Луис Ривера - Matador поневоле

Рафи решил все-таки дождаться старика и поговорить с ним. Пусть это вовсе не тот человек, о котором говорил Мигель. Но, быть может, ему нужен помощник в лодку. Рафи показалось не самым худшим вариантом какое-то время побыть здесь. Приобщиться к нелегкому труду рыбака. Тем более что с простой работой матроса он мог бы справиться и без глаз. Во всяком случае, Рафи на это надеялся.

Пожить здесь недолго, помогая старику, чтобы не быть нахлебником, а потом наверняка придет решение. Оно всегда приходит, если его правильно ждать. Рафи был в этом уверен.

Он сидел на нагретом шершавом валуне, пока голод не погнал его обратно к хижине. Судя по тому, как усилился ветер, и стало холодать, близился вечер. Сегодня Рафи решил быть особенно внимательным, чтобы не заснуть и поговорить с рыбаком.

Хотя… А спал ли он вчера?

Старуха что-то скрывает. Но как это проверить?

Обреченно Рафи подумал, что запутался во всем окончательно. И в самом себе, и в том, что происходит вокруг. Огромное количество вопросов и ни одного ответа.

Он горько усмехнулся. Все-таки убивать быков было очень просто.

Подходя к хижине, он невольно замедлил шаги. Что, если сейчас произойдет то же самое, что и вчера? Ему вовсе не хотелось повторения вчерашнего кошмара. Все еще опасаясь, он взялся за ручку двери.

— Ага, пришел… — недовольный голос старухи убедил его в том, что все в порядке. — Что, проголодался небось?

— Честно говоря, да, — признался Рафи и облегченно вздохнул.

Запахи были. От одного из них у него потекли слюнки. Пахло жареной рыбой. Свежей морской жареной рыбой. А еще луком и чесноком. Похоже, старуха только-только закончила готовить. Будто специально к его приходу.

— Что стоишь? Проходи, садись. Сейчас тебя накормлю. Потом, глядишь, и старик объявится. Не видал его? Лодка с косым парусом… На парусе большая заплатка. Не видел?

— Я слепой, — сказал Рафи, усаживаясь за стол.

— Да ну! — удивилась старуха.

Рафи передернуло. Аппетит куда-то улетучился. Тем не менее он подвинул к себе миску и отломил кусок кукурузной лепешки.

— Ты что, не помнишь? Я же говорил еще вчера…

— Нет, не помню. У старых людей память, знаешь, какая?

— Это-то можно было запомнить, — буркнул Рафи.

— Ну-ну… А ты откуда знаешь, что слепой?

Рафи чуть не подавился куском лепешки.

— Что значит, откуда знаю? Я же ничего не вижу. Темнота вокруг. Что это, по-твоему? Не слепота?

— И меня не видишь? — недоверчиво спросила старуха.

— Конечно, нет! Что за глупый вопрос…

Рафи положил в рот сочный кусочек рыбы.

— И рыбу, которая перед тобой, не видишь? — не унималась женщина.

— Нет, — с набитым ртом ответил юноша.

— Вон оно как… Значит, старика моего тоже не видел? Парус заштопанный… Косой. Не видал? Он с востока должен идти…

Рафи не знал, что думать. Что это, глупая шутка? Или просто глупость? Но вчера… Вчера она себя так не вела. Он был точно уверен, что сказал ей о своей слепоте. Как только очнулся, сказал. Или это у него что-то с памятью?

— Ну ладно, не видал, так не видал. Ешь, ешь…

За окном послышались грузные шаги. Потом дверь с громким скрипом распахнулась, и шаги раздались уже в хижине.

Рафи обернулся с набитым ртом. Он понял, что это пришел хозяин дома.

Тот молча бросил что-то в дальний угол хижины, подошел к столу и сел напротив Рафи. Старуха поставила на стол вторую миску и, как определил Рафи по запаху, кувшин с вином. Судя по всему, вино было очень даже неплохое. Удивительно, откуда оно в такой глуши. Но вслух, разумеется, спрашивать не стал, рассудив, что это не его дело.

Хотя с какой стороны посмотреть. Сомнений нет, он оказался в очень странном месте. И люди, которые окружали его в данный момент, тоже были со странностями. Во всяком случае, старуха.

Думая обо всем этом, Рафи доел свою рыбу и немного отодвинулся от стола. Ему хотелось выпить немного вина, но налить его себе без разрешения хозяев он не решился.

Хозяин дома ел молча, шумно сопя и чавкая. Старуха чем-то громыхала в другом конце хижины. Гостя словно не существовало. Рафи почувствовал себя неуютно.

Наконец, хозяин закончил есть и закурил трубку. Послышалось журчание наливаемого в стакан вина. Рафи непроизвольно сглотнул слюну. Вино пахло волшебно. Он не встречал такого даже в столице. Рыбак все понял и налил стакан Рафи.

— Спасибо, — сказал юноша и сделал большой глоток.

Вино действительно было потрясающим.

— Отличное вино, — сказал Рафи.

— Угу, — хмыкнул рыбак, попыхивая трубкой,

За столом снова воцарилось молчание. Хозяин дома, видимо, был не из разговорчивых, а старуха побаивалась говорить без разрешения мужа. Во всяком случае, Рафи рассудил так. Сам он тоже решил помолчать. Гость не должен начинать разговор первым. Пускай заговорит сперва хозяин.

Но хозяин как раз и не торопился открывать рот. Он спокойно курил, пил вино, больше не предлагая Рафи, и молчал. Юноша снова, уже в который раз за эти два дня, растерялся и не знал, что делать. Что-то ему подсказывало, что даже заговори он сам, хозяин отделается чем-нибудь вроде «угу», и разговор на этом закончится. Но выйти из-за стола и просто лечь спать тоже не годилось.

Оставалось только сидеть и ждать. Что, в общем-то, Рафи и делал. Сколько времени прошло в молчании, юноша не знал. Время тянулось медленно, как всегда, когда заняться решительно нечем, но очень хочется что-то сделать. Когда его терпение уже было готово вот-вот лопнуть, старик вдруг подал голос.

— Ладно, — устало сказал рыбак, — завтра пойдешь со мной в море. А сейчас пора спать. Отдохни хорошенько — завтра тебе понадобятся силы.

Не обращая внимания на Рафи, потерявшего от изумления дар речи, хозяин дома встал из-за стола и протопал в другой конец хижины. Меньше чем через минуту послышался его храп.

К Рафи подошла женщина. С грохотом и ворчанием она начала убирать со стола. Видимо, ее нисколько не заботило, что в двух шагах спит уставший муж.

— Чего сидишь? — сказала она, вытирая что-то перед носом Рафи грязной вонючей тряпкой. — Думаешь, еще винца нальют? Ошибаешься. Иди спать. Слышал? Тебе завтра придется тяжеленько. В море с непривычки всегда тяжеленько.

Рафи машинально встал. Старуха взяла его за руку и отвела к постели.

— Ложись и спи. И попробуй только опять перебудить всех своими криками. Ночевать будешь тогда на улице.

Рафи долго лежал без сна. Старуха закончила уборку, дунула на что-то — то ли на снечу, то ли на масляную лампу — и долго ворочалась с боку на бок, кряхтя и продолжая что-то ворчать. Храп старика грозил разрушить тонкие стены хижины.

Но не это мешало Рафи уснуть. У него в ушах до сих пор звучали слова старого рыбака. Особенно тон, которым они были произнесены. Он сказал это так, будто Рафи был его собственностью. Даже дон Мануэль не позволял себе так разговаривать с ним. Хотя у него было на то куда больше оснований.

Рыбак все решил за него. И даже не спросил, нравится ли ему такое решение.

Это возмутило Рафи больше всего. За те годы, что он был матадором, он привык к другому обращению. Во всяком случае, его спрашивали, прежде чем распорядиться часами его жизни.

О том, зачем он понадобился старику в море, Рафи даже не задумался. Слишком сильным было его негодование и удивление, чтобы думать о подобных вещах.

Если прежний юноша Рафи в нем и умер, то матадор еще жил где-то в глубине души. 0б этом Рафи тоже не подумал. Он так и уснул, возмущаясь.

Рыбак разбудил его затемно. Он грубо тряхнул его за плечо и сказал:

— Вставай. Пора.

И, больше не говоря ни слова, вышел из хижины.

Рафи потребовалось несколько секунд, чтобы окончательно проснуться и вспомнить, где он находится. В памяти всплыл вчерашний разговор (если это можно было назвать разговором) с хозяином дома. Недовольно скривившись, Рафи встал с постели. Ему хотелось послать рыбака и его чудаковатую жену к черту.

Но вместо этого он оделся и вышел на улицу. Удержала его от грубости одна простая мысль — идти ему все равно некуда.

На берегу юноша остановился и беспомощно завертел головой, пытаясь понять, в какой стороне находится лодка рыбака. Тот даже не удосужился подать голос, чтобы Рафи мог сориентироваться.

Чертов старик, подумал Рафи. Он постоял еще немного, прислушиваясь и принюхиваясь. Но за шумом моря ничего услышать не удалось. Соленый же ветер перебивал все запахи. Рафи наугад сделал несколько шагов в сторону. Ничего. Он развернулся и пошел в обратную сторону. Никаких признаков лодки.

Уже еле сдерживая злость, он еще раз прошел по берегу в одну и в другую сторону. Единственным результатом было то, что он забыл, в какой стороне находится хижина.

— Черт тебя подери, — наконец не выдержал он. — Скажи, где ты? Ты что, не видишь, я слепой!

— Слепой?! Вот те на! — послышалось совсем рядом, буквально в двух шагах от разъяренного Рафи. — То-то я смотрю, ты странно ходишь.