Ирина Царева - Эти загадочные животные

Упрекать, обвинять, ругаться было бессмысленно. К тому же никто не знал, что делать дальше. Мы даже не знали, в каком направлении идти и где находится лесничество. Оставалось одно: идти назад. А до первого жилья — километров семь-восемь.

И вот тогда появилась спасительница. Тихое повизгивание привлекло наше внимание. Шагах в пяти от нас на снегу сидела маленькая, совершенно белая, пушистая собачонка, похожая на болонку. Она практически сливалась со снегом, и только темные глазки, в свете фонаря переливающиеся всеми цветами радуги, выдавали ее присутствие.

Появление собаки было столь нереальным, что в нас затеплилась надежда. Тихо взвизгивая, она отбегала на несколько шагов, возвращалась и снова отбегала. А когда поняла, что мы поверили ей и пошли следом, побежала вперед. Когда мы останавливались, чтобы отдышаться, она садилась на снег в нескольких шагах от нас. Если мы слишком долго передыхали, начинала сердито лаять, всем своим видом показывая, что нельзя стоять на месте, надо снова бежать. И мы бежали снова. Это длилось минут двадцать — тридцать. И вот впереди мы увидели светящиеся окна. И уже через пару минут нас встречала свора злобно лающих огромных псов, не подпускавших нас к дому. Видимо услышав эту какофонию, хозяин вышел на крыльцо и громко окликнул собак. Мы начали кричать, привлекая к себе внимание. Нас впустили.

Мы оказались в доме лесника, которого искали. Нас растирали, вливали в нас спирт, попарили в бане, правда, без всех ухищрений: квасных, пивных, березовых Лесник с сыном на какой-то дикой помеси «газика» и трактора съездили, отыскали и приволокли машину Олешков.

Казалось бы, вполне ожидаемые для такой бездумной компании, как мы, события, слава богу, благополучно завершились. Если бы не одно «но». Когда мы попросили привести нашу спасительницу, то оказалось, что ни лесник, ни его семья слыхом не слыхивали ни о какой болонке. «Да вы сами подумайте, — удивлялся нашим настойчивым расспросам хозяин, — моя банда на дух не подпустила бы ее сюда, порвали бы в клочья! И откуда ей здесь оказаться? Вблизи нет жилья, да и не выжила бы она здесь. Мои в сарае кучей малой спят — только так от мороза спасаются. А тут в лесу, на снегу, одна?! Нет, ребята, это вам со страху померещилось».

Каждый день до моего отъезда по нескольку часов мы искали нашу спасительницу. Ездили в лес, обошли все окраинные дома. Каких только собак мы не видели! Но ничего похожего на белую пушистую собачонку, появившуюся в ночном лесу, чтобы привести нас к теплу и людям, не нашли. Да и все, с кем мы говорили, в один голос утверждали, что поблизости подобной собаки нет и быть не может. «Таких собачек искать надо у городских хозяев, которые в такую холодрыгу их в «комбинезонах» выгуливают или вовсе не выводят. А здесь только бойцы — дома охранять…»

У нас больше нет сомнений — мы уверены, что побывали в сказке. Страшной сказке со счастливым концом.

Спасибо тебе, маленькая белая фея из сибирского леса!..

Я спросила Веру Константиновну: «А если бы собачка была черной, вы бы так же доверчиво пошли за ней?» «Конечно, — удивленная моим вопросом, ответила она. — Собака должна была привести нас к людям, ведь у нее где-то дом и хозяин. В тот момент у нас мистических мыслей не возникало!» И только в конце разговора сама вернулась к этой теме: «Я все думаю над вашим вопросом. Вы правы, доверия было бы меньше, если бы собака была черной. В такие минуты даже самый заядлый материалист забывает о своих убеждениях. Я аппроксимировала ситуацию и честно вынуждена признать, что мысли о том, что нас водит по лесу нечистая сила, вполне могли родиться в наших головах, если бы собака была черной…»

Подобно гранитной скале непоколебимо в сознании людей восприятие цветов: черный — зло, белый — добро. Это как с «черной» и «белой» магией. А ведь магия — это всего лишь магия. И не может она быть злой или доброй. Как не может быть злым или добрым дождь, ветер, снег… Одному он несет добро, другому — зло. Разница лишь в том, что ветром управляет беспристрастная природа, а магия может быть использована пристрастным человеком. И если его знания дают возможность управлять какими-то процессами, то только от его моральных качеств зависит, какие «силы» он привлекает в качестве «помощников».

Но тем не менее путаница «белого» и «черного» просматривается и в отношении к животным.

Я заблудилась в лесу. Все мои познания о том, что мох на стволах деревьев — на северной стороне, а крона пышнее — на южной, и прочие премудрости разбивались об элементарное незнание того, где находится поселок, в который мне надо было вернуться: на юге, востоке, севере или западе.

Была я человеком сугубо городским, в поселок этот приехала впервые, на свадьбу к племяннице, осталась на неделю и с самонадеянностью горожанки, привыкшей ориентироваться по табличкам в метро, пошла прогуляться «на природу».

И получила по заслугам. Не буду описывать всех своих мытарств, страха, нараставшего с каждым очередным кругом по ставшему из приветливого пугающим лесу. Чего стоили одни только мысли о возможной ночевке под деревьями! В общем, вспоминать жутко.

Но вот, напугав меня до полусмерти, прямо передо мной опустилась на ветку белая птица. Если бы я была на Севере, то решила бы, что это полярная сова. Но откуда ей было взяться в Поволжье? Да и светло еще совсем было. А совы, насколько я знаю, птицы ночные.

В общем, было в ней что-то, что заставляло меня смотреть на нее не просто как на птичку, а как на некое знамение. Птица взлетела и через несколько метров опустилась на ветку. Она снова смотрела на меня. И тогда я решилась.

Белая сова короткими перелетами вела меня по лесу, а я послушно шла за ней. Примерно через час я услышала звуки, свидетельствующие о том, что выхожу к людям. Еще минут десять, пока я продиралась напрямую к человеческому жилью, сова летела следом за мной.

В последний раз я увидела ее описывающей у меня над головой круг, когда я вышла на опушку.

Уверовав наконец, что спасена, я бессильно опустилась на мягкую траву.

Перед последним броском я оглянулась, чтобы проститься со своей спасительницей. Ее не было.

Историй о призрачных птицах в моем архиве много. Я выбрала рассказ о белой сове потому, что в апреле 1998 года в рубрике «За рубежом» газеты «НЛО» увидела небольшую статью «Смерть приходила в облике белой совы». Вышла публикация значительно позже, чем пришло ко мне письмо о белой спасительнице, поэтому оно не могло быть фантазией, навеянной чтением газеты.

«Удивительный случай произошел с 12-летней американской девочкой Мисти Харгер. Она вместе со своей маленькой собачкой заблудилась в районе реки Буффало в штате Арканзас. Пока проворонившие ребенка родители поднимали на ноги службу спасения и спасатели в туман и дождь разыскивали девочку, прошло 24 часа. Температура в это время держалась на отметке минус 10 градусов.

По всем прогнозам девочка должна была замерзнуть. Однако удивлению спасателей не было предела, когда они обнаружили ребенка живым и невредимым с собачкой на руках. Маленькое животное грело девочку, не дав ей умереть от переохлаждения. Когда они вернулись домой, собаку ждала награда — обильный ужин из мяса и молока.

Придя в себя после пережитого, девочка рассказала, что все время рядом с ней была ее мохнатая подружка. «Когда наступила ночь, — рассказывала Мисти, — рядом с нами появилась огромная белая сова. Тогда Скотти (имя собаки) начал лаять на нее. Но она не улетала. Сова пропала только тогда, когда появились спасатели». Взрослые скептически отнеслись к рассказу Мисти. Ведь белые совы в Северном Арканзасе практически никогда не встречались. Вот только индейские легенды гласят, что иногда смерть, приходя за душой человека, принимает облик белой совы».

Что ж, мнение москвички Нины Сергеевны Калистратовой, рассказавшей историю о белой сове-спасительнице, и отношение древних индейских легенд к этой птице явно расходятся. Впрочем, сама история Мисти Харгер не опровергает ни тот ни другой вариант. Ее белая сова могла быть как «смертью», которая за ней приходила, так и «ангелом», который ее берег.

В этих двух историях важно не то, как понимают люди событие, а его необычность и сходство: случилась беда, появилась птица, которая не может появиться в этих местах, расположенных в разных концах земли, и хеппи-энд — счастливый конец, как говорят американцы. Любопытное совпадение.

А вот отношение людей к тому, что они видят, — это предмет отдельного разговора. Следует только помнить, что эмоциональные оценки событий очевидцами всегда субъективны.

Я не задаюсь целью глобальной борьбы с суевериями, а только хочу показать, что многие из них, связанные с животными, не имеют под собой основы. Впрочем, существуют и такие, где эта основа есть, и просматривается она еще в древних мифах.