Елена Хотулева - Гравюры на ветру

— Вы не обижаетесь на меня?

— За что? — я смотрел на нее, как на дар небес, посланный мне так поздно, но все же так вовремя.

— За весь этот день, — она подняла глаза и внимательно посмотрела. — За то, что я говорила, что делала…

— Я тебе благодарен за это. За все. И за это прощание тоже, — я проводил ее взглядом до двери и спустился вниз. Мне было, о чем подумать в ближайшее время.

Утром я позвонил секретарю и сказал, что скорее всего сегодня буду в разъездах. Мне не хотелось никого видеть. У меня было лишь одно желание — сидеть дома и разбираться в ситуации.

Я сварил большую чашку кофе и вышел на балкон. Один вечер. Какие-то несколько часов… И вот начинается новая жизнь. Я вспоминал наши поцелуи и думал о том, что уже не представляю себе ближайшего будущего без Елены. Это было какое-то странное, непростое чувство, идущее из недр всего моего существа. Но что думает по этому поводу она сама? Ощущает ли она нечто похожее?..

И все же. Я так и не смог понять, откуда она знала, что говорить и как поступать. И это «Шато Марго». Действительно воспоминания? Или она просто умет читать мысли? Нет, мне должны дать возможность увидеть то воплощение. Рассмотреть, кем был я для той далекой женщины в бордовом декольте. Как все это увязать воедино? Эту мою лагерную жизнь, любовь, граничащую с безумием, и что-то еще… Нечто важное, о чем и там и здесь я мог лишь догадываться, однако то самое, что для самой Елены было очевидно и в той и другой реальности. Это какое-то цементирующее чувство, которое было основой нашей связи там давно, и то, что назревало здесь… Она знала ответ, но я понимал, что не задам ей об этом прямой вопрос… По крайней мере пока.

Я снова и снова прокручивал в памяти наш вечер. Она все время опережала меня на шаг. Говорила то, что я хотел слышать. Даже умудрилась ввернуть это дурацкое «разрешите мне просить у вас прощения…» Так разбираться в психологии не мог ни один человек. Это явно было знание. Причем знание данное свыше.

А эта история с ее женихом. Меня так и подмывало спросить, в каком именно концлагере он работал. Это какое-то безумие. Кто знает, что бы я подумал обо всем этом, будь я обычный человек — без всех этих способностей читать по взгляду и видеть прошлое? Решил бы скорее всего, что с ума сошли мы оба. Но нет. Это не наш случай. Мы с ней люди какой-то обособленной структуры, такие, для которых этот мир немного тесен.

Мне безумно хотелось ее видеть. Провести вместе сегодняшний вечер. Снова погрузиться в этот наркотик, перемешивающий мечты, воспоминания и реальность. Я набрал номер, ждать не было сил:

— Привет. Ты на работе? Какие планы на вечер?

— Я хочу вас видеть, — она говорила так, будто у нас был всего один день перед смертью.

— Прислать за тобой шофера? Когда ты освободишься? — я подумал о количестве часов, которые мне придется провести в ожидании.

— Я на машине. Если разрешите, то приеду сама, — она назвала примерное время, когда сможет быть у меня.

Если я разрешу… А если нет, то она сделает все как я скажу. Оставит автомобиль на офисной стоянке, дождется шофера. Она будет делать все так, как надо мне. Это издевка судьбы? Или награда?

— Конечно. Приезжай сама. Я сегодня свободен. Буду ждать.

И снова раздумья. Чем могла закончиться та жизнь? Женщина, с которой у меня была любовь… Неужели я убил ее? Нет… В этом скорее всего и смысл. Если бы я был так виноват, то познакомился бы с Еленой еще тогда давно, лет десять назад, а то и раньше… И все-таки, меня не отпускает сомнение. Сомнение и страх. Как же проверить, та она женщина или нет. Вдруг снова обман? Просто в этот раз обман извращенный в своей детальности. Но есть ли способ узнать? Какое-то более-менее материальное доказательство? Что я упускаю из виду? Передо мной снова вчерашний вечер. Она в кресле. Было что-то, в чем кроется ответ.

Я представил ее глаза, прическу, взгляд, руки… Да! На ней был широкий серебряный браслет. Почти такой же был на Анн, когда мы встречались в баре. Как я мог забыть о такой простой вещи? Если она та самая женщина, предначертанная мне судьбой, то она должна знать Анн, знать, что они с ней были соединены одной душой. Я спрошу у нее и все станет ясно. Осталось только дожить до вечера.

Я смотрела на экран монитора и не могла включиться в работу. Кто он, этот Артис? Тот, ради встречи с которым я прожила столько лет? В нем и есть смысл? Пока непонятно. Однако я все сильнее влюблялась. Но не очередной ли это обман? Уж слишком много совпадений. Разве может так быть, что мой рассказ — точное описание прошлой жизни? Ведь всегда есть место фантазии, творческой увлеченности, которая могла перепутать мне весь сюжет.

Ну допустим мы сблизимся. Станем встречаться. При благоприятном раскладе у нас сложатся какие-то серьезные отношения… Но нужны ли они нам? Сейчас, когда уже так много всего в прошлом… Я была полна скептицизма и неверия в себя. Возможно, что мои чувства еще не взяли верх над разумом, поэтому я казалась себе никчемной и уже совсем непригодной для любви…

Как я хочу его видеть. Еще на несколько шагов углубиться в эти воспоминания, этот образ, то ли созданный мной самой, то ли посланный свыше много лет назад. Как мне понять, действительно ли Артис — тот человек, который даст мне обретение цельности? Правда ли, что мы с ним — именно те два фрагмента, которые не могут существовать друг без друга? У меня нет никакой возможности проверить это. Нельзя провести анализ, сделать исследование… Мне придется опираться только на свои ощущения. А они… Они столько раз обманывали меня. Хотя… Я же знаю, что выделяло в том прошлом Клауса из миллионов остальных мужчин. И знаю, какое именно чувство я так стремилась испытать здесь, но так ни разу и не испытала. А значит, как ни прискорбно это осознавать, мне придется пройти пытку ожиданием — узнать, как будут развиваться события и проанализировать то, как я стану к нему относиться.

Мы стояли обнявшись в его прихожей. Никто никогда так не обнимал меня. Это было какое-то слияние в единое существо, мы просто склеились и не могли друг от друга оторваться.

— Я еле тебя дождался, думал так и умру… — он улыбнулся и поцеловал меня. — Ты после работы. Наверное, хочешь есть?

— Очень, — я рассмеялась. — Как теперь быть?

И снова мозг сориентировался на проведение тестов. Нет, никак не может случиться, что Артис любит хлопочущих на кухне женщин. А если что-то меняется, не переходит из жизни в жизнь? Да, конечно, так бывает. Но все-таки я попробую рискнуть и посмотреть, что будет.

— Как быть? — он помог мне сбросить плащ и повесил его гардеробную. — Я так думаю, что есть только один выход. Надо пойти на кухню, — при этом он внимательно посмотрел на меня. Слишком внимательно, чтобы это было сказано просто так.

Я не мог удержаться от этой проверки. Любая, я уверен любая нормальная женщина, желающая понравиться мужчине, должна была бы предложить свою помощь, броситься что-то резать, строгать, завязывать фартук… Но Елена… Если она так поступит, то, наверное, меня хватит удар. Вчера я начал проверку, чтобы разоблачить авантюристку. Но сегодня хотел наоборот — лишь постоянного подтверждения своей правоты. Я был близок к обретению любви, о которой мечтал столько лет. И меня охватывал ужас от одной мысли, что все это окажется розыгрышем мироздания.

Мы прошли на кухню. Я затаил дыхание. Она стояла в дверях. Молча. Ни говоря ни слова. Я стал догадываться, чего она ждет.

— Сядь здесь, — я показал ей на стул. — А я люблю вот это место. Тебе там будет удобно?

— Как раз то, что нужно, — она села и внимательно посмотрела на меня.

Никаких попыток спросить, что будет дальше. Желания готовить. Мельтешения по кухне. Кажется, пришло время спокойно вздохнуть. Теперь я мог просто накрыть на стол и с удовольствием поесть. Так я и сделал. Поскольку я заранее заказал все в ресторане, мне не потребовалось много времени. Через несколько минут мы смогли приступить к ужину.

Мы ели и разговаривали о том, как прошел ее день. Мне показалось, что, не смотря на ее увлеченность работой, она уже очень устала от постоянных нервных затрат, которых требовала от нее профессия редактора. Должно быть, это была усталость, накопленная годами, особенно теми последними десятью, которые кто-то украл из нашей жизни так бездумно и зло. Были бы мы вместе в те времена, когда она воспитывала своего сына… Да, ведь даже это совпало в ее образе с тем, о чем я столько времени мечтал — она растила Филиппа без мужа, и, как она сама сказала, много лет ждала, что появится некто, кто станет ему отцом. Это должен был быть я. Конечно, я бы не дал ей выматываться на работе… Нашел бы креативное занятие по душе. Могла бы писать что-нибудь для самореализации… И тогда не было бы этой печали в ее красивых глазах, этой усталости…