Дональд Уильямс - Пересекая границу. Психологическое изображение пути знания Карлоса Кастанеды

Гетера устанавливает связь как компаньон и друг, и глубоко заинтересована исключительно индивидуальными интересами, ценностями и конфликтами как своими собственными, так и других людей. Ее естественное стремление — "пробуждать индивидуальную психическую жизнь у других".[184] Для нее социальная и финансовая безопасность не столь важна по сравнению с "потенцианльными возможностями и нюансами" оцененного ею отношения; соответственно, она оказывается перед опасностью нанести ущерб себе и другим, уделяя слишком мало внимания требованиям внешней жизни. В любовном треугольнике "другая женщина" с большей вероятностью окажется гетерой. В браке гетера избегает риска подавления своих потребностей в связях с другими людьми, помимо семьи, и компенсирует это, делая "воображаемых любовников из своих сыновей и подружек из своих дочерей".[185]

Во внеличностных формах женского амазонка представлена как независимая фигура, самодостаточная и устремленная к достижению чего-либо. "Быть женой выдающегося мужчины для нее ничего не значит; она сама стремится к почестям и признанию".[186] Во взаимоотношении с мужчиной она может быть "подбодряющим товарищем…, который не предъявляет личных требований" и который заслуживает уважения и вдохновляет на достижения. [187] Отрицательные аспекты амазонки состоят в том, что она может оказаться движимой "мужским протестом", может подавлять личные конфликты в себе и других, и она может измерять отношения мерками достижения чего-либо или языком деловой выгоды.

Наконец, средняя женщина описывается как «агент», "посредник", который "погружен в психическую атмосферу своего окружения" и своей эпохи. Она выражает то или действует "тем, "что наличествует в воздухе", что сама среда не может или не желает допускать, но что, тем не менее, является её частью".[188] Когда она способна к достижению личностной определенности и ясности, то может взращивать и эффективно передавать другим целительные воды бессознательного. В случае нехватки личностной определенности средняя женщина может активизировать бессознательный материал, для которого отсутствует контейнер (вместилище) и тем самым, вносить сумятицу и путаницу; при таких обстоятельствах она может восприниматься как «заколдованная».

Тони Вульф утверждает, что любая женщина переживает один из этих четырех женских типов, как свое естественное стремление — то, что донья Соледад называет своим "специфическим (особым) ветром". Следуя свойственной ей устремленности, женщина развивает свои личные таланты, силу и эффективность более легче, чем в случае, если бы ей пришлось заставлять себя следовать по одному из других путей. В то или иное время, однако, ей потребуется развивать вспомогательные виды восприятия и поведения для того, чтобы пополнять свою личность. Тенденция или склонность, противоположная естественной, остается самой упрямой и неподатливой функцией, с которой женщине приходится иметь дело (как и в типологии Юнга), и ее следует рассматривать, как путь в бессознательное. Например, амазонка в идеальных условиях может достигнуть личного удовлетворения, уверенности и безопасности с помощью своих достижений во внешнем мире. Между тем, со временем может возникнуть и дополнительный рост, если она разовьет свои положительные материнские качества и чувствительность к нюансам индивидуальных взаимосвязей. Противоположная структурная форма, средняя женщина, представляет "слишком большой контраст", чтобы характер амазонки мог конкретно выжить, хотя, однако, для самой амазонки возможно, через смиренное обращение вовнутрь, обрести первичные образы бессознательного, которых она могла бы достичь в самом глубочайшем переживании своей всеобщности и своего личностного мифа. Сходным образом, как мы видели, естественным порывом доньи Соледад была материнская ориентация; следовательно, в задачу процесса ее индивидуации входила интеграция качеств амазонки и средней женщины. В конечном итоге эти качества ассоциировались с гетерой или индивидуальным отношением.

Рассмотрим теперь различия между мужчинами и женщинами в том виде, как их описала донья Соледад, и попробуем взглянуть на непривычную перспективу того, что менструация в большей степени благословение, чем проклятие.

Животное осуществляет свою жизненную задачу естественным путем. Горный лев, по всей видимости, не страдает от сомнений по поводу того, ягуар ли он или же кролик. Горный лев выполняет свою задачу как горный лев; женская и мужская особи, каждая наследуют свои собственные инстинктивные реакции и модели (паттерны) поведения. У людей, однако, такая ясность в вопросе половых идентификаций встречается редко. Все мы, более или менее, сомневаемся по поводу того, что же такое на самом деле мужское, а что женское, и в этом смысле не всегда ясно понимаем свою индивидуальную задачу. Для нас, обоих по полу, существует видовая биологическая задача, равно как и индивидуальная. Перед женщиной, например, стоит биологическая задача пережить как можно легче менструации, сексуальность, вынашивание ребенка, его рождение, менопаузу, и индивидуальная, — выстоять в любви и в работе. Сверх этого, нет ничего другого в способе адаптации, который являлся бы специфически женским. Временами возможные пути противоречат друг другу или же противоречат коллективным культурным ценностям. Среди этих путей женщине необходимо отыскать тот, который соответствует ей, как индивидуальности. Усложняя задачу далее, женщина оказывается перед жизненным вызовом, перед вопросом раскрытия своего собственного личностного мифа и, кроме того, перед осознанием и осуществлением бессознательных мужских аспектов своей личности. Нелегкая задача, потому и неудивительно, что мы рассматриваем животных, как более приближенных к Богу.

Донья Соледад, а позднее, Горда подняли вопрос о различиях между женщинами и мужчинами. Сам вопрос, возможно, еще более труднее решать сегодня, когда наличествуют равносильные тенденции затушевать или дискредитировать сексуальные различия, и в то же самое время осознать их на более глубоком уровне. В предыдущем разделе мы рассмотрели образы четырех богинь четырех ветров. Это указывает на возможность переживания различных видов женских инстинктивных моделей как архетипических факторов со священной основой, а не просто как способов познавательного поведения, которые могут оказаться невыученными. С этой точки зрения, для женщины важно в повседневной жизни пребывать в естественной устремленности и осознавать, что этот естественный путь может варьироваться по мере усвоения новых культурных образов того, что есть женское. Аналогично, мужчине необходимо, прежде всего, чувствовать себя мужчиной по отношению к самому себе, а кроме того, осознавать и осуществлять те пути, по которым на него воздействует образ его женской души.

Размышления над сексуальными различиями или над различиями между принципами женского и мужского являются чрезвычайно значимыми до тех пор, пока мы способны признавать в своих знаках и определениях известную долю относительности. Например, в сказках, этих вечных свидетельствах коллективной души, героическая задача для женщины заключается гораздо чаще в том, чтобы ожидать и преодолевать изоляцию и страдание, чем предпринимать опасное и трудное путешествие. Героический путь мужчины гораздо чаще связан с трудным и рискованным путешествием. Но это вовсе не означает, что женщине никогда не приходится отправляться в героическое путешествие за "сокровищем, которое трудно добыть", а мужчине не остается ничего, как ждать и томиться в одиночестве и изоляции. На самом деле временами наш собственный процесс индивидуации требует от нас отказа от проекций того, что есть женское, а что — мужское. До тех пор, пока эти две различные тенденции сохраняют коллективную силу, они не могут любым способом прилагаться к конкретному индивиду. Поэтому наиболее подходящим путем идентификации естественной маскулинности или феминности любого человека и интеграции противоположной сексуальной тенденции в бессознательном является индивидуальный путь следования собственному и единственному в своем роде процессу с помощью изучения символов, продуцируемых в сновидениях и фантазиях.

Различие между прямым поиском и открытым ожиданием показано также и в объяснении доньи Соледад Карлосу, что мужчины должны прыгнуть в бездну, чтобы получить знание, в то время как женщины естественным образом каждый месяц подходят к двери в другой мир путем менструального цикла. Донья Соледад далее говорит Карлосу, что дон Хуан считал женщин непревзойденными колдуньями, имеющими в своем распоряжении большую силу и способными обучаться гораздо быстрее, чем мужчины. Донья Соледад не согласна с доном Хуаном в том, что у женщин больше силы, но такая реакция может быть легко объяснима, как отражение ее личного отцовского комплекса, а именно, ее склонности отдавать свой авторитет мужчинам. Источником женского естественного преимущества над мужчинами является менструация. На протяжении этого периода, говорит донья Соледад, женщина становится чем-то еще. [189] Менструация подводит женщину к бездне, и там она может ждать, готовая получить то, что эта бездна производит.