Альберто Виллолдо - Город Солнца

— Здесь, в Силлустани, погребены мужчины и женщины, которые посвятили свои жизни овладению знаниями; они взращивали и скрещивали свою мудрость и кукурузные зерна, открывали и постигали силы Природы и взаимосвязь Солнца, Земли, Луны и звезд. Они применяли способы познания, которые можно назвать… алхимией жизни. Алхимия твоих европейских предков заключалась в том, чтобы взять мертвое вещество — основные элементы, такие, как сера и свинец, — поместить их в тигель и нагревать, тщетно пытаясь получить золото. А мой народ использовал живую материю, помещал ее в тигель под названием Земля и под пламенем Солнца создавал кукурузные зерна, живое золото. — Он сложил руки вместе и склонился, приближаясь к огню. — Землепашцы улучшали почву при помощи алхимии, а шаманы использовали алхимию души, но не для того, чтобы получать аurum vulgaris, обыкновенное золото, а чтобы получать аurum рhilоsорhus. — Он отодвинулся от огня и его лицо стало невидимым. — Шаман не занимался этим в одиночку. Он должен был обращаться к будущему, чтобы иметь свидетелей к моменту заключительного действия силы.

Вот почему я просил вас сопровождать меня. — Отблески пламени опять осветили его лицо. — Когда древние, погребенные здесь, достигли вершин мастерства, когда они научились быть невидимыми, влиять как на прошлое, так и на будущее и хранить тайну даже от самих себя, — только тогда эта тайна им открылась.

Теперь костер горел ровно, освещая все, что попадало в полусферу его влияния: красновато-коричневый грунт, красные и коричневые краски на пончо моего друга, черты его лица цвета красного дерева, седые волосы.

— Вы участвуете в этом путешествии не только для того, чтобы утешить старика, — сказал Антонио и его глаза сверкнули в лучах костра. — Вы вернулись в Перу потому, что мы связаны вместе нашей работой, знаниями и страстью к человеческому разуму. Я хотел, чтобы вы вернулись таким, как есть — одиноким и ищущим то, чему должны научиться. А вы совершили новый оборот Волшебного Круга. Вы столкнулись с вашим прошлым и с накопившимися надеждами на будущее, и вы сбросили их по дороге в Мачу Пикчу. В джунглях вы снова столкнулись лицом к лицу со смертью, и на этот раз более отчаянно, так как вас отравлял страх не только собственной смерти. И все это время знание шепотом говорило с вами. Вы испытали состояние невидимки во сне. Вы были правы, утверждая, что совершенная сфера отражает все во вселенной. Все, кроме себя, друг мой, все, но не вас. — На некоторое время он замолчал, чтобы я мог подумать над услышанным, и затем продолжил: — Вы были невидимым, когда воплотились в кондора.

Сейчас вы знаете, что это за ощущение. Поскольку вы научились концентрироваться на своем намерении и овладели равновесием тела сновидения, то теперь вы сможете узнать еще более удивительные вещи. — Он махнул рукой, как бы прекращая разговор. — В состоянии невидимости сокрыто больше, чем в этом красивом примере, но вы должны знать, что это одно из фундаментальных понятий мастерства — в течение тысячелетий невидимость используется для приобретения знаний и передачи их другим. — Он подбросил в костер еще одну ветку.

— Время, — сказал Антонио и, закрыв глаза, глубоко вздохнул. — Древние люди этой земли знали о зависимости между временем и светом. Что свет существует вне времени. Ничто не может двигаться со скоростью света, кроме самого света. Если мы достигнем скорости света, то мы должны превратиться в свет. Когда мы становимся светом — Iпса, детьми Солнца, — то время исчезает. — Он подбросил еще маленький кусочек валежника. — Все мы знаем, что наши поступки сегодня влияют на будущее, что наше наиничтожнейшее действие влияет на судьбу, что будущее нашего рода постоянно меняется из-за любого действия всего живого на земле.

— Он переломил ветку пополам и, казалось, колебался, какую из половинок первой бросить в огонь, затем бросил обе сразу. — Но можешь ли ты представить себе, что сегодняшний опыт также зависит от чего-либо, что случится завтра? Что ты и я могли бы не оказаться здесь из-за того, что случится через месяц?

Второй урок мастерства заключается в том, что время и полихронно, и монохронно. Оно движется не только как стрела. Оно может также возвращаться. Как колесо. — Кончиком пальца он описал окружность в воздухе. — Когда эти два вида времени пересекаются, наступает священное время, время обряда, когда можно влиять на прошлое и вызывать судьбу из будущего.

Он замолчал, глядя в темноту, затем посмотрел в небо, так усыпанное звездами, что не они, а темнота между ними притягивала взгляд: было ли это черное небо со звездами или сверкающие небеса, испещренные вкраплениями темноты?

— В чем же тайна? — спросил я, когда он опустил голову и наши взгляды встретились над костром.

— Тайна возникает из умения быть невидимым и владеть временем. Важна не сама тайна, а наше умение хранить ее. То, как мы ею владеем. Знание тайны равносильно знанию будущего, и кто, как не те, кому дано понимать, что время обращается, подобно колесу, смогут узнавать будущее и не допускать нарушения равновесия? Если вера в реальность основана на уверенности, что время движется только в одном направлении, то основы этой веры будут разрушены опытом будущего. Это не относится к шаманам, поскольку им не нужна вера — у шамана есть опыт. Как бы то ни было, но для того, чтобы, зная будущее, не позволить этому знанию исказить ваши действия или намерения, требуется большой опыт.

— Те, кто здесь похоронен, это знали. Они, проскользнув сквозь время, испытали нашу судьбу. Они понимали важность жизни на Земле. — Вот почему они поклонялись Солнцу и Земле. Они знали, что на Земле исчезнет жизнь, если не будет Солнца, что жизнь есть прямой результат этого союза. Они знали об этом до того, как были открыты формулы фотосинтеза и установлена связь между энергией, массой и скоростью света. Они были практичны и непосредственны. Для них Солнце было отцом, Земля — матерью, а их родителями было единое — Илла Тицы Виракоча — ни мужчина, ни женщина, энергия в чистом виде. Они чтили своих мать и отца, творя обряд аyni Пачамаме, Матери Земле, она довольна и возвращает твой дар в виде плодородия и изобилия. Ты совершаешь аупi Солнцу, и оно возвращает твой дар в виде тепла и света. Вершины великих гор, арus, дают тебе силу трудиться; небеса дают гармонию.

Твори аупi всем людям, и они также будут почитать тебя.

Это прекрасный принцип.

— Говорят, что шаман живет в совершенном аупi, — вселенная откликается на каждое его действие, зеркально отражает его намерения, как и сам он является зеркалом для других. Вот почему шаман живет в согласии с Природой. Мир шамана отражает волю, намерения и действия шамана.

— Мы начинаем с того, что творим аупi из-за первобытных предрассудков — «чтобы умилостивить богов». Потом мы творим аупi по привычке, как часть ритуала. Эти формы аупi творятся из-за страха или по обычаю, но не из-за любви. В конечном счете мы творим аупi потому, что должны, потому что мы чувствуем его здесь, — и он прикоснулся к груди. — Говорят, только тогда аупi совершенно. Но я верю, что аупi совершенно всегда, что наш мир всегда является подлинным отражением наших намерений, нашей любви и наших действий. Это мое мнение, однако я знаю, что оно верно. Состояние нашего мира зависит от состояния нашего сознания, наших душ.

Костер сильно прогорел. Антонио стал медленно подбрасывать в него сухие палки и куски древесины. Потом развязал и свою tеsа, развернув квадратную индейскую скатерть, разложил на ней по своим местам несколько предметов. Наблюдая за ним, я подумал: почему сейчас? Почему он так долго ждал, чтобы рассказать мне все это? Именно тогда в мой мозг впервые закралось подозрение. Я его впустил, хотя и отказался анализировать. Вместо этого я довольствовался тем, что слова его, которые привели бы меня в восхищение в аудитории или на холме на аltiрlапо, здесь, в Силлустани, среди сhulраs, воспринимались как откровение. Своего рода завет.

— Сегодня — продолжил он, когда я додумал последнюю мысль, — мы сотворим аупi нашим предкам, сказителям, смотрителям Земли, тем, кто сеял и возделывал Божественное сознание во все времена. Они жили в горах и джунглях и покинули этот мир живыми — они умерли, зная: дети их будут говорить за них, и они будут говорить через своих детей.

— Мы почтим их уважением и благодарственной молитвой, ведь именно на их плечах стоим мы сегодня ночью, и завтра, и следующей ночью. Именно к их мудрости и опыту обращаемся мы. Если нам предстоит продолжить путешествие, то появится знак. Не сомневайтесь. Просто закройте глаза и разрешите тем, чьи тела покоятся здесь, говорить с вами.

Вместо этого я следил за ним. Я наблюдал, как он стоит у костра, черты его лица блестели в отсвете невысокого пламени — негативный силуэт на фоне сверкающего черного неба. Он долго стоял с опущенной головой, так долго, что могло показаться, будто он заснул стоя. Однако спина его была совершенно прямой, а осанка выдавала состояние сосредоточенности и… смирения.