Джеймс Редфилд - Селестинские пророчества

Покачав головой, Себастьян отошел в сторону, но потом обернулся и буквально пронзил Санчеса взглядом:

– Вы ведь даже не видели Девятого откровения.

– Нет, видел. Но не полностью.

– Каким же это образом?

– Отчасти мне рассказали о нем до того, как мы прибыли сюда. Еше одну часть я прочел несколько минут назад.

– Что?! Как?

Санчес приблизился к старшему по сану:

– Кардинал Себастьян, люди хотят знать об этом откровении. Оно проясняет все остальные откровения: в нем показывается то, что нам суждено, то, что на самом деле являет собой духовное сознание!

– Мы знаем, что такое духовность, падре Санчес.

– Знаем ли? Думаю, что нет. Мы веками говорим о духовности и считаем, что хорошо представляем себе ее, провозглашая свою веру в нее. Но мы всегда определяли Духовность как нечто абстрактное, во что мы веруем по мере разумения. И непременно преподносим ее как цель, к которой должен стремиться каждый во избежание чего-либо дурного, а не во имя обретения благословенного и восхитительного. В Манускрипте говорится о вдохновении, которое посещает нас, когда мы на деле любим ближних и придаем жизни эволюционное движение вперед.

– Эволюционное! Эволюционное! Вы только послушайте, что вы говорите, падре, вы, кто всегда последовательно выступал против теории эволюции. Что с вами произошло?

Санчес собрался с духом:

– Ла, я выступал против понимания эволюции, подменяющей Бога, против эволюции, дающей объяснение Вселенной, в котором не упоминается о Нем. Теперь же я уяснил, что истина сочетает в себе научное и религиозное мировоззрение. Истина в том, что эволюция есть то, как Господь творил и продолжает творить.

– Никакой эволюции не существует, – заявил Себастьян. – Господь сотворил мир сей, и все тут.

Санчес бросил взгляд на меня, но мне ничего не приходило в голову.

– Кардинал Себастьян, – снова обратился Санчес к своему оппоненту, -развитие следующих одно за другим поколений подается в Манускрипте как эволюция сознания, эволюция к высшему уровню духовности и колебательного движения. Каждое поколение накапливает больше энергии, открывает для себя больше истин, а затем это передается следующему поколению, что придает ему еще большее развитие.

– Это чепуха, – возразил Себастьян. – Существует единственный путь обретения большей духовности – следовать примерам, которые даны в Писании.

– Совершенно верно! – воскликнул Санчес. – Но опять же, что это за примеры? Разве в Писании повествуется не о людях, которые познают, как воспринимать энергию и волю Господа? Разве не этому учили первые пророки в Ветхом Завете? Разве не эта способность воспринимать в себя энергию Господа нашла такое высокое выражение в

жизни сына одного плотника, что даже, как мы говорим, Сам Господь явился на Землю?

– Разве то, о чем говорится в Новом Завете, – вдохновенно продолжал он, – не есть рассказ о людях, исполнившихся некой энергии, которая преобразила их? Разве не сказал Сам Иисус, что дела, которые Он сотворил, мы тоже сможем сотворить, и более? Эту мысль мы никогда не воспринимали всерьез, вплоть до сегодняшних дней. Мы лишь теперь постигаем то, о чем говорил Христос, чему Он наставлял нас. В Манускрипте объясняется, что Он имел в виду! И как это сделать!

Себастьян отвернулся с багровым от гнева лицом. Наступила полная тишина, и в эту минуту в комнату вбежал офицер и доложил Себастьяну, что проникшие в миссию обнаружены.

– Глядите! – возбужденно воскликнул он, указывая в окно. – Вон они!

На расстоянии около километра были видны фигуры двух людей. Они бежали по открытому месту к лесу. На краю вырубки военные, казалось, были готовы открыть по ним огонь.

Офицер повернулся к Себастьяну и приготовил рацию:

– Если они доберутся до леса, найти их будет нелегко. Разрешите открыть огонь?

Всматриваясь в бегущих, я вдруг понял, кто это:

– Это Уил и Хулия!

Санчес подошел к Себастьяну еще ближе:

– Именем Господа, вы не пойдете из-за этого на убийство!

– Кардинал Себастьян, – настаивал офицер, – если вы хотите, чтобы Манускрипт был ликвидирован, я должен немедленно отдать приказ.

Я замер.

– Падре, поверьте мне, – услышал я голос Санче-са. – Манускрипт не подорвет того, что вы создали, того, что вы отстаивали. Вы не допустите убийства.Себастьян с сомнением покачал головой:

– Поверить вам'г1..– Он сел за стол и взглянул на офицера: – Мы никого убивать не будем. Прикажите вашим солдатам взять их живыми.

Кивнув, офицер вышел из комнаты.

– Благодарю вас. вы сделали правильный выбор, – проговорил Санчес.

– В том, что я отказался от убийства, да, – сказал Себастьян. – Но своего мнения я не переменю. Манускрипт губителен. Он может разрушить основополагающую структуру нашей духовной власти. Он может привести людей к мысли, что их духовное предназначение в их руках. Он подорвет дисциплину, необходимую для того, чтобы каждый человек на Земле пришел в Церковь, и когда настанет час Вознесения, люди будут не готовы к этому. – Он. сурово взглянул на Санчеса. – Сейчас сюда направляются войска. Что предпримете вы или кто-либо еше, уже не имеет значения. Девятое откровение никогда не покинет пределов Перу. А теперь убирайтесь из моей миссии.

Мы гнали машину на полной скорости, вдалеке был слышен рев приближающихся тяжелых грузовиков.

– Почему он отпустил нас? – недоумевал я.

– Полагаю, потому, что, по его мнению, это дела не меняет, – ответил Санчес. – Мы уже ничего не сможем сделать. Не знаю даже, что и думать. -Наши взгляды встретились. – Вы же понимаете: мы не убедили его.

Я тоже был озадачен. Что же это значило? Возможно, мы были там вовсе не для того, чтобы убедить Себастьяна. Может быть, предполагалось, что мы лишь отвлечем его?

Я снова взглянул на Санчеса. Он сосредоточенно вед машину, стараясь, однако, внимательно следить за всем вокруг, чтобы не пропустить малейших признаков присутствия У ила и Хулии. Было решено, что мы поедем по той же дороге, где проезжали раньше, в ту сторону, куда направились беглецы, но пока что мы ничего не заметили. Мы ехали дальше, а я мысленно перенесся на Селестинские развалины. Я представил себе, как выглядит это место: многослойные срезы раскопок, палатки ученых и вдалеке неясные очертания похожих на пирамиды сооружений.

– Похоже, они не в лесу, – сказал Санчес. – У них должна быть машина. Нужно решить, что делать дальше.

– Думаю, нам следует попасть на развалины, – проговорил я.

Он посмотрел на меня:

– Можно и туда. Больше и ехать-то некуда. Санчес повернул машину на запад.

– Что вам известно об этих развалинах? – спросил я.

– Как уже говорила Хулия, это следы двух различных цивилизаций. Первая – майя – процветала в этих местах, хотя большинство храмов майя расположено дальше на север, на Юкатане. Около 600-го года до Рождества Христова эта цивилизация таинственным образом бесследно исчезла. Затем на том же месте основали и развили свою цивилизацию инка.

– А что, по-вашему, случилось с майя? Санчес посмотрел на меня:

– Не знаю.

Несколько минут мы ехали молча, потом я вдруг вспомнил, как падре Санчес говорил Себастьяну, что прочел еше один отрывок Левятого откровения.

– Как вам удалось ознакомиться еще с одной частью Девятого откровения? – спросил я.

– Тот юный солдат, что помог нам, знал, где было спрятано откровение. После того как мы с вами расстались, он провел меня туда, где оно хранилось, и отдал мне его. Добавилось лишь еще несколько положений к тому, о чем рассказывали Фил и Добсон, но при этом я получил некоторое преимущество и использовал его в разговоре с Себастьяном.

– И о чем же там конкретно говорилось?

– О том, что Манускрипт сделает более понятными многие верования. И поможет этим верованиям исполнить их обеты. Суть всякой религии, говорится в нем, в том,чтобы род человеческий обрел связь с высшим источником. Во всех религиях речь идет о восприятии Бога внутрь себя, восприятии, которое переполняет нас и благодаря которо му мы совершенствуемся. Религии умирают, когда иерархам вменяется в обязанность истолковывать людям во/по Божию вместо того, чтобы научить их, как обрести внутри самих себя путь к этому.

В Манускрипте говорится, что придет время, когда один человек уяснит для себя в точности, как приобщиться к источнику энергии, он осознает до конца наставления Господа и докажет всем, что такое приобщение возможно. -Тут Санчес взглянул на меня. – Разве не это содеял в действительности Иисус? Разве он не увеличил свою энергию и колебания до такой степени, что стал достаточно легким для… – Санчес оборвал фразу на полуслове и, похоже, погрузился в глубокое раздумье.

– О чем вы думаете? – спросил я. Казалось, он был в замешательстве:

– Не знаю. Список, показанный мне юным солдатом, заканчивался как раз на этом месте. Там было сказано, что этот человек проложит путь, которым суждено пройти всему роду человеческому. Но не говорилось, куда ведет этот путь.