А. Штерн - Наука древнего волшебства, волхвования и чародейства

f) Тела, только в динамическом состоянии действуют. Теперь попытаемся, нельзя ли помощью этих положений внести немножко света в доселе довольно темную область физиологии, потому что, пока мы не дойдем до приблизительно верного понимания физиологических явлений жизни, до тех пор не может быть и речи о сколько-нибудь рациональном объяснении явлений месмеризма и так называемого спиритизма.

В области физиологии еще довольно темный хаос, – не от того, чтобы физиологи сидели сложа руки, а единственно от того, что физики и химики не могли достаточно помогать им советом и делом.

Между тем сколько уже изрезано и препарировано трупов, сколько собак, кошек, кроликов отравлено, зарезано и разными способами замучено; у скольких тысяч лягушек снята голова, вырезано сердце, гальванизированы мышцы и нервы. После всей этой траты времени, денег и труда, что узнали мы о тайне органического процесса жизни? Знаем ли мы в точности отправления хоть одного органа? Знаем ли мы, как из крови вырабатывается в печени желчь, как в почках образуется моча? Знаем ли мы, как из крови слагаются мышцы, связки, перепонки, волосы, ногти, кожа и нервы? Знаем ли мы, как совершаются зрение, слух, обоняние, вкус и осязание? Что мы знаем точного и положительного о существовании или несуществовании жизненной силы?

Причина, почему неутомимые изыскания и многочисленные опыты физиологов не привели к удовлетворительным результатам, заключается частью в несовершенстве нашего знания физических и химических законов, а частью в самом способе, производства физиологических опытов.

Правда, иногда случалось найти какое-то сходство между отдельными актами живого организма и произведениями искусственных физических аппаратов.

Сердце сравнивали с насосом, снабженным соответствующими поршнями; артерии с прибором эластических трубок; глаз с оптической темной камерой; гортань и дыхательное горло – с дудкой; образование животной теплоты – с медленным процессом горения. Но для объяснения, как и отчего совершаются отправления органов, наше знание физических и химических законов еще недостаточно.

Между тем, как неорганическая химия усовершенствовалась до высокой степени, органическая до сих пор привела к результатам еще очень мало удовлетворительным. Неорганические тела химик без большого труда разлагает и опять соединяет. Органические же ему до сих пор удавалось только анализировать, но сложить их химическим путем он не в состоянии, и едва ли такая возможность когда-нибудь будет достигнута.

Хотя и можно сравнивать некоторые акты органических отправлений с химическими процессами неорганических веществ, однако же вообще вещества в организме, кажется, подчиняются иным законам, чем в лаборатории химика.

Отсюда предположение жизненной силы, которую некоторые отвергают, утверждая, что явления органической жизни и изменения тел неорганических совершаются по одним и тем же физико-химическим законам.

На какое бы предположение мы не решились, важность того и другого не велика, покуда мы не в состоянии каким-нибудь из них объяснить отправления живых организмов.

Верно только то, что для произведения органических существ необходим зародыш, яйцо, которое не может быть произведено иначе, как организмами уже существующими.

Хотя наука и не может отвечать на вопрос: откуда первоначально взялись зародыши всех пород животных и растений, – однако же мы, по крайней мере, знаем, как они рождаются теперь, и этого для наших целей довольно.

Так как химия, очевидно, не в состоянии была объяснить сущности зародыша или яйца, то физиологи ухватились за микроскоп, чтобы проследить постепенное его развитие. Как ни прекрасны результаты, полученные этими исследованиями, все-таки законы развития зародыша остались неизвестны. Это потому, что с помощью микроскопа изучалась анатомия, а не физиология.

Законы явлений органической жизни никогда не могут быть открыты микроскопом. Отчего же нет? Да просто оттого, что наш глаз уж так устроен, что он может видеть тела только, в твердом состоянии, и никакой микроскоп не в состоянии пополнить этого недостатка. Жидкие и газообразные тела невидимы, как для невооруженного, так и для вооруженного глаза, и если окрашенные газы и жидкости, по-видимому, противоречат этому, то причина заключается единственно в том, что жидкости и газы получают свой цвет от плавающих в них твердых частиц. Твердые тела видимы глазу вследствие их способности отражать световые лучи. Вода и другие бесцветные жидкости видимы только потому, что способны преломлять свет.

Сила преломления зависит от степени плотности жидкости; чем плотнее жидкость, тем преломление сильнее; другими словами, чем ближе жидкость по составу своему подходит к твердым телам, тем легче она становится видимой.

Еще менее жидкого и газообразного видимо динамическое состояние тел. Собранное в лейденскую банку электричество – невидимо. Световые явления электрической искры, по-видимому, зависят от оторванных частиц кондукторов; цвет электрического огня изменяется, смотря по свойству металлической оконечности, из которой истекает. Золотой кончик дает зеленый свет, серебряный – красный, оловянный и цинковый – белый.

В незримости динамических состояний тел заключается причина, почему все попытки проникнуть посредством микроскопа в таинственную работу природы навсегда должны остаться безуспешными. Точно также мало удовлетворительны результаты, к которым привели опыты физиологов с гальванической батареей.

В начале, когда только что узнали действие гальванического столба, полагали, что тайна жизни открыта. Мозг приняли за род гальванической батареи, которая разлагающим и сочетающим образом действует на элементы, составляющее тело; нервы за гальванические проволоки, вдоль которых мозг посылает свои токи по всем направлениям, во все части тела. Теория казалась довольно вероятною; жаль только, что опыты не оправдали ее.

Бесчисленные наблюдения над действием гальванической батареи на человека и умерщвленных животных дали только тот результат, что мышечные волокна под влиянием гальванизма сокращаются. Но даже и эти сокращения оказывались неправильными.

Помощью гальванизма никто не может вызвать правильных с известной целью направленных движений мускулов, какие мы видим у живых людей и животных. Попытки побудить разные отделительные органы тела к свойственным им отправлениям помощью гальванического тока совершенно не удались и принесли только ту пользу, что показали, что он не есть жизненная сила. Если мы допустим, что сила, действующая в растительных процессах живого организма и в органических существах – есть сама материя в динамическом состоянии, то из этого будет следовать, что она должна быть вещественная, материального свойства и состоять из таких же элементов как и само видимое тело.

Каким же образом эта сила действует? По каким законам совершаются отправления органов? Каким образом происходит, растет и множится органическое существо?

Чтобы отвечать на эти вопросы, нужно пока оставить сложный организм человека и обратиться к простейшим, низшим.

Первый движения атомов материи и соединения их в определенные формы, первые, так сказать, признаки жизни мы находим в кристаллизации. Не без основания принято, что атомы различных кристаллов имеют ту же самую форму, как и сами кристаллы, как бы велики или малы они ни были, хотя бы их можно было мерить линиями и дюймами или видеть только под микроскопом. Если посмотреть под микроскопом на сложение кристаллов поваренной соли, то увидим, что они имеют ту же самую кубическую форму, как и видимые невооруженным глазом. Стало быть эта форма кристаллов уже дана в атомах. Атомы плавают в растворе; во время испарения воды, они, взаимно притягиваясь, сплачиваются и, таким образом, становятся видимы. Кристаллизация в сущности, стало быть, есть только уплотнение прежде жидких или бесконечно-малых атомов, которые, соединяясь между собою, наслаиваясь, образуют кристалл.

Между тем, как кристалл образуется чрез простое наслоение уже совершенно готовых в растворе атомов, растительная и животная ячейка растет из нутра наружу, привлекая для образования своего необходимый материал из окружающей ее среды, т. е. тоже привлекая вещество, быть может, в динамическом состоянии с периферий к центру и образуя из него впоследствии видимую материю для своего разрастания.

Микроскопические наблюдения над происхождением и ростом низших пород растеши, напр. красного снега, ргоtococcus nivalis (ни что иное, как простая растительная ячейка), показали, что в зародышевой ячейке ее образуются новые ячейки, которые, достигнув известной степени развития, выступают из лопнувшей оболочки ячейки-матки, после чего в каждой молодой ячейке развитие новых начинает совершаться тем же порядком. Каждая из этих ячеек есть особое неделимое и обладает способностью воспроизводиться.