Василий Ленский - Звезды Тянь-Шань

— Не вдох, Дун, не вдох. Выдох теперь основной. Это энергия вида УНГ.

Абдыбай старался добросовестно, но он не получал приятности. Поэтому я подошел к ним и остановил обоих.

— Это энергия Чи второй своей окраски. Без этой окраски любой стиль боевого искусства или управления энергией, то есть Ци Гуна будет бессмысленным и смехотворным. Никаких надуманных или выученных движений не должно быть. Еще раз напоминаю: полярность энергии УНГ окрасит ощущение приятным и близким к смеху и удовольствию восприятием.

Я ушел и продолжал наблюдать. Эдик вместе со мной. У Дуна получалось хорошо. Он был счастлив этой своей находке.

— Когда мы теперь пойдем, ты должен во время движения ритмично переливать энергию. На вдохе будешь делать несколько шагов и пусть энергия в ощущении потягивания сливается с ногами. На выдохе желательно делать столько же шагов. В это время нужно успеть перебросить энергию с АЛЛА в УНГ. Всякий раз это должно сопровождаться соответствующими дыханием и ощущением. Еще раз напоминаю. На вдохе — ощущение потягивания сладостное и сливающееся по спине сверху вниз. На выдохе — ощущение удовольствия близкое к смеху, веселое, вжимающееся внутрь тела. Не спутайте направление: АЛЛА — от кистей к лопаткам и по спине к ногам до пяток. УНГ — снизу к верху по внутренней стороне ног, подмышки и по центральной линии к горлу. А теперь пройдитесь здесь по двору.

Дун пошел мягко, легкими широкими шагами. Свобода шагов у него пошла от движения сверху вниз на вдохе и ухода позвоночника назад на выдохе. Он успевал менять полярность ощущений АЛЛА на УНГ.

— Не тяни плечи кверху, Абдыбай, — переживал я за друга. — Видишь, тело при этом сковывается: ни шагнуть, ни прыгнуть.

«Так люди, сутулясь и накрывая себя сверху подтянутыми плечами, обрекают себя не только на скованность, но и на не восприятие внешнего мира. Они понимают только привычное свое и называют другим свое. Таких людей несмотря на их активность, разговорчивость, многознайство я называю неконтактными. Они слышат только себя и без умолку несут неопровержимые доказательства. Они кидаются в спор всякий раз, когда кто-то говорит и поступает не так как они. Это характер УНГ. Он навязывает миру только свое». - так размышлял я с надеждой, что Дун поймет, почему раздраженные люди сгибаются, хмурятся и линейные в своих понятиях и делах. А пока я преподносил им азы, без которых знать характер человека, каков он тут и теперь, невозможно. Дун понимал, что я его готовлю не для боевых дел, хотя он чувствовал, что от такого знания и в этом уровень его резко повысится.

— Теперь, я надеюсь, вы понимаете, что можете зрить, кто перед вами, — остановил я их. — Вот, например, твоя девушка, Дун имеет характер УНГ.

Дун смутился, но слушал меня внимательно.

— Она худощава, общительна, любит смеяться и шутить. У нее большие темные глаза, — продолжал я, — грудная клетка у нее отпущена вниз, а шею она слегка наклоняет вперед.

— Я не думал, что вы знаете ее, — сказал Дун.

— Я ее никогда не видел, — ответил я, — я ее «вычитал» по твоим энергетическим склонностям. Ее не было среди «экзаменующихся». Она ревнивая. Это тоже свойство УНГ. Характер АЛЛА любит с наслаждением одухотворенно и без притязаний на любимого человека. Характер УНГ ревнует и страдает. Причем ревновать может и без любви, а потому что предполагаемое мое может стать чужим.

Дун смотрел на меня с удивлением. Он не предполагал, что по свойствам энергии Чи можно читать как в раскрытой книге.

— Значит для вас не существует тайн, — сказал он.

— Для меня не существует самого слова «тайна». Но отсутствие ощущения таинственности ничуть не снижает устремление к жизни, так как это заменяет тот интерес, который вызывает раскрывающееся Чи. Таинственность существует в характерах людей не владеющих Чи. Поэтому на Востоке пять «цветов» Чи, а на Западе шесть. Это из астрологии Тянь-Шань. Нужно знать человека по его физиологии, характеру и психике сразу. Например, если предстоит единоборство, то спрашивать у противника, когда он родился и в какой год будет некогда. Если не зрить противника, то будет «галлюцинация», то есть действие не по-существу.

— Ты же сам говорил, что бой имеет малую вероятность в условиях жизни, — сказал Эдик.

— Теперь я о другом. Предположим, что ты беседуешь с человеком. Если ты не зришь его характер, его состояния здоровья, его уровень энергоемкости, то с кем ты беседуешь?

— Сам с собой, — раздался из-за моего плеча голос дедушки.

— А это галлюцинация, — добавил я, — так как перед тобой не конкретный человек, а предполагаемый объект.

Мы попрощались с Эдиком и Абдыбаем и, взяв немного провизии, погрузили ее и некоторые вещи на лошадь и двинулись в путь.

Очень скоро дорога превратилась в узкую каменистую тропинку. Она извивалась по крутым склонам гор и была совсем неприметной, особенно тогда, когда закончились пастбища.

По всей видимости, путь был размечен. Мы шли быстро и я понимал, что к вечеру мы будем на месте. Горный воздух освежал тело, хотя солнце проходило сквозь воздух безпрепятственно. Горное солнце особенно коварное для бледнокожих. В течение часа в прохладе можно так обгореть, как не обгоришь за целый день в городе. Дедушка шел уверенно. К обеду мы вышли на место ледников, спустившихся с гор. Мы шли по твердому насту, а слева и справа росли цветы, начиная от подснежников возле кромки снега и кончая летними цветами выше. Дедушка вдруг встревожился и посмотрел на меня. Увидев его взгляд, я отвлекся от созерцания гор и настроился на восприятие окружающего. Я уловил это состояние и сказал:

— Надо уйти с ледника на обочину.

Впрочем, дедушка уже повернул туда.

Вдруг мы поплыли вниз. Я совершил огромный прыжок и выбил Дуна к краю ледника. Лошадь мелькнула черным пятном и ушла в зияющую пропасть под рыхлый снег. Дедушка успел выскочить на обочину.

— Что же ты беспечный такой? — сказал я Дуну- Где твое ощущение внешнего тела?

Мы остались без провизии и запасной теплой, для ночлега в горах, одежды. Дальше пришлось идти по обочине ледника, но мне это нравилось больше. Когда ощущение опасной ситуации рассеялось, Дун спросил:

— Можно ли научиться чувствовать внешнее так же как и внутреннее?

— Внутреннее ты пока еще только начал различать. Тебя можно сравнить с Творцом, созидающим внутренний мир. Внешний мир ты некоторым образом уже имел в зрении, слухе, обонянии, осязании, вкусе. О каком восприятии ты говоришь? Разве ты не воспринимаешь внешний мир?

— Я хотел бы ощущать его…

Тут Дун запнулся.

— Как ощущать? — спросил я. — Может быть в законах энергетических связей?

— Да, — ответил Дун. — Вы же почувствовали с дедушкой опасность. Каким образом?

— Была некоторая стабильность. В ней все находилось в некоторых энергетических связях. Твое тело обязательно отражает их в себе. Остается пустяк. Чувствовать свое внешнее тело. Как только начнутся в нем энергетические подвижки, так тут же, а точнее, одновременно внутри тебя произойдет то же самое. Считывать эту информацию и представляет из себя знание особенностей и предстоящих событий внешнего тела.

— Дается ли такая способность от рождения? — спросил Дун.

Я смутился, но твердо ответил:

— Нет. Обыденное сознание разворачивается по своим правилам. Сначала оно воспринимает только внешний мир. Этими средствами оно открывает второе сознание во внутреннем мире. С этого момента человек рождает сам себя. Это второе рождение. Обучившись внутри воспринимать взаимосвязи и энергетические состояния, человек приобретает их и во внешнем мире.

— Можно ли внешними средствами развить эти свойства? — вновь спросил Дун.

— Нет, — ответил я, — разве ты видишь связи зрением? Зрением ты не видишь даже вес. Ты видишь только цвета и границы этих цветов. Это образует различные формы. На этом зрение заканчивается. Но когда ум неосознанно выносит свои законы изнутри во внешний мир, тогда ты скажешь: «Зрение имеет законы цвета: красный, синий и зеленый дают белый свет, а желтый, пурпурный и голубой также дают белый свет.» Разве эти законы или законы геометрии ты видишь зрением?

— Нет, — ответил Дун. — Получается, что изнутри человек уже имеет выход во внешний мир?

— Да, — ответил я, — и это, как видишь, вылилось в науку, технику, искусство. Все считают, что это присуще внешнему миру. На деле, это нахождение внутреннего вовне.

— Так просто! — воскликнул Дун, — значит, чем больше погружаться внутрь, тем больше свойств будет появляться вовне. Внешний мир стал заново рождаться тогда, когда появился ум. Но ум сделал первый маленький шажок. Он развил двухполярные законы энергетических связей в себе и теперь насаждает их везде. Это слабый росток двойственности: «положительное» и «отрицательное», «качество» и «количество», «добро» и «зло», «высшее» и «низшее», «плюс» и «минус». Кроме того, эти законы имеют только правостороннее движение Чи. Упражняй внутреннее разнообразие и ты получишь небывалое во внешнем мире.