Сергей Лазарев - Ступени к божественному

Изначально униженный в человеческом, инвалид имеет большие возможности для обретения Божественного. Получилось, что я видел верхние слои души. Если бы масштаб моего видения был шире, я видел бы уже не следствие, а причину. Т. е. я сколько угодно мог говорить: «Тело, дух и душа», но пока отстраненность от человеческого «я» была невысокой, масштабы моего видения были ограниченны.

Через пару месяцев, диагностируя проблемы у одного человека, я нащупал какую-то сущность за пределами души. «Странно, — думал я, — неужели что-то может быть еще масштабнее, чем душа?» Нужно было пройти несколько десятков ситуаций, где выходила эта сущность, а потом классифицировать ее и подыскать ей название.

В этот раз все получилось намного быстрее.

Я с друзьями поехал на дачу. Там мы решили сварить плов. Я загрузил в казан мясо, овощи и рис. Было жарко, и вокруг роились тучи мух, привлеченных запахом мяса. Я злился, махал тряпкой, разгоняя их, но ничего не помогало. Чем сильнее мы зависим от окружающего мира, тем меньше видим причину неблагоприятной ситуации, занимаемся бесплодной борьбой со следствием.

Мне нужно было разделать мясо в стороне от того места, где я варил плов, убрать пакеты и мусор и смыть все водой. Вместо этого я нервничал, отгоняя и пытаясь прихлопнуть мух, мешающих мне готовить. Потом я увидел, что много мух залезла в пакет, где до этого лежало мясо. Я закрыл пакет и бросил его в костер.

Странно, сколько раз я раньше убивал мух и не ощущал никакого дискомфорта. А в этот раз появилось неприятное чувство. Через некоторое время в теле появилась плавающая, физическая боль. Я посмотрел себя и увидел, что причинил большой вред детям, внукам и правнукам. Причина — зацепленность за ту же непонятную сущность, лежащих за пределами души. Пока программа не всосалась в подсознание, я должен был осознать, что же я неправильно сделал. Насколько глубже поймешь, что не надо делать настолько быстрее происходит очищение.

Первые полчаса не дали никакого эффекта. И я понял что пока у меня есть остаточное раздражение и ненависть к мухам, понимание не произойдет. Через некоторое время стало полегче, но что-то еще мешало. Для того чтобы не испытывать ненависти к другому человеку, нужно поставить себя на его место и ощутить те мотивы, которые им двигали. Когда ощущаешь себя единым с ним, внутренняя агрессия исчезает. Что двигало мухами, когда они роились вокруг меня? Инстинкт продолжения жизни, продолжения рода. Если я испытывал ненависть и раздражение, значит, моя зацепленность за этот инстинкт усиливалась. В основе ревности лежит зацепленность за инстинкт продолжения жизни и рода.

Испытывая в связи с этим ненависть и желание уничтожить живое существо, я многократно усиливал ревность в своих потомках и делал их нежизнеспособными. До этого вся система сводилась только к человеческим ценностям. Но человек — это в первую очередь животное и живое существо вообще. А ценности любого живого существа сводятся, насколько я понял, всего к трем инстинктам. Первый — это инстинкт возникновения и сохранения жизни. С ним связаны два последующих. Второй — инстинкт продолжения жизни. Он связан с дыханием, едой, сексом. Он лежит в основе семьи, человеческой любви и отношений. Третий инстинкт — это инстинкт управления. Если второй связан с созиданием, то третий — с разрушением.

Он лежит в основе воли, интеллекта, способностей. Насколько при угнетении всех трех инстинктов человек сохраняет любовь к Богу, настолько сквозь животное и человеческое начинает проглядывать Божественное.

Я сейчас не буду детально описывать эти исследования. Думаю, это не нужно. Потом, исследуя понятие «человек», я был вынужден сформулировать понятие «личности». Есть «я» как личность, исходящая из моего физического тела, со всей совокупностью его поведения в пространстве и времени. Есть моя личность как часть общества, в котором я живу, национального, религиозного, социального. Одновременно есть личность как часть всего человеческого. Есть личность как совокупность цивилизации в нашей галактике, затем нашего мира, других миров и т.д. В конце концов, мы приходим к Вселенной, являющейся тоже личностью.

Если мы воспитываем ребенка, приучая его замыкаться на своих интересах, его информационное общение резко сужается и развитие тормозится.

Не умея моделировать окружающий мир, не понимая его, ребенок все чаще будет испытывать страх, раздражение, обиду и ненависть. И тогда либо остановка в развитии, резкое сужение интересов, или развитие с большим количеством болезней и неприятностей. Если мы приучаем ребенка в своем поведении учитывать интересы других людей, ставим перед ним проблемы общечеловеческие, он подключается к информационному полю человечества и его возможности моделировать окружающий мир резко увеличиваются. Личная мораль и нравственность достаточно узки. Общественная — значительно больше. Общечеловеческая — соответственно. Если мы нацеливаем ребенка на нравственность больше, чем на способности, то тогда масштабы его личности резко увеличиваются и он в жизни может многого добиться. Но если мы забудем, что любовь к Богу выше любой личности и любой нравственности, может произойти усиление зависимости от них, и их дальнейший распад.

В основном, зависимость у человека идет через обожествление личных или общественных ценностей. Поэтому поднятие над ними, через прикосновение к высшим уровням, приводит к гармонии. А обращение к Богу позволяет сохранить эту гармонию.

Я нашел великолепное лекарство для приведения себя в порядок. Если ночью полежать час на спине и посмотреть в звездное небо, то происходит стремительное очищение души. А потом можно начинать молиться.

После этих исследований я уже несколько иначе объяснял пациентам суть происходящего.

Что такое для нас человеческое счастье? Это стабильность и защищенность. Деньги дают нам возможность поесть, иметь квартиру и мы ставим точку опоры на них. Мы начинаем молиться на деньги, делать их целью, как источник защиты и стабильности. И вдруг, деньги исчезают. Мы понимаем, что это слишком шаткая точка опоры, и замечаем, что деньги приходят тогда, когда есть способности. Будут ум и способности — будут деньги. И мы начинаем накапливать и развивать в первую очередь способности и интеллект. Если деньги у нас могут отнять, то наши способности всегда при нас. Но вдруг дела наши идут прахом, у нас неудачи, нас обманули. И мы понимаем, что и это не вечно. И интуитивно стремимся к тому, что лежит в основе способностей. Это духовность, благородство, мечты, надежды, идеалы. А потом случается крах идеалов и надежд. И мы точку опоры передвигаем еще глубже. Мы живем уже моралью, нравственностью, любовью к людям, как высшим составляющим нашего человеческого «я». Затем унижено наше человеческое «я». И мы пытаемся сделать последнюю точку опоры на высшие составляющие нашей личности: общественную, общечеловеческую и т. д. Желание спасти человечество, помочь всем людям на земле — это есть подключение личности в масштабе человечества. И вот унижено человеческое «я» во всех аспектах. И здесь либо взрыв агрессии, как последней попытки защиты, с последующим распадом, или переход от человеческого «я» к Божественному. Этот переход самый тяжелый и мучительный. И свое Божественное «я» мы чувствуем не тогда, когда теряем деньги или испытываем неудачи, а тогда когда мы сохраняем любовь, при унижении самых святых и основополагающих человеческих ценностей. И насколько в нас развит главный инстинкт превращения человеческого в Божественное, настолько нам легче преодолеть инстинкты человеческого.

Сейчас, когда я диктую эти строки, мне кажется, я стал нащупывать то новое, без чего я не смогу решить проблему зависимости от чувств. Мои предыдущие книги были посвящены теме преодоления зависимости от материальных и духовных ценностей. Тема связана с материей. Дух с пространством. Душа, т. е. чувства, с временем. Моя зависимость от чувств и неспособность преодолеть инерцию агрессивных эмоций, свидетельство того, что моя зависимость от времени была очень высокой. Несколько лет назад я остановил эксперименты с временем, потому что почувствовал, что это опасно. А сейчас преодоление зависимости от времени становится одним из условий моего выживания. Итак, дестабилизацию человеческих ценностей, связанных с временем, я принять пока не могу. Раз я зависим от времени, значит, у меня много претензий к нему. И пока я этих претензий не сниму, эта зависимость не уменьшится. Итак, смотрим, что первое: это сожаление о прошлом. Многократное пожелание смерти себе из-за неприятия событий, произошедших в прошлом. Я понял почему я раньше не мог преодолеть свою раздражительность. Оказывается — это всего-навсего жесткое неприятие произошедших событий.