Бхагаван Раджниш (Ошо) - Когда туфли не жмут. Беседы по историям даосского мистика Чжуан-цзы

Что это означает? Материнская любовь безусловная; эта любовь вам дается, мать делится ею. Отцовская любовь безусловная – он любит вас просто потому, что вы его ребенок; эту любовь нет необходимости заслуживать. Но когда вы входите в мир, вам приходится заслуживать любовь мужа, любовь жены. И в любой момент вы можете ее лишиться. Страх, небезопасность… И поэтому появился брак: из-за того, что влюбленные чувствуют себя небезопасно, они хотят получить юридическую поддержку. И вот их защищает правительство, их защищает общество. А иначе какая необходимость в браке? Если любовь действительно есть, вступать в брак нет необходимости. Зачем? Существует страх: возможно, сегодня любовь есть, но кто знает, что будет завтра? Что вы будете делать, если любовь исчезнет? Куда вы обратитесь? Закон, суд, правительство – все они становятся вашей защитой. Тогда вы можете обратиться в суд и потребовать любви.

Любое общество делает развод как можно более трудным, а вступление в брак – как можно более легким. Это кажется абсурдным, должно быть в точности наоборот. Как можно более трудным следует сделать вступление в брак, потому что два человека входят в неизвестный мир; пусть они подождут, понаблюдают, подумают, поразмышляют, помедитируют. Дайте им время. Лично мне кажется, что следует установить срок, по меньшей мере, три года, прежде чем суд разрешит кому-нибудь пожениться. И я думаю, что в этом случае в брак никто не вступит! Три года! Невозможно! После медового месяца все заканчивается. Люди остаются вместе из-за закона, из-за безопасности и из-за проблем, которые возникнут, если они расстанутся: появились дети… Теперь брак становится ответственностью, а не блаженством, не экстазом.

А общество всегда довольно, если вы обеспокоены и не в экстазе, потому что экстатического человека нельзя эксплуатировать. Только обеспокоенного человека можно эксплуатировать, только обеспокоенного человека можно превратить в раба. Экстатический человек никогда не сможет стать рабом, он слишком опасен для общества. Он мятежен, он не нуждается в обществе – именно это означает экстатическое существо. Ему достаточно одного себя. А раз он не нуждается в обществе, то общество не может ему ничего навязать. Общество хочет, чтобы вы были обеспокоенными, не могли расслабиться; в этом случае вы будете от него зависеть. Тогда вы пойдете в суд и будете смотреть на судью как на какое-то божество. В этом случае правительство, государство, полицейские – все становятся важными, потому что вы обеспокоены. Но если вы экстатичны… Влюбленные могут забыть о них, но женатые люди – никогда. Влюбленные могут забыть о полицейском, он им совсем не нужен. Их любви достаточно. Но когда любовь исчезает, возникает необходимость в полицейском, чтобы удержать их вместе. Нужен полицейский – теперь, если вы расстанетесь, он причинит вам неприятности. И просто чтобы избежать этих неприятностей, люди продолжают жить вместе.

Жизнь опасна, но в этом и заключается ее красота – она небезопасна, потому что небезопасность составляет самую сущность движения, живости, витальности. Чем более вы мертвы, тем в большей безопасности находитесь. Когда вы окажетесь в могиле, опасности больше не будет. Что тогда может с вами случиться? Ничего! Никто не может причинить вам вред, если вы мертвы. Но когда вы живы, вы уязвимы, вам можно причинить вред. Однако я говорю вам: в этом красота жизни. Утренний цветок не может поверить, что к вечеру он исчезнет. Но именно в этом его красота – утром он такой великолепный, такой величественный, император – а к вечеру он исчезает. Только представьте себе цветок, сделанный из камня или пластика, – он остается. Он сохраняется; он никогда не увянет. Но если что-то никогда не увядает, это означает, что оно никогда и не расцветало. Брак – это пластиковый цветок, любовь – настоящий цветок: утром она расцветает, а к вечеру ее больше нет. Брак продолжается, в нем есть постоянство. Но разве может что-то настоящее быть постоянным в этом непостоянном мире?

Все настоящее неизбежно будет существовать от мгновения к мгновению. И в этом есть небезопасность: в любое мгновение оно может исчезнуть. Цветущий цветок увянет; взошедшее солнце зайдет. Все изменится. Если вы слишком боитесь небезопасности, то постараетесь принять меры, и этими мерами вы все погубите. Жена – это мертвая возлюбленная, муж – это убитый возлюбленный. В этом случае все постоянно – нет никаких проблем. Но тогда вся жизнь просто тянется.

Я не говорю, что любовь не может быть вечной, – может. Но небезопасность, ненадежность – это ее сущность; ее нельзя сделать неизменной. Запомните: вы должны двигаться от мгновения к мгновению. Если любовь увядает, вам приходится это принять; если она продолжает цвести, вы этим наслаждаетесь. Бывает по-разному. Но вы не можете быть в ней уверены. Разве можно быть уверенным в будущем? Кто знает, будете вы живы или нет? Если даже относительно самих себя вы не можете быть уверены, что говорить о вашей любви?

Но вы все время обещаете, не понимая, что вы делаете. Когда вы любите человека, вам кажется, что вы будете любить его вечно. Это просто чувство данного момента; не превращайте его в обещание. Просто скажите: «В данное мгновение я чувствую, что буду любить тебя вечно, но я не знаю, что я буду чувствовать в следующее мгновение». Никто не может ничего сказать о следующем мгновении, никто не может ничего обещать. Если вы обещаете, вы живете в пластиковом мире. Давать обещания невозможно.

И в этом правдивость, честность любви: она не будет обещать, хотя все хотят получить это обещание, просто чтобы чувствовать себя в безопасности. И чем больше вы боитесь, тем больше требуете обещаний. Именно поэтому женщины больше, чем мужчины, хотят получить обещание; они больше боятся, они естественным образом чувствуют большую незащищенность. Им хотелось бы все сделать неизменным, только тогда они на что-то пойдут. И поэтому вы все время даете ложные обещания, которые невозможно выполнить. Каждое обещание нарушается, и с каждым обещанием разбивается и ваше сердце, и сердце другого человека. И с каждым обещанием что-то исчезает, жизнь становится пустой и бессмысленной; поэзия утрачивается, она превращается в скучную прозу, юридический документ – вы обязаны целовать своего ребенка; это не спонтанно, вы должны это делать, это долг. А долг – это самая уродливая вещь, говорю вам это. Любовь – это самое прекрасное; долг – самое уродливое.

Любовь – это неведомое явление, ею невозможно манипулировать. Долг – это побочный общественный продукт. Теперь жена может сказать: «Ты должен меня любить, это твой долг, и ты обещал!» И вы знаете, что вы обещали. Что вам теперь делать? Если любовь исчезла, или в это мгновение у вас нет настроения любить, или сегодня ночью у вас нет настроения заниматься любовью, что вам делать? Только для того, чтобы сдержать данное в прошлом обещание, вам приходится актерствовать. И вы говорите: «Хорошо, я обещал, это так». Что вы будете делать? Можете вы вызывать у себя любовь по заказу? Возможно ли это? Случалось ли такое когда-нибудь? Можете вы вызывать у себя любовь?

Не можете. Зато вы можете притвориться. Притворство будет становиться все более и более привычным, потому что спонтанность не допускается. И тогда все чувствуют себя обманутыми, потому что притворная любовь не может удовлетворить. Все знают, что она притворная, ее видно насквозь. Вы выполняете все телодвижения, присущие любви, но любви нет. Это как упражнение йоги: телодвижения присутствуют, жесты присутствуют, а сердца нет. Исполняя долг, или действуя по заказу, вы находитесь где-то в другом месте, но вместе с тем вы чувствуете: «Да, я обещал».

И я говорю вам, что это обещание, возможно, было совершенно правильным, но любое обещание относится только к данному моменту. Вы не можете обещать, что завтра вы будете живы; как же вы можете обещать, что будет жива ваша любовь? Вы можете сказать только, что так вы чувствуете в данное мгновение: «Я буду любить тебя вечно, но это мое чувство в данный момент – если в следующее мгновение все исчезнет, что я могу поделать?» Однако безопасность создает проблему. Во всем вам нужна безопасность; именно поэтому все стало фальшивым.

Жизнь небезопасна. Позвольте этой истине все глубже и глубже проникать к вам внутрь, пусть она станет семенем в глубине вашего сердца. Жизнь небезопасна; такова ее сущность, и с этим ничего нельзя поделать – все, что вы попытаетесь сделать, станет ядом. Вы можете только погубить… и чем более безопасно вы будете себя чувствовать, тем вы будете мертвее. Посмотрите на людей, которые действительно оказались в безопасности, окруженные богатством, престижем, дворцами, – вы увидите, что они мертвы. Просто посмотрите на их лица: их глаза выглядят так, как будто они сделаны из камня. Их лица похожи на маски. Движения у них автоматические, они сами в них не присутствуют; они живут, как в клетке, и не текут – застывшие и неподвижные. Они не похожи на реки, танцующие и стремящиеся к морю. Они – мертвые, безжизненные пруды, которые никуда не движутся, никуда не текут.