Е. Кузьмишин - Калиостро и египетское масонство

Пребывание в Варшаве прошло по тому же сценарию, который разыгрывался и в других городах: он повсюду явно обманывал публику, но популярность его практически совершенно не спадала. Однако в Варшаве внезапно раскрылся один наиболее масштабный его обман при «изготовлении золота», и ему пришлось поспешно покинуть город вечером 26 июня 1780 г. По непроверенным источникам, будучи в России, он успел заехать еще и в Москву.

Как обычно, вовсю пользуясь ранее полученными рекомендательными письмами, он получал радушный прием в масонских и аристократических кругах в любом городе, куда только ни забрасывала его судьба. Кое-кто шушукался по углам о его не самой лучшей репутации, его порицали за «преувеличения» в рассказах, за «постановочные» сеансы «мистических искусств», но при этом ему все равно удавалось многих убедить в своей искренности и даже уговорить участвовать в своих предприятиях, хотя бы временно. Будь то в России, Франции или еще где-то, он тщательно выстраивал свой образ просвещенного мистика, оборачивая любые противоречия в своей репутации себе на пользу.

Участвуя в разного рода масонской деятельности во время всех своих странствий по Европе, он неустанно повсюду пропагандировал Египетский устав, используя для этого, в частности, свою славу целителя. О его «целительных способностях» и «медицинских чудесах» написано довольно много, но фактически отсутствует объективная информация, а все данные представлены в виде противоречащих друг другу восторженных или презрительных воспоминаний современников.

Он ни разу не встречался с Екатериной Великой, но до нее вскоре дошли вести о его гастролях, о которых у нее сложилось негативное впечатление, и вполне вероятно, что это единственный человек в России, который вообще заметил его. Некоторые историки полагают, что Екатерина, изначально вполне нейтрально настроенная в отношении масонов, сочла Калиостро главным масоном мира и поэтому уверилась в том, что масонство как таковое представляет собой серьезную опасность для общества и начала борьбу против него. Ее перу даже принадлежат несколько антимасонских пьес.

Екатерина была довольно хитроумной правительницей, о чем свидетельствует продолжительность ее царствования в стране, политически довольно часто нестабильной. Править с 1762 по 1796 гг., в эру полного разброда в российской политике, обыденности дворцовых переворотов и убийств правящих особ, – это было великое достижение. Вероятно, не столько приключения Калиостро, сколько общий либерализм масонского Братства вызвал ее озабоченность и гнев.

Также весьма вероятно, что, поскольку великий князь Павел, политический противник императрицы2, был членом Братства и состоял в связях со шведским масонством, она чувствовала угрозу своему правлению извне. Поскольку Швеция действительно грезила об увеличении своего влияния на российскую политику, опасения Екатерины, вполне возможно, были обоснованы, но очевидно, что ее активная антимасонская политика в последующие годы коренилась в поездке по ее стране «великого мага» (The Philaletes, august, 1997).

Вернувшись в Страсбург осенью 1780 г., Калиостро познакомился с кардиналом де Роганом, архиепископом этого города, происходившим из славного бретонского семейства. Это было многообещающее, но вместе с тем и опасное, знакомство, как оказалось впоследствии. Калиостро от души попользовался расположением кардинала, и его пребывание в Страсбурге растянулось на целых два года. А в 1783 г. он съездил в Париж, в усадьбу кардинала в Саверне и в Бордо – 11 октября 1784 г. В Лион он прибыл 20 октября, а в конце января или в начале февраля 1785 г. возвратился в Париж.

Поскольку некоторые периоды его жизни вообще никак не документированы, кое-кто полагает, что он был «посвященным иллюминатом», принятым в иллюминизм во время одного из визитов в Страсбург. Предполагают, что его приняла в свои ряды некая «баварская группа», хотя здесь явно имеет место терминологическая путаница. Самыми известными «группами» этой направленности были Баварские Иллюминаты и Авиньонские Иллюминаты.

Баварская группа, полутайное общество, созданное Адамом Вейсгауптом в 1776 г., среди прочих целей стремилось противостоять власти Зла и влиянию Римско-католической Церкви в области образования. Поскольку цели Вейсгаупта были диаметрально противоположны целям иезуитов и поскольку он крайне агрессивно выступал против всевластия Церкви в вопросах образования, ничего удивительного нет в том, что его, мягко говоря, не одобряли церковные власти. Авиньонская же группа была герметическим уставом, основанным в 1770 г. для изучения духовных учений. Отождествляемый большинством современников с масонством, этот устав приобрел немалую известность и славу, но со временем, естественно, тоже угас.

Также некоторую активность проявляла группа под названием «Орден Вселенской Авроры», основанная в Париже в 1783 г. Ее руководство определенно находилось под сильным влиянием месмеризма. Поскольку Калиостро, что очевидно, был весьма неплохо осведомлен о гипнотическом искусстве, этот вариант видится нам наиболее вероятным. Возможно, при помощи этих средств, возможно, за счет силы своей личности, а может быть, за счет и того и другого, он оказывал довольно сильное влияние на людей, с которыми встречался в жизни.

На протяжении всего XVIII века континентальное масонство пополнилось многочисленными новыми уставами, орденами и степенями общим числом до 1200, большинство из которых, к счастью, до нашего времени не дожили. Было бы бессмысленно и бесполезно перечислять их все здесь – разве что упомянуть про Устав Филалетов (The Philaletes, October 1995, June 1996).

В 1771 – 1775 гг. член ложи «Соединенных друзей» Савалетт де Ланж основал исследовательскую группу с целью «поисков Истины» – не просто «масонской истины», а «Истины». Это было, конечно, благое начинание, но, нужно сказать сразу, если не совсем невыполнимое, то, по крайней мере, крайне сложное для выполнения. Работы группы постепенно вылились в целый устав из двенадцати «классов», высшим из которых считался класс Филалетов (Искателей Истины), и в создание обширной библиотеки, что для того времени было явлением новым. В 1797 г. де Ланж перешел в Великую Небесную Ложу, а через некоторое время не осталось следов ни от Устава Филалетов, ни от их библиотеки.

В 1785 г. де Ланж, занимавший в то время пост Председателя Филалетов, созвал в Париже Масонский Конгресс в попытке объединить масонство, в то время рассеянное по многочисленным автономным послушаниям, а также установить научную истину в вопросах подлинных корней движения, его происхождения, целей и символов. Мероприятие не удалось, в первую очередь, по причине непреодолимых противоречий и бесконечных ссор между участниками, в частности, по поводу Калиостро, а также с самим Калиостро, которого многие видели главным действующим лицом всего Конгресса. Отказавшись в конечном итоге приехать, тот сообщил организаторам собрания, что его Египетский устав – это единственное настоящее масонство, а все прочие группы должны ему подчиниться, так что обсуждать ему с ними, собственно, нечего.

В том же году французскую монархию до основания сотрясло «Дело об ожерелье королевы», также перевернувшее всю жизнь Калиостро. Он, конечно, попал в самые яркие лучи славы и популярности, но в этом было и предвестие заката его звезды, и проклятие, которое ему затем пришлось носить до конца своих дней. Кардинал де Роган, попав у короля в опалу и мечтая вернуться в сияние его благожелательности, пылал при этом страстным желанием стать Первым министром Франции, то есть пойти по стопам кардиналов Ришелье, Мазарини и Флери. Здесь и начинается эта странная история.

Будучи благословен неплохим годовым доходом, де Роган испытывал слабость к хорошеньким молоденьким девушкам и «красивой жизни». Вследствие этого ему было в самых резких и однозначных выражениях сообщено, что в королевских фаворитах он не числится. В отчаянной попытке вернуть себе расположение для начала королевы (де Роган пошел по проторенной дорожке «cherchez la femme») кардинал как свое спасение воспринял захватывающий и поистине макиавеллиевский план графини Жанны де ла Мотт-Валуа, по некоторым данным, его последней любовницы, по другим – просто друга и доверенного лица.

Небольшая группа злоумышленников, возглавляемая графиней, сумела убедить легковерного кардинала в том, что Мария-Антуанетта желала приобрести дорогое ожерелье, но не могла себе этого позволить по причине слишком высокой цены, а ему, Рогану, представился, таким образом, шанс тайно приобрести его для нее. Эта история была шита белыми нитками, но, зная склонность королевы к транжирству, Роган в нее поверил и решил, что другого подобного шанса у него не будет. Он не знал о том, что ранее королева уже видела это ожерелье и, как ни удивительно, поскольку она действительно любила бросать деньги на ветер, сочла его чересчур, вызывающе дорогим, особенно в условиях финансового дефицита в стране.