Николай Рерих - Знак эры (сборник)

людей неглубока. Думай добрее

о них, но врагов и друзей

не считай!

1916

Над водоемом склонившись,

мальчик с восторгом сказал:

«Какое красивое небо!

Как отразилось оно!

Оно самоцветно, бездонно!» —

«Мальчик мой милый,

ты очарован одним отраженьем.

Тебе довольно того, что внизу.

Мальчик, вниз не смотри!

Обрати глаза твои вверх.

Сумей увидать великое небо.

Своими руками глаза себе

не закрой».

Черепа мы снова нашли.

Но не было знаков на них.

Один топором был

рассечен. Другой пронзен

был стрелою. Но не для

нас эти знаки. Тесно

лежали, без имени все,

схожие между собою. Под

ними лежали монеты.

И лики их были стерты.

Милый друг, ты повел

меня ложно. Знаки

священные мы не найдем

под землею.

1907

Ошибаешься, мальчик! Зла — нет.

Зло сотворить Великий не мог.

Есть лишь несовершенство.

Но оно так же опасно, как то,

что ты злом называешь.

Князя тьмы и демонов нет.

Но каждым поступком

лжи, гнева и глупости

создаем бесчисленных тварей,

безобразных и страшных по виду,

кровожадных и гнусных.

Они стремятся за нами,

наши творенья! Размеры

и вид их созданы нами.

Берегися рой их умножить.

Твои порожденья тобою

питаться начнут. Осторожно

к толпе прикасайся. Жить трудно,

мой мальчик, помни приказ:

жить, не бояться и верить.

Остаться свободным и сильным.

А после удастся и полюбить.

Темные твари все это очень

не любят. Сохнут и гибнут

тогда.

1916

Мальчик, опять ты ошибся.

Ты сказал, что лишь

чувствам своим ты поверишь.

Для начала похвально, но как

быть нам с чувствами теми,

что тебе незнакомы сегодня,

но которые ведомы мне?

И в чувствах первейших,

которыми ты овладел,

как ты полагаешь, — поверь,

ты еще не совершенен.

Слух разве подвластен тебе?

Твое зренье бедно.

Грубо твое осязанье.

О неведомых чувствах,

если мне не поверишь,

я укажу тебе каплю

воды без стекла рассмотреть.

О населяющих воздух мне

рассказать? Ты улыбнулся.

Ты замолчал. Ты не ответил.

Мальчик, водительство духа

чаще ты призывай,

оно тебе в жизни

поможет.

1916

Подойди ко мне, мальчик, не бойся.

Большие тебя научили бояться.

Только пугать люди могут.

Ты рос без страха.

Вихрь и мрак, вода и пространство,

ничто не страшило тебя.

Меч извлеченный тебя восхищал.

К огню ты протягивал руки.

Теперь ты напуган,

все стало враждебно,

но меня ты не бойся.

У меня есть друг тайный,

страхи твои отвратит он.

Когда ты уснешь,

я тихонько его позову к изголовью, —

того, кто силой владеет.

Он тебе слово шепнет.

Смелым встанешь,

Бог даст.

1916

Плакать хотел ты и не знал,

можно ли? Ты плакать боялся,

ибо много людей на тебя

смотрело. Можно ли плакать

на людях? Но источник слез

твоих был прекрасен. Тебе

хотелось плакать над безвинно

погибшим. Тебе хотелось лить

слезы над молодыми борцами

за благо. Над всеми, кто отдал

все свои радости за чужую

победу, за чужое горе. Тебе

хочется плакать о них.

Как быть, чтобы люди

не увидали слезы твои?

Подойди ко мне близко.

Я укрою тебя моею одеждой.

И ты можешь плакать,

а я буду улыбаться, и все

поймут, что ты шутил и

смеялся. Может быть, ты

шептал мне слова веселья.

Смеяться ведь можно

при всех.

1919

Зачем хотел ты сказать

неприятное мне? Ответ мой

готов. Но прежде скажи

мне. Подумай крепко, скажи!

Ты никогда не изменишь

желанье твое? Ты останешься

верен тому, чем на меня

замахнулся? Про себя знаю я,

ответ мой готов позабыть.

Смотри, пока мы говорили,

кругом уже все изменилось.

Ново все. То, что нам

угрожало, нас теперь призывает.

Звавшее нас ушло без возврата.

Мы сами стали другими.

Над нами и небо иное.

И ветер иной. Солнца лучи

сияют иначе. Брат, покинем

все, что меняется быстро.

Иначе мы не успеем

подумать о том, что

для всех неизменно. Подумать

о вечном.

1917

Замолчал? Не бойся сказать.

Думаешь, что рассказ твой

я знаю, что мне ты его

уже не раз повторял?

Правда, я слышал его

от тебя самого не однажды.

Но ласковы были слова,

глаза твои мягко мерцали.

Повесть твою еще повтори.

Каждое утро в сад мы выходим.

Каждое утро ликуем мы

солнцу. И повторяет свои

дуновения ветер весенний.

Солнца теплом ты обвей

свою милую повесть.

Словом благоуханным,

точно ветер весенний,

в рассказе своем улыбнися.

И посмотри так же ясно,

как всегда, когда повесть свою

повторяешь.

1918

На мощной колонне храма сидит

малая птичка. На улице дети

из грязи строят неприступные

замки. Сколько хлопот около

этой забавы! Дождь за ночь

размыл их твердыни, и конь

прошел через их стены. Но

пусть пока дети строят

замок из грязи и на колонне

пусть сидит малая птичка.

Направляясь к храму, я не подойду

к колонне и обойду стороною

детские замки.

1920

Сделал так, как хотел,

хорошо или худо, не знаю.

Не беги от волны, милый мальчик.

Побежишь — разобьет, опрокинет.

Но к волне обернись, наклонися

и прими ее твердой душою.

Знаю, мальчик, что биться

час мой теперь наступает.

Мое оружие крепко.

Встань, мой мальчик, за мною.

О враге ползущем скажи…

Что впереди, то не страшно.

Как бы они ни пытались,

будь тверд, тебя они

не убьют.

1916

В землю копье мы воткнем.

Окончена первая битва.

Оружье мое было крепко.

Мой дух был бодр и покоен.

Но в битве я, мальчик, заметил,

что блеском цветов ты отвлекся.

Если мы встретим врага,

ты битвой, мальчик, зажгися,

в близость победы поверь.

Глазом стальным, непреклонным

зорко себя очерти,

если битва нужна,

если в победу ты веришь.

Теперь насладимся цветами.

Послушаем горлинки вздохи.

Лицо в ручье охладим.

Кто притаился за камнем?

К бою! Врага

вижу я!

1916

В знак победы, милый

мой мальчик, платье

цветное ты не надень.

Победа была, а бой будет.

Не смогут тебя победить.

Но выйдут биться с тобою.

Твою прошлую жизнь прозревая,

сколько блестящих побед

и много горестных знаков я вижу.

Но победа тебе суждена,

если победу

захочешь.

1917

Волнением весь расцвеченный,

мальчик принес весть благую.

О том, что пойдут все на гору.

О сдвиге народа велели сказать.

Добрая весть, но, мой милый

маленький вестник, скорей

слово одно замени.

Когда ты дальше пойдешь,

ты назовешь твою светлую

новость не сдвигом,

но скажешь ты:

подвиг!

1916

Дал ли Рерих из России — примите.

Дал ли Аллал-Минг-Шри-Ишвара из Тибета — примите.

Я — С НИМ.

В час восхода я уже найду

тебя бодрствующим. Ловец!

Вооруженный сетью, войдешь

ты в лес. Ты приготовился.

Ты умыт и бодр. Тебя

не стесняет одежда. Ты

препоясан. И свободны

мысли твои. Да, ты

готовился! И простился

с хозяином дома. Ты

ловец, лес полюбил. И

ловом твоему роду благо

ты принесешь. Затрубить ты готов.