущностей. Если провода добра неизмеримы, то и провода темные, хотя бы и в ограниченности своей, все же очень значительны и протягновенны. Ведь не голосом призываем на дальних расстояниях. Волны радио в условном иероглифе создают мосты и притяжения. Так же точно в духовной области — незримое радио зовет, и притягивает, и несет свои приказы.

Некто, погруженный во зло, судорожно передернется от благостных остережений, но если он предоставит в себе концессии злу, то, кривляясь и содрогаясь, он все-таки предоставит поле действия темным концессионерам. Мысленные, волевые действия совершаются ежеминутно. Не бывает таких часов, в которые человек бездействует. Ошибочно некоторые полагают, что если они молчат или сидят и недвижны, или даже внешне бормочут неосознанные формулы — то значит, ничего не совершают. В их духовном мире постоянно происходят всевозможные значительные действия. Игла чувствительного аппарата показала бы постоянное трепетание духа. Всегда можно бы увидеть, как он, по существу своему, порывается кверху, но тяжкие, темные гири и всякие когти одерживают и тянут его книзу, во тьму.

Среди самых повседневных действий, среди самых мелочных, рутинных забот происходит та же несменная работа духа. Если действия духа постоянны, если дух вибрирует и трепещет даже на мельчайшие, по человеческому соображению, обстоятельства, то, естественно, и испытуемость духа будет постоянной. Когда сказано: «Все миры на испытании», то, конечно, и все части миров, до самых мельчайших, будут в той же степени испытуемости.

Никакого несчастья, никакой тяготы нет и не может быть в сознании постоянной испытуемости. Вот говорят, что 26-го минувшего мая наша планета подвергалась большой опасности, которая для огромной части планетного населения осталась и неосознанной, и вполне неизвестной. В секундной разнице Земля избежала удара мощного метеора. Вообще, может ли быть такое мгновение, когда существо не подвергается какой-либо опасности? Тем не менее, люди действуют, работают, горюют и веселятся. В июльском номере «Двадцатого века» наш друг Джагадисварананда дает прекрасный, хотя и справедливо суровый, очерк современной жизни. Автор указывает, что жизнь современная, в огромном большинстве случаев, сводится к исканию удовольствий, свойство которых постепенно понижается. Как мы неоднократно отмечали, люди перестают сознательно мыслить и стремятся к тем или иным наркотикам, лишь бы оторваться от мышления об основах жизни.

Там, где жажда наслаждений и золота, там естественны и особые испытания. Если даже такие, казалось бы, грубые принципы, как наслаждение и золото, так легко овладевают человеческим сознанием, там так же напряженно протекут и испытательные меры. Там, где грубость и сквернословие так обуревают человека, там особенно задрожит игла аппарата, показывающего борьбу духа. Многие люди не любят даже допустить мысли о том, что они находятся на испытании. Немедленно они выскажут соображения о каком-то недопустимом тиранстве. Но ведь испытание-то не что иное, как приложение их собственного духа к мере Истины.

Если дух сам отметит одну из низших ступеней, то ведь это не будет посторонним вторжением или насилием. Совершенно точно и добровольно дух отметит ту меру, которой он в данный момент отвечает. Не раз сказано, что каждый сам себе судья. Много раз повторено о том, какими путями человек слагает судьбу свою. Повторено и об Иерархии, и о строительстве, и о соизмеримости.

На всем решительно происходят самоиспытания. Нормальный человек знает меру потребной ему пищи, но болеющий обжорством не знает этой меры и причиняет себе явный вред. Нечувствительно производит здоровый организм свою сложнейшую работу. Но как только равновесие нарушается — люди получают чувствительные предостережения. Совершенно так же и в испытаниях духа. Каждый, кто не заслонил, не отверг возможность духовных выявлений, он почувствует и услышит звоночек своего сердца. Человек-то будет предупрежден — лишь бы он услышал и допустил в сознание такое предупреждение. Сердце-то застонет, но не всякий поймет этот спешный зов.

В тяжкой степени невежества человек даже ожесточится от этого сердечного зова. Насильственно он попытается заставить сердце свое замолчать. От такого насилия многие сердечные болезни. Не забудем, что всякими духовными насилиями люди вредят и своим близким, излучения которых уже сродственны. Если человек не имеет права вредить своей сущности, если осуждено всякое самоубийство, то так же осуждено и убийство других, наносимое злоумышленным сознанием.

Если существует так называемый смертный глаз, уже настолько обостренная воля, то сколько же неосознательных и, тем не менее, вредительствующих взглядов-стрел рассеяно в пространстве. Зная о них, конечно, не впадем в уныние; наоборот, и это сознание лишь укрепит щит и создаст новый источник мужества и бодрости. Не убоимся, но даже возлюбим испытания. Ведь ими мы крепнем. Ведь благословенны препятствия, а тем более благословенны испытания — эта закалка клинка крепчайшего.

Полюбить — уже значит ввести в сознание. Полюбить — уже означает претворить в себе понятие и приложить в жизнь. Если кто-то заметит, что некто поникает от ужаса перед испытанием, то пусть немедленно ободрит ужаснувшегося своею радостью, укрепленною осознанием нового, испытанного щита. Сказано: «Приму в щит все стрелы, но пошлю только одну». Все испытуется, все миры на испытании. Это не есть ужас, но всегда будет источником расширения сознания, ключом бодрости и преуспеяния.

27 августа 1935 г.

Тимур Хада

Кладоискатель добывает жар-цвет, искатель проходит мимо самых ужасных ликов, которые стараются воспрепятствовать судьбе сужденной. Царевич устремляется за жар-птицею и на этом пути должен преодолеть самых отвратительных чудовищ. Все народные сказания непременно заставляют всех искателей всего чудесного и доброго пройти через самые исключительные препятствия и показать себя не устрашенными самыми свирепыми чудовищами. Подвиг всегда соединен с отрешением от страха.

Так называемые «страхования», нередко рассказанные в житиях отшельников, относятся к непременному сопутствованию испытаний страхом на пути доброго подвига. Иногда противопоставляются и другие всякие испытания и искушения, но испытания страхованиями особенно подчеркиваются в жизнеописаниях.

Спрашивается, зачем же непременно нужно прохождение мимо самых чудовищных ликов, к чему именно эти страшные испытания? Но ведь ответ будет чрезвычайно прост. Отвратительные лики существуют, а все существующее нужно знать. Потому, чем поразительнее будет выявление всяких ликов, тем больший и скорейший опыт создастся для будущих духовных битв. Вы ведь знаете, что познавание необходимо, что совершенствование происходит лишь в условиях постоянного познавания, а ведь разносторонние лики жизни будут одним из самых глубоких психологических накоплений.

Вы также знаете, что лики тьмы полны притворства и лукавства. Они ухищряются во всяких укрывательствах своего истинного назначения. Потому-то так нужны великие удары творящего резца, чтобы воочию показать сознанию человеческому действительное значение тех и других ликов.

Хуже всего заблуждение. Потому-то, в должный час, всегда произойдет показание настоящего лика. Сам служитель тьмы не сразу догадается, что он уже явлен во весь свой рост, со всеми своими наростами и безобразиями. Он-то еще долгое время, может быть, будет воображать, что его, как ему кажется, хитрейшие лазейки не обнаружатся. А между тем все его темнейшие затеи уже будут показаны на самых поучительных примерах.

Странно видеть, как, казалось бы, даже довольно ловкие ухищрители оказываются вдруг выявленными во всех своих темных особенностях. Точно бы какая-то сила заставляет их неразумно высказать то, что у них таилось внутри, и сделать именно то, что так явно доказывает их сущность. Иногда целыми годами они укрывают нечто уже преднамеренное, а затем в свой же несомненный вред, вероятно, неожиданно для самих себя проявятся.

Это называется — отбор ликов. Люди должны не ужасаться страшными личинами, показанными им, но, наоборот, со всем пониманием принять и такое знание. Нужно быть признательными, когда для спасения и успеха вовремя покажется этот поразительный отбор ликов. Каждый отбор уже есть — упорядочение. Всякий шаг к порядку уже есть жизненное преуспеяние. Известно, что жители полуночных стран, надолго остающиеся в сумерках или изумляющиеся полунощному солнцу, ждут в великом нетерпении появления полного света. Пусть ночь будет еще темнее, но зато пусть сияет солнце во всей своей ободряющей жизнедательности.