Сергей Бузиновский - РО (о загадочной судьбе Роберта Бартини)

…Ах, как сиял левый глаз Воланда, заливая страницы романа зеленым герметическим светом! Все авторы, писавшие о посвящении в Мистерию Гермеса, обязательно отмечали это «мерцающее зеленое сияние» (Мэнли П. Холл). «Зеленая лампа»… Во времена пушкинские и булгаковские она собирала в круг света тех, кому особо покровительствовал Трисмегист — древний бог мудрости, литературы и истории, Наставник тех, кто идет.

«У него были круглые, неестественно зеленые глаза…» — о Рудольфе Сикорски, «Жук в муравейнике».

«— Ну вот, Андрей, — произнес с некоторой торжественностью голос Наставника. — Первый круг вами пройден.

Лампа под зеленым стеклянным абажуром была включена, и на столе, в круге света…»

Стругацкие, «Град обреченный» — четвертый абзац от конца. Совпадение?

«…Что-то произошло со шкалой диапазонов. Она озарилась зеленоватым мерцающим сиянием…» Опять-таки братья Стругацкие, «Повесть о дружбе и недружбе». И героя зовут Андрей Т., и число 19 повторяется семь раз — к месту и не очень. И семь раз — слово «цеппелин». Для «Маленькой повести» — многовато! Но главное — сюжет: герой засыпает в новогоднюю ночь и во сне переживает некие приключения, имеющие очевидной целью полное перерождение личности. Духовная трансмутация — суть всех Великих Мистерий. Это жестокий экзамен: ученика инструктируют, а затем на несколько часов вводят состояние измененного сознания. Гипноз. Он «умирает» — и видит сон. Эффект присутствия — полнейший. Во сне человек может «прожить» даже целую жизнь — важно при этом не забыть, кто он такой, не испугаться опасности, не уклониться от страданий, не соблазниться богатством, властью, женщиной. За этим неотступно наблюдает Верховный Инициатор. Наставник. Действо, разыгрываемое в астрале, принципиально неотличимо от того, что мы называем реальностью. Вернувшись в физическое тело, ученик лучше всяких объяснений поймет, что наша жизнь — тоже сон. И нужно вести себя достойно — чтобы не остаться «на второй год»…

…Во всех своих интервью Стругацкие постоянно подчеркивали: их духовный фундамент — Булгаков, Уэллс, А. Толстой.

Булгаков — это понятно. «Мастер и Маргарита» — роман-мистерия. Сон. Ничего не было. Ершалаима не было: «Может это и не он рассказывал, а просто я заснул и все это мне приснилось?» — думает Берлиоз. Москвы не было: город-фантом «ушел в землю и оставил по себе только туман». И казни никакой не было: «померещилось», — успокаивает Иешуа «освобожденного» прокуратора. Булгаковский роман — тоже астральный спектакль. «Реальный» мастер умирает в палате № 118, «настоящая» Маргарита — у себя в особняке. Верховный Инициатор Воланд ответвил «параллельную» Москву и провел учеников по лезвию бритвы — во сне.

— А если ученик забудет наставления? Если испугается? — поинтересовался Скептик, изобразив кривую усмешку. — А может они и разрешения не спрашивают, влезая в наши сны?

«Сказали мне, что эта дорога меня приведет к океану смерти, и я с полпути повернул обратно. С тех пор все тянутся передо мною кривые глухие окольные тропы…»

Это — «Миллиард лет до конца света». Мало кто из читателей понял, что Вечеровский — истинный виновник цепочки загадочных происшествий. У него «был совершенно нечеловеческий мозг». Он — резидент Шамбалы, Инициатор, прогрессор. И скоро уедет — «на Памир» — отдыхать от нашей безнадежной тупости и трусости.

— Но там нет ни одной зеленой лампы! — торжествующе заявил оппонент.

Верно. Но слово «Гренландия» («Зеленая страна») упомянуто четыре раза да один раз — Грэм Грин. И, конечно, то и другое приклепано к внешнему сюжету почем зря.

«Воланд» Александра Грина — таинственный Бом-Гран из «Фанданго». Его пирамидка сияет ослепительно-зеленым светом, непостижимо разветвляя судьбу героя.

— Совпадение…

Или — технология. Возможно, та самая, которая позволила сделать «невидимку».

Черные, тайные, герметические повести…

И не случайно в бартиниевской «Цепи» — Ра-Мег. Не «Ро», как должно быть, а именно «Ра»! Рамег. Анаграмма: герма! Вся эта история — цепь герм, заботливо расставленных сверхчеловеческой рукой.

«Не скучно ли вам на темном пути? Я тороплюсь, я бегу…»

…Он был Заратуштрой, Тотом, Рамой, он много раз воплощался в древней, новой и новейшей истории. Золотая цепь сверхлюдей, соединяющая небо и землю!

«…Когда Маргарита, обдуваемая прохладным ветром, открывала глаза, она видела, как меняется облик всех летящих к своей цели…»

…Бартини предлагал «стране пребывания» великолепные самолеты, экранолеты, магнитопланы, новые двигатели, спутники и какие-то аппараты, контролирующие пространство. Он заглянул в Бездну и рассчитал форму Бесконечности. Он неутомимо сеял золотую пыльцу новых идей. То, что не было понято, гений зашифровал — в своих картинах и в книгах друзей — до востребования.

«Люди — смертные боги. Боги — бессмертные люди…» — объяснял Мастер Тот своим ученикам. С тех пор пятьдесят тысяч раз сверкающая Сотис всходила над пирамидами. Пришло время принять новые истины…

«Вселенная — это одно-единственное образование, которое все время есть везде. Находясь одновременно в разных местах и в разных временах, она конечна и бесконечна — как змея, укусившая свой хвост. Можно представить ее как закольцованную нить, которая проходит через все сущее. Можно — как зеркальную сферу, в которую вложена другая сфера, и так далее — но самая меньшая из „матрешек“ — та самая, которая объемлет остальные… Таким образом, Вселенная абсолютно тождественна самому меньшему из своих элементов — потому, что этот наименьший элемент и есть Вселенная. В мире нет ничего, кроме этой непостижимой частицы. Остальное — только образы, грандиозная шестимерная голограмма. Если угодно — бесконечный сон…»

Так говорил Роберт Бартини, посетивший эту Землю с 1897 по 1974 год. Он был избран для своего высокого предназначения, но не был единственным. Словно незримая волна прошла по человечеству. Зов. Те, кто звал, знали избранных поименно. Те, кто откликнулся, получили Новое Знание. И воплотили его, как могли, на языке, которым владели. Вот он — настоящий Орден Света, тайный союз «всех летящих к своей цели»! Лабиринты Хорхе Марии Борхеса, миры Саймака, волшебная страна Амбер, «Чайка Джонатан Ливингстон» и теософские трактаты Петра Успенского, механистические грезы Циолковского, вдохновенный бред Дали и Мура — как причудливы голограммы одной и той же Идеи!

… Блистает, как звезда, левый глаз Воланда, а правый — темен, мертв… И то же самое — на картине Бартини: взрыв двойной звезды, сияние Сириуса-Б и обугленная чернота Сириуса-А.

И, конечно, Воланд — никакой не киноцефал (что за странная мысль!), а существо с двойной звезды Сириус — «Звезды Собаки». Черный пудель в овале: «ово», яйцо — символ рождения. Взрыв Сириуса породил жизнь на Земле — вот смысл великолепной булгаковской криптограммы!

— Чушь!.. — твердо сказал оппонент. — И чушь, прошу заметить, собачья!..

«Если вы ищете что-то новое, скорее найдете это у древних», — меланхолически заметил Борхес. Все уже есть. Все ответы на все вопросы. И вопросы ко всем ответам…

…В Москве живет человек, читавший «Цепь» полностью. Это — женщина. У нее профессиональная память. Вторая часть «Цепи» — пролог ко всей истории Земли. «Пролог на небесах» — в окрестностях двойной звезды Сириус. Там обитала могучая цивилизация существ, чья природа — «пакет» волн, плазма. Катастрофа разметала ноосферу Сириуса. Гонимые яростным светом, разумные плазмоиды рассеялись в Космосе. Изгнание из Рая. Ничтожная горстка космических «погорельцев» достигла Солнечной системы и выбрала планету на жительство. Было одно трагическое обстоятельство: вырванные из своей экологической ниши, они не могли воспроизводить потомство. Не было каких-то условий — возможно, просто необходимой «критической массы». Оставался один выход — и они им воспользовались: биологические «посредники». Светоносные Существа выбрали третью планету и «поселились» на искусственном спутнике — будущей Луне. На Земле создается биосфера. И несколько раз уничтожается смертельным перепадом напряженности магнитного поля. Это — запас органических энергоносителей: уголь, нефть, газ, сланец… И — гумус. Одновременно «прорабатывается» фауна: в десятках и сотнях параллельных миров выводятся плавающие, ползающие, бегающие и летающие твари. Те, которые представляют угрозу для экологической ниши будущего человека, безжалостно уничтожаются. Наконец, создается «венец творения» — человеческое тело — идеальный инкубатор души, устройство для передачи информации о сохраняющих реакциях.

Дальнейшее более или менее полно описано в священных книгах земного человечества, особенно в самых древних из них — «Зенд-Авесте» и станцах «Книги Дзиан». Вот, например, седьмая станца (перевод Е. П. Блаватской):