Елена Коровина - 4 шага к богатству, или Храните деньги в мягких тапочках

Однако местные крестьяне частенько находили зеленые камешки. Поскольку этими находками власть имущие уже не интересовались, селяне несли камешки в дар церкви. Так в дарохранительнице Зальцбургского собора оказался большой изумруд, найденный в XVII веке. Настоятель собора был человеком упорным и любопытным. Он знал строки, в коих описала рождение «прекраснейшего смарагда» ученейшая монахиня-поэтесса Хильдегарда Бингенская: «Смарагд рождается ранним утром, когда зелень земли свежее всего, когда воздух еще холодный, но солнце уже пригревает, и трава столь сильно всасывает зеленый цвет, словно ягненок молоко матери».

По настоянию церкви забытый прииск в Альпах был воскрешен и начиная с XVIII века заработал на постоянной основе. А в XIX веке, когда прииск купил известный венский ювелир Соломон Гольдшмидт, там был найден огромный изумруд в 42 карата. Предприимчивый ювелир продал его британской короне. Британцы тут же перекупили права на добычу и начали распространять по миру камни, выдавая их за знаменитые колумбийские изумруды. Конец этому всемирному надувательству положила Первая мировая война. Оставив прииск, коварные англичане взорвали штольни. Но то ли взрывы были проведены некачественно, то ли альпийская порода отказалась подчиниться иностранцам, но уже через несколько лет штольни заработали снова – теперь под присмотром австрийских властей. Во время Второй мировой войны шахты на всякий случай затопили, но по окончании снова возобновили выработку. И вот теперь, конечно не пуская искателей-непрофессионалов глубоко в скалы, дирекция рудника открыла всем желающим участки для поисков самоцветов на поверхности горы Хабахталь.

Герман Краутцер стоял у проходной прииска чуть не плача. Ни в чем ему не везет! Денег хватило всего-то на «лицензию одного дня», к тому же, только новоявленный старатель пересек проходную, полил дождь. Краутцер ринулся обратно в помещение и начал уговаривать дежурного перенести срок лицензии на завтра. И надо же – впервые в жизни ему что-то удалось! А на другой день светило солнце. Все вокруг сверкало в его лучах. Надев на плечи рюкзак с киркой, лопатой и другим специальным снаряжением, Краутцер ранним утром, когда, как романтично говорила Хильдегарда Бингенская, «зелень земли свежее всего», отправился на поиски счастья. И все вышло просто волшебно – едва зайдя на территорию прииска, изумленный старатель заметил нечто, переливающееся в ранних лучах солнца. Фантастически огромный изумруд с большое куриное яйцо выкатился прямо под ноги Краутцера.

Вечером, вернувшись домой, Герман рассказал жене и тестю о неправдоподобной находке, добавив, что выпускающий его с рудника охранник посетовал на то, что никто не нашел за день ни одного камня, а ведь именно он должен был стать «миллионным изумрудом». Жена выхватила камень из рук Германа:

– Выходит, ты нашел «миллионник» и тебе должны премию?

Краутцер покачал головой:

– Ничего мне не должны! Я же не рассказал о нем начальству. Кому нужна их грошовая премия? Когда я реализую камень, мы станем богачами!

Но тут тесть напустился на зятя:

– Это же незаконно! Все найденные изумруды должны быть занесены в официальный реестр и оценены. А ты обязан заплатить налог в десятую часть стоимости!

– Десятую часть?! – встряла жена. – Кому и за что?! Этот камень валялся на земле, пока Герман не подобрал его!

– Земля принадлежит руднику! – попытался образумить тесть парочку, уже охваченную жадностью. – Без налога этот изумруд – краденый, а сам Герман – вор!

Жена вскочила, прижав камень к груди:

– Кто же виноват, что на руднике бесхозные изумруды под ногами валяются?! К тому же еще не известно, что это за камень. Сначала надо показать ювелиру, а потом и о налогах судачить!

Венский ювелирный резчик Роман Энглиш был никому не известен. Но ведь к известному ювелиру и не пойдешь. Он же спросит: откуда камешек? Так что пришлось изумрудному воришке обратиться к «черному мастеру». Энглиш долго изучал камень и в конце концов взвесил его дрожащей рукой. Результат фантастический – 180 карат!

– Считайте, что вы – четырежды миллионер, герр Краутцер! – Ювелир затряс руку обалдевшему Герману. – За свою работу по огранке я возьму с вас ровно десятую часть – 400 тысяч шиллингов!

Краутцер завздыхал:

– А это не слишком много?

– Но я же не спрашиваю, откуда вы взяли камень? – притворно сладко заулыбался ювелир. – Все знают, что вы брали лицензию на поиск альпийских изумрудов, но ни о какой находке не оповестили дирекцию Хабахтальского рудника!

Домой из Вены Герман приехал на взводе. Сначала рассказал о баснословной стоимости камня, потом пожаловался на цену ювелирных работ.

– Этот Энглиш тебя обманет! – взорвалась жена. – Соглашайся только в том случае, если сам будешь присутствовать при работах. А то этот пройдоха подменит камень!

Краутцер так и сделал. Снял в Вене комнату и каждый день, в течение всего срока работ, просиживал рядом с ювелиром, наблюдая, как тот режет камень. И вот, наконец, в трясущейся от важности момента руке мелкого служащего лежит большой прямоугольный изумруд и семь мелких камешков, оставшихся после огранки. Да только ювелир недоволен:

– Положите изумруд на стол, он пока не ваш! Да и осколки не ваши. Сначала вы должны заплатить мне четыреста тысяч!

Рука Краутцера задрожала еще сильнее. Проклятая невезуха! Где же он возьмет такие деньги?

– Вы можете оставить мне семь этих малышей! – услышал он голос ювелира и разжал руку. Энглиш ловко подхватил камни, потом выбрал свою семерку, положив большой изумруд в бархатный футляр. – Держите! И помните, у каждого великого камня есть собственное имя. Ваш изумруд я назвал «Звездой Хабахталя».

На улицу Краутцер вышел как пьяный. Шутка ли, четыре миллиона в кармане! Как же их сохранить, куда спрятать? Отвезти домой нельзя – жена отберет! Положить в банковский сейф невозможно – придется объяснять происхождение изумруда. Носить при себе – а ну как ограбят? Новоявленному миллионеру уже и так на каждом шагу мерещились ловкачи воры, грабители-расхитители. Оказывается, тяжело владеть незаконным сокровищем…

Оглядываясь, словно заправский воришка, Краутцер побрел по улицам. Задумавшись, не заметил, как оказался на опушке знаменитого Венского леса. И тут его осенило – вот наивернейшее хранилище! Герман лихорадочно выкопал глубокую ямку под корнями самого приметного дерева и сунул туда футляр с изумрудом. Раз он нашел его в земле, в земле и спрячет!

Прошел месяц. Жена запилила мужа:

– Продавай изумруд! Что это за порядки, когда, имея верных четыре миллиона, мы сидим впроголодь?!

Тесть вздыхал:

– Поехал бы ты, Герман, на рудник и повинился! Довздыхался старичок! Адвокаты из Хабахталя сами пожаловали в дом Краутцера.

– Вы обвиняетесь в крупном мошенничестве: обманном завладении национальным достоянием – миллионным изумрудом Хабахталя! Вам светит пожизненное заключение. Правда, можно повернуть дело по-другому. Вы официально возвращаете нам «Звезду Хабахталя», платите 10 процентов ее стоимости, а мы объясняем прессе, что вы огранили изумруд по нашему распоряжению!

Незадачливый мошенник пришел в ужас: опять эти десять процентов? Что за вечная десятина на его бедную голову?!

– У меня нет такой суммы! – только и выдавил он.

– Тогда в уплату за мошенничество вам придется распроститься с домом! – безжалостно отрезал адвокат.

На следующее утро в сопровождении служителей Фемиды Краутцер поехал в Венский лес выкапывать злосчастную «Звезду». Выхватив у него из рук футляр, адвокаты кинулись проводить экспертную оценку – сколько же стоит «миллионник». Выяснилось – нисколько! В футляре, закопанном Германом под деревом, лежала обычная зеленая стекляшка.

Выходит, мошенник сам себя перехитрил! Заплати он за камень рудничному начальству, те послали бы его на огранку к проверенному мастеру ювелирного дела. И проклятый Энглиш не сумел бы обмануть беднягу Краутцера как младенца. Когда же он подменил камень? Когда гранил? Когда клал в футляр? Словом, Герман чуть не рыдал от такого коварства и по совету адвокатов подал в суд на ювелира. Тот несколько месяцев провел на допросах, потом в заключении, но ни в чем не признался. Да и суд, затянувшийся еще на два года, не смог осудить Энглиша за недостатком «уличающих показаний». Тут уж и сам Краутцер засомневался: может, камень украл и не ювелир, а некто подсмотревший, как Герман закапывает сокровище в Венском лесу? Одно слово – невезуха! А еще говорят, что богатство несет счастье…

Правда, теперь Герман Краутцер не мог жаловаться, что прожил жизнь, никому не известную. Его фотографиями пестрели все газеты мира. Он стал самым незадачливым мошенником XX века – «человеком, который надул сам себя».