Мэнли Холл - Двенадцать учителей человечества

У вас есть определенные права на ваших жен, и такие же права имеют ваши жены на вас… Бог доверил вам их, поэтому вы должны обходиться с ними со всею сердечностью.

Св. Падмасамбхава, основатель ламаизма

До прихода буддизма Тибет представлял собой неприступную страну, населенную дикими и даже каннибальскими племенами, ведшими между собой почти постоянную гражданскую войну. Время от времени несколько таких кланов объединялись для набегов на китайскую территорию. Тибетская религия представляла собой одну из разновидностей шаманизма под названием бон, состоявшую главным образом из ритуальных плясок и жертвоприношений, призванных умиротворять сонмы демонов, которые, как полагали, постоянно раздражались людскими делами. До появления буддийских монахов у тибетских племен не было ни истории, ни письменности, а их искусства и ремесла носили туземный характер, в сравнении с искусствами и ремеслами их соседей — индусов и китайцев.

До конца VII века после рождества Христова даже китайцы не могли проникнуть в Тибет. Существует, однако, доказательство того, что в какие-то очень древние времена в почти неприступные высокогорные районы Тибета были привнесены оккультные обряды и что еще до христианской эры там были построены храмы религиозного мистицизма. Такие институты слабо влияли на общее положение народа, и теперь мало что осталось, что подтверждало бы их существование, разве что сильно преувеличенные легенды в буддийских книгах, посвященных доисторическому периоду. Согласно одному рассказу, буддийские жрецы вступили в Тибет в V веке до н. э. Другое предание гласит, что в 137 г. до н. э. на горе Кайласа был построен монастырь, а в третьем описываются некоторые священные реликвии буддийской веры, свалившиеся с неба в IV веке н. э.

Современные историки, к сожалению, совершенно несведущие в вопросах ламаистской традиции, склонны подвергать сомнению то, что буддизм оказывал влияние на тибетцев до VII века нынешней эры, да и никаких полных исторических сведений до XI века не сохранилось. Вполне упорядоченная история, правда, несколько приукрашенная, которой мы располагаем, начинается именно с этого времени.

Первым европейцем, проникшим в Лхасу, этот Ватикан буддизма в Тибете, был миссионер римско-католической церкви отец Одерик из Порденоне, добравшийся до этой цитадели ламаизма в 1328 г. или около того.

Примерно в 630 г. н. э. на престол объединенных кланов Центрального Тибета взошел Цонг-цзенгамбо, чтобы продолжить общие организационные дела своего отца, который расширил свои владения до долины Ярлун. Молодой царь, будучи всего лишь тринадцати лет от роду, легко подпал под влияние двух своих юных жен: Бхрикути, дочери непальского царя, и китайской принцессы Вэньчэн. Обе царственные супруги твердо держались буддийской веры. Когда Цонгцзенгамбо просил руки принцессы Непала, он обратился к ее отцу со следующими словами: «Я, царь варварского Тибета, не осуществляю десять добродетелей, но если тебе будет угодно отдать мне в жены твою дочь и пожелать, чтобы у меня был Закон, я буду жить десятью добродетелями… И хотя я не знаю искусств… будь на то твое желание… я построю пять тысяч храмов». Так буддизм пришел в Тибет.

Цонгцзенгамбо послал в Индию мудрейшего из своих министров, прославленного Тхонми Самбхоту, который в течение нескольких лет учился там у буддийских монахов. Впоследствии он вернулся в Тибет, привезя то, что стали называть тибетским алфавитом, и несколько основных книг священного писания буддизма.

Хотя Цонгцзенгамбо несомненно был величайшим из первых царей Тибета, почти все, что он сделал для буддизма, сводится лишь к созданию прецедента, на фундаменте которого жрецам и правителям более поздних времен суждено было возвести сложную структуру ламаизма. Он не был религиозным человеком и вел жизнь воина: за границей — со своими армиями, дома — со своими женами. У его непальской принцессы был вспыльчивый нрав, и она постоянно будоражила его домочадцев из ревности к китайской жене.

Цонгцзенгамбо был посмертно канонизирован за то, что открыл путь цивилизации в Тибет, и в ламаистском пантеоне считается воплощением великого бодхисатвы Авалокитешвары, известным китайцам как Гуань-инь. Его двух жен тоже канонизировали в качестве женских аспектов (шакти) божественной силы, и они стали белой и зеленой Тарами соответственно.

Первое изображение Будды попало в Тибет в составе приданого непальской принцессы.

В правление Цонгцзенгамбо в Тибет прибыли следующие жрецы-буддисты: Кушара и Шанкара Брахмана из Индии, Сила Манью из Непала, Хуашан Маха-Цзэ из Китая и Табута и Ганута из Кашмира.

Падмасамбхава родился в провинции Удьян, расположенной к северо-западу от нынешнего Кашмира. Точная дата его рождения не ясна, но для практических целей можно считать, что это чудесное событие произошло в первые годы VIII столетия. «Лотосорожденный» — под таким именем он широко известен народам трансгималайской Азии — имеет несколько титулов. Тибетцы называют его Гуру Ринпоче, или Драгоценный Гуру, а еще проще его величают Лопоном, что означает «учитель».

Удьяна, родина мастера, долгое время ассоциировалась с рассказами о магии и колдовстве. Марко Поло пишет об этой северной стране: «Они проявляют поразительную осведомленность в области черной магии и колдовства, так что могут заставить своих идолов говорить. Они умеют также с помощью заклинаний изменять погоду и напускать темноту и проделывать такие необыкновенные вещи, что, не видя их, никто в них не поверит».

В начале VIII века правителем великой страны Удьяны был слепой царь Индрабодхи. Его царствование было отмечено исключительными несчастьями. Его народ поражал голод. Чтобы облегчить страдания народа, царь опустошил свою сокровищницу, разорив государство. Главным же несчастьем была смерть единственного царского сына, так что царство исполнилось скорби, страдания и отчаяния. В это время царь и его народ молили богов о помощи и делали многочисленные пожертвования в святыни и храмы Будды. И столь искренни и благочестивы были эти люди и так глубоко было их горе, что их молитва вознеслась через все локи, или миры, и была услышана вечно внемлющим Амитабхой. Молитвы народа Удьяны возбудили сострадание в вечно погруженном в размышления Владыке, восседавшем над вселенной на своем лотосовом троне, и он осознал в душе, что им следует ниспослать помощь. И в мгновение ока таинство осознания исторгло из Амитабхи луч света, который, пронзив все миры, пролился на землю красным лучом небесного сияния. И наконец красный луч остановился в самом центре священного озера посреди Удьяны.

Индрабодхи дано было в видении предзнаменование великого события. Золотая молния обрушилась с небес и успокоилась в его руке, и яркий свет залил весь мир. Когда видение прошло, царь понял, что чудо действительно свершилось, ибо к нему вернулось зрение, и до него дошло известие, что радуга света упала с неба и плавала на поверхности лотосового озера Дханакоша. Этот свет не только распространялся через все элементы материи, но к тому же освещал и сверхфизический мир, заставляя светиться и приводя в восторг всю природу. Царь, глубоко чувствовавший и испытывавший горячую благодарность за божественное заступничество, вошел в лодку и поплыл по озеру. Там он увидел покачивающийся на воде цветок лотоса необыкновенной красоты, намного более прелестный, чем любой природный цветок. В самом сердце цветка сидел на лепестках прекрасный светящийся младенец, державший в ручонке молнию, а его тело излучало неописуемое сияние. Хотя точную дату установить невозможно, описываемое событие произошло, как сообщают, в 10-й день 7-го месяца тибетского календаря, и ребенку было 8 лет от роду.

Согласно легенде царь Индрабодхи пал на колени в лодке, преклонившись перед чудесным ребенком. «Кто ты? — воскликнул он. — Кто твой отец? Из какой ты страны?» И мальчик ответил: «Я знаю, кто был моим отцом! Я пришел во исполнение пророчества Шакьямуни, который объявил, что «через двенадцать сотен лет после меня… некто более прославленный, чем я, родится из лотоса и будет известен как Падмасамбхава Лотосорожденный, и он станет учителем моей эзотерической доктрины Мантр и избавит все существа от страданий».

Много было приключений и достижений в жизни этого божественного ребенка, пока он рос под покровительством царя Индрабодхи. Он рано начал общаться с магами и мудрецами, пока не прославился по всей Индии своей ученостью. Посещая прославленный монастырский университет Наланды, он достиг необычайной известности благодаря своему знанию заклинаний и колдовства. Именно поэтому он с величайшим удовольствием откликнулся на предложение тибетской знати донести религию Будды по глубоким ущельям Гималаев до самых отдаленных селений Внутренней Монголии. Облачившись в одеяние своего ордена, со скипетром Индры, ведийского бога ветров, в руке, Падмасамбхава отправился в свое трудное путешествие, погоняя впереди себя несколько волов, навьюченных буддийскими священными писаниями.