Ганс-Ульрих Кранц - Боги Третьего рейха

Все мы готовы были видеть в нацизме средневековое варварство, призрак грубого прошлого, которое вторглось в современный мир с целью погубить его насилием, утопить в крови и закидать трупами. Все это слова. Насилие Гитлера лишь внешне похоже на насилие прошлых эпох. Оно отличается не только количеством жертв, но и своими установками. Жестокость древних считалась темной, хотя и неизбежной стороной жизни, с ней мирились, ее даже прощали, но никто и никогда не восхищался ею! Даже викинги этого не делали! Нацистская идеология возвела насилие и борьбу в высший принцип и смысл бытия. От идеи уничтожения человека и воссоздания его природы на новой, «сверчеловеческой» основе отшатнулся бы самый дикий и беспощадный из древних королей! Нацизм — это не порождение вотанизма или ирминизма. Его истоки лежат только в настоящем — в конце XIX столетия и в начале XX. Это результат кризиса всей европейской жизненной традиции, который не только не изжит и по сей день, а еще и усиливается, захватывая весь мир. Пока этот кризис не разрешен, питательная среда для любого вида нацизма под любым прикрытием будет всегда ждать своих семян. И он вырастет из любого неосторожного оброненного слова.

Есть старый антинацистский анекдот:

— Во всем виноваты евреи.

— Да, и велосипедисты.

— Почему велосипедисты?

— А почему евреи?

Очень точно подмечено! Суть нацистской угрозы сегодняшнему дню не в том, что любое зло — это следствие происков низших рас, а в стремлении найти определенную группу людей, которых можно сделать «козлами отпущения».

В первобытное и древнее времена, когда зарождались ирминизм, вотанизм и другие религии, любая человеческая культура исходила из того, что человек — разумное и свободное в своем выборе существо, стремящееся к достатку, благополучию, безопасности и жизни в обществе. Общество же обеспечит человеку защиту и безопасность. Конечно, в числе его инструментов будут и насилие, и подчинение, и требование жертв, но все это будет лишь необходимым злом. На словах или на деле это признавало как большинство религиозных, так и совершенно нерелигиозных обществ и отдельных людей — от египетских фараонов до современных либералов.

Но в Европе такой подход радикально пересмотрели. Все — от Гегеля до Ницше. Семена эти упали на благодатную почву послевоенной проигравшей Германии и там проросли. При таком подходе человек и его ценности теряют всякий смысл. Люди — это только материал для построения и функционирования всемогущего государства. Служение государству имеет полное право игнорировать мораль. А насилие над людьми отныне не только не внушает страх, но восхваляется само по себе. Итог: воинствующий иррационализм и догмы нацизма.

Гитлер — в том числе и с подачи Гиммлера — неизменно отказывал своим военачальникам, просившим его о смягчении оккупационной политики на Востоке. Ее жестокость вызывала невероятное противодействие и лишала немцев последних шансов выиграть войну. Террор был не средством реальной политики, но самоценным идеологическим принципом.

В итоге нацизм Гитлера разрушил сам себя. Поначалу он истреблял «неполноценные экземпляры» собственной нации, а в конце войны фюрер уже открыто мечтал об уничтожении всех оставшихся немцев: «Полноценные уже погибли на фронте. А неполноценным и жить не стоит». Весь мир и все люди, АБСОЛЮТНО все, предназначены на слом, как база для строительства будущего мира «надлюдей». Именно поэтому нацисты начали саму мировую войну, готовые рисковать судьбой своего народа и требуя от него любых жертв.

Нацистская идеология не была религией. Более того, она была куда гибче любой религии. Гитлер нестеснялся противоречить сам себе. Эта идеология никогда не доводилась до народа полностью. А ее мифологическая составляющая — даже до верхушки партии. Вы можете сказать, что нацисты попросту не успели ввести свою «религию». Но я уверен, что речь идет о целенаправленных догмах, которые высаживались на благодатную почву немецких традиций. «Фюрерство» отлично подходило к культу дисциплины и повиновения начальникам, которые всегда были характерны для Германии, так же как и нелюбовь к иностранцам. Если же немецкие традиции противоречили идеям нацизма, то кого это смущало?

Гитлер ненавидел христианство, но в угоду своим целям нацистская пропаганда постоянно взывала к христианскому Богу, а на бляхах немецких солдат чеканилось: «С нами Бог». Нацизм считал войну вечным законом жизни, но неоднократно публично заявлял, что «всего лишь заботился о сохранении мира, а война была развязана иностранными преступниками, подстрекаемыми мировым еврейством». Гитлер использовал все, что находил под рукой, и все, до чего мог дотянуться, чтобы утвердить свою власть и свою идеологию. Неважно, что это было: христианство, сатанизм, мораль, отсутствие морали, философия Ницше, оккультные общества или древнее язычество, переиначенное на новый лад.

Так действовал Гитлер, так родился и жил варварский «народный нацизм» — немыслимая мешанина из обычных человеческих представлений о справедливости, товариществе, долге и родине, с одной стороны, и мании преследования, поиске врага и идей расового превосходства — с другой.

Все мы — упорные детерминисты. Нам трудно понять развитие событий не по прямой, не отпричины к следствию. Труднее всего тому, чья осведомленность ограничивается газетными сообщениями и журнальными статьями, выражающими в своей массе лишь точку зрения журналиста и редакции. К большому сожалению, логика исторических событий куда более сложна, чем развитие любого литературного сюжета. История любой религии показывает, что потребовались века, чтобы ее постулаты и ее божества приняли хотя бы ясную, если не логически связную форму. И все равно, в любой, даже тысячелетия существующей религии остается немало противоречий.

Гитлеровский нацизм имел в своем распоряжении лишь чуть больше десятка лет. И, несмотряна это, успех нацизма как жизненной философии, культа, новой цивилизации превзошел все подобные случаи, известные истории. Это страшный исторический факт. Целая нация потеряла самообладание и психическую устойчивость, как это иногда случается с отдельными людьми.

В то же время фигуры, стоявшие рядом с фюрером и за его спиной, собирались вести собственную игру. И игра эта заключалась не только и не столько в переговорах о мире с союзниками, которые вел Генрих Гиммлер. Еще до окончательного падения Третьего рейха рейхсфюрер СС не только задумывал свой Четвертый рейх, в котором личноон собирался стать новым фюрером, но задумывал его на иных началах. При всей своей впечатлительности, при всем влиянии, которое имели на него всякие «маги», эзотерики, мистификаторы и «ученые», занимавшиеся профанацией истории, Гитлер был куда рациональнее Гиммлера. Он был в гораздо большей степени реальный политик, чем рейхсфюрер СС. Гиммлеру же этого было мало. Он собирался создать государство на основе мистики, на основе древних религий, верований и темных культов, такое, какое мечтал, создавая свое «государство в государстве» — СС.

Можем ли мы говорить, что это государство, не оставившее, своей мечты завладеть миром, не существует сейчас на самом деле? Можем ли мы утверждать, что это не общество фанатично настроенных людей, готовых исполнять любую волю своего божества, не обращая внимания на смерть? Можем ли мы говорить, что им неизвестно ничего из тайных знаний Тибета, знаний, за которыми веками ездят к тибетским монахам и ламам самые известные люди мира?

Как показывает история, убийца, движимый религией, куда опаснее убийцы, которым движет логика. Ибо если логика может измениться под воздействием дополнительных фактов, доказательств и аргументов, то религиозные убеждения остаются незыблемыми, несмотря ни на какие факты. Религиозные фанатики, наоборот, подгоняют все факты под свою веру. Религия зиждется на иррациональном, на подсознательном, на том, что человек не может в себе контролировать.

Думаю, что не только эта борьба одних силс другими, происходившая внутри Третьего рейха, стала причиной его краха. Разумеется, есть еще внешние, объективные и ничуть не мистические факторы — военная сила, превосходство и другие. Но разве не может быть так, что и сейчас весь наш мир — лишь арена войны одного дьявольского наследия гитлеровского нацизма с другим? Тайн Новой Швабии с мистикой Тибета? Одни воюют с другими, переставляя пешки третьих стран — стран, до которых никому из них нет дела, потому что это «нечистые» страны, в которых живут «рабы», а эти рабы должны служить «настоящим арийцам». Разве не может быть так, что война, которую ведут фанатики одной идеи с фанатиками другой, не только не ослабляет их, но делает еще сильнее? Ведь эта война ведется чужими жизнями, чужими руками и за чужой счет, уничтожая наш, но никак не их мир?