Свагито Либермайстер - Источник любви. Теория и практика «семейных расстановок»

Два вида счастья

Теперь нужно сказать о том, что бывает два вида счастья.

Первое счастье зависит от человеческого ума со всеми его желаниями, фантазиями и мечтами о лучшей жизни. Оно зависит от того, получаем ли мы то, чего мы хотим от социального окружения. Нет ничего плохого в том, что мы чего-то хотим и, получив, чувствуем себя счастливыми. Однако здесь важен существенный недостаток, о котором часто ничего не говорят, но он – часть реальности: такое счастье длится недолго. Периодически его сменяют недовольство и разочарование. Вы наверняка успели заметить, что, даже достигнув определенной цели, через какое-то время вы вновь полны желаний. Как говорил Ошо, а также и другие мистики, это хроническая привычка человеческого ума. Он никогда не бывает удовлетворен. Поэтому любое счастье, зависящее от внешних обстоятельств, преходяще.

Другое счастье укоренено глубоко внутри нас. Мы чувствуем себя счастливыми, когда пребываем в контакте со своим внутренним существом. Такое счастье длится гораздо дольше, потому что не зависит от внешних обстоятельств. Оно присутствует внутри нас всегда, оно больше похоже на состояние, чем на определенный опыт, и обычно проявляется в моменты глубокой релаксации или когда человек находится в настоящем.

Все мы знаем счастье первого типа, и у многих из нас случались проблески другого счастья. Работая с клиентом, терапевт должен уметь четко различать эти два состояния.

Также, рассказывая о Семейных расстановках, я упомянул о двух типах любви: слепой и осознанной, и о двух типах радости: одна возникает, когда ребенок близок с родителями, а другая – когда он видит своих родителей целостными. В первом случае ребенок «счастлив» и чувствует себя невинным, потому что вовлечен в переплетение и связан с родителями, его счастью не мешает даже бремя их боли. Во втором случае он чувствует себя одиноким и, может быть, виноватым – когда отдает родителям их боль, но при этом он освобождается от бремени и поэтому чувствует себя свободным и счастливым. Только теперь его счастье совершенно иное. Это счастье зрелого человека, свободного от гнета прошлых событий.

Важно, чтобы терапевт умел отличать детскую любовь клиента от осознанной, зрелой любви.

Как я уже говорил в предыдущих главах, существует два подхода к Семейным расстановкам. И оба хороши.

Во-первых, Семейные расстановки можно рассматривать как терапевтический метод, который дает нам понимание семейных переплетений и помогает разрешить проблему, связанную с семейной системой. С этой точки зрения Семейные расстановки похожи на многие другие терапии, помогающие нам понять основы человеческой природы.

Во-вторых, к Семейным расстановкам можно относиться как к методу, который помогает нам ощутить глубинные мотивы, двигающие нас по жизни. Это своего рода подготовка к контакту с внутренним существом, которое неподвластно ни личной, ни коллективной совести. Используя этот подход, терапевт и участники глубже соприкасаются с духовным измерением. Возможно, именно поэтому Берт Хеллингер называет его «прикладной философией». Можно также сказать, что это «медитативный подход».

Терапия работает с телом, умом и эмоциями и пытается гармонизировать их работу, освобождая человека от конфликта, стресса и напряжения. Медитация же помогает нам осознать, что мы являемся чем-то большим, чем-то, выходящем за пределы ума и тела. С этой точки зрения медитацию можно охарактеризовать как самую лучшую терапию, поскольку, когда мы погружаемся в себя по-настоящему глубоко, мы обретаем внутреннее умиротворение.

Даже в состоянии «покоя ума» есть напряжение, а гармонизированная система рано или поздно теряет стабильность и вновь вступает в фазу конфликта. Выходом является лишь понимание, что мы – это ни тело или ум, и что драма жизни – это экзистенциальная игра, а мы – всего лишь актеры. Наши трудности возникают тогда, когда мы об этом забываем, принимая все всерьез.

Истинная терапия, по-моему, готовит человека к духовному путешествию, потому что любое желание самосовершенствования, если оно настоящее, приведет человека к самому себе, к глубокому исследованию того, «кто я есть на самом деле».

Терапия полезна на первом этапе. Она освобождает нас от лишнего бремени, чтобы мы могли путешествовать вглубь себя налегке. Если в нас полно напряжения, если мы живем в постоянном стрессе, то у нас просто не хватит энергии для медитации. Терапия помогает нам яснее увидеть суть духовного путешествия.

Опыт Семейных расстановок показал нам, что человек является частью коллектива, частью семьи, которая его сформировала. Исследуя ее, мы можем объяснить большую часть его поступков. Мы рассматриваем не отдельно взятую историю отдельно взятого человека, объектом нашего внимания становится целая система – и ее влияние на клиента. Однако было бы неверно считать человека исключительно «продуктом» семейного прошлого. В каком-то смысле он является продолжением своих родителей, но в то же время в нем есть что-то еще. Каждый человек уникален и многогранен.

Одной модели недостаточно, чтобы объяснить те или иные поступки людей. Дерево можно рассматривать с разных сторон, и каждый раз оно будет выглядеть иначе, несмотря на то, что это одно и то же дерево. Также и нам нужно уметь смотреть на себя с многих точек зрения, с помощью различных терапий получать ответы на свои вопросы и, в конце концов, увидеть себя истинного. Хеллингер говорил: «Нельзя познать всю полноту жизни, идя лишь одним путем».

Давайте на секунду задумаемся об отношениях мужчины и женщины. Семейные расстановки показывают нам много интересного, например, необходимость взаимообмена энергиями и соблюдения баланса между умениями «принимать» и «отдавать», мы говорили об этом в главе 10. Рассматривая любовные отношения только с этой точки зрения, мы можем прийти к выводу, что любовь – это бизнес, в котором каждый только и делает, что считает, сколько он взял и сколько отдал. Это не просто уничтожает спонтанность в отношениях, но и противоречит самой природе любви, когда двое растворяются друг в друге, превращаясь в единое целое и испытывая экстаз в тот момент, когда работа ума прекращается.

Такое недопонимание может возникнуть, если мы будет обращать внимание только на правила и забудем обо всем остальном. Модель или озарения других людей могут направить наш взгляд в нужном направлении, но не способны заменить нам непосредственный опыт. Любовь между мужчиной и женщиной – слишком емкое понятие, и одна-единственная концепция не в состоянии ее объяснить. Хотя и все концепции, вместе взятые, не смогут дать четкого представления о том, что же это на самом деле такое. Чтобы познать любовь, ее нужно пережить.

Возможно, именно поэтому многие мистики не исповедуют какую-то одну философскую систему. Например, мастера дзэн, известные своей противоречивостью, в один момент говорят одно, в другой – нечто совершенно противоположное. Так они провоцируют нас на то, чтобы мы отказались от линейного, логического мышления и научились доверять своему сознанию, выходящему за пределы различных идей и установок.

Возвращаясь к теме любовных отношений, можно сказать, что если любовь осознанна, то баланс «принимать-отдавать» устанавливается сам собой, нам не приходится о нем думать и подсчитывать потери. Также, если любовь к родителям достигает определенной зрелости и понимания, то человек, испытывающий ее, автоматически соблюдает Священный Порядок, одновременно почитая своих предков и оставляя их позади. Истинную благодарность и уважение по отношению к родителям мы испытываем тогда, когда у нас нет необходимости помнить о «правильных» чувствах. Мы просто испытываем их – и все. Они становятся нашей неотъемлемой частью.

Научившись видеть целое, мы начинаем понимать, что любая правда относительна. Например, мы поняли, что родители должны отдавать, а дети – получать, это естественно с биологической точки зрения и, конечно же, является правдой. Однако если мы обратимся к духовному измерению, то правдой будет и то, что более осознанный человек способен отдавать больше любви и сострадания, чем человек менее осознанный. На духовном уровне родители могут учиться у своих детей, что-то от них брать, что-то нематериальное, в этом нет иерархии, в этом нет действия. Это просто присутствие или бытие ребенка, которое само по себе является даром, и если родители открыты, то они смогут это увидеть.

На биологическом уровне акт рождения – это самое большое творчество, на какое только способны родители, поскольку именно так природа заботится о выживании видов. Но с духовной точки зрения этот же самый акт не представляет собой ничего особенного. Все животные размножаются. А вот становление осознанности, рождение и выращивание своего внутреннего существа предстает перед нами как наивысшее мастерство. И обе точки зрения истинны, важно лишь, откуда смотреть.