Огонь Изнутри - Карлос Кастанеда

И он объяснил, что преодоление барьера восприятия является кульминацией всего того, что делают видящие. С момента преодоления барьера человек и его судьба приобретают для воина совсем другое значение. Преодоление этого барьера – окончательный тест. Воин должен прыгнуть в пропасть с обрыва, находясь в состоянии нормального осознания. Если ему не удастся стереть мир повседневности и собрать другой мир до того, как он достигнет дна, – он погибнет.

– Ты должен заставить этот мир исчезнуть, – продолжал дон Хуан, – но при этом остаться самим собой. Это и есть последний бастион осознания, на который рассчитывают новые видящие. Они знают, что, когда пламя осознания сожжет их, они сохранят самоосознание, в определенном смысле оставаясь самими собой.

Он улыбнулся и указал на улицу, которая была видна с того места, где мы стояли, – ту самую улицу, где Хенаро показывал мне тайны настройки.

– Эта улица, как и любая другая, ведет в вечность, – сказал он. – Нужно только идти по ней в абсолютном безмолвии. Время! Теперь иди! Иди!

Он повернулся и зашагал от меня. Хенаро ждал его на углу. Хенаро помахал мне рукой и жестом велел идти. Дон Хуан удалялся, не оглядываясь. Хенаро пошел рядом с ним. Я двинулся было за ними, но знал, что поступаю неверно. И я пошел в обратную сторону по темной, пустынной, унылой улице. Я не поддался ни чувству поражения, ни ощущению беспомощности. Я шел, погрузившись в безмолвие. Точка сборки начала смещаться с бешеной скоростью. Я увидел трех союзников. Они словно широко улыбались своими линиями, протянувшимися поперек коконов. Мне было все равно. Ничто не имело значения. И тогда Сила, подобная ветру, унесла прочь этот мир.

Спустя два дня вся команда Нагваля и все ученики собрались на плоской вершине горы, о которой говорил мне дон Хуан.

Дон Хуан сказал, что все уже попрощались друг с другом и что мы находимся в состоянии осознания, не допускающем никаких сантиментов. Для нас существует только действие, ибо теперь мы – воины в состоянии тотальной войны.

Все, кроме дона Хуана, Хенаро, Паблито, Нестора и меня, отошли немного в сторону от вершины, чтобы дать возможность нам остаться наедине с самими собой и вернуться в состояние обычного осознания.

Но перед тем, как мы сделали это, дон Хуан взял нас за руки и обошел вместе с нами плоскую вершину.

– Через минуту вам предстоит собственным намерением сдвинуть свою точку сборки, – сказал он. – И никто не поможет вам. Теперь вы одни. И вы должны помнить: намерение начинается с команды.

Древние видящие говорили: если уж воин собирается вести внутренний диалог – это должен быть правильный диалог. Для древних видящих это означало, что диалог должен быть о магии и усилении самопоглощенности. Для новых видящих это означает не диалог вообще, но отрешенное управление намерением посредством уравновешенных и трезвых команд.

Дон Хуан несколько раз повторил, что управление намерением начинается с команды, данной самому себе. Затем команды повторяются до тех пор, пока не становятся командами Орла. И в этот миг, когда воин достигает внутреннего безмолвия, его точка сборки сдвигается.

– Сам факт возможности осуществления такого маневра, – сказал дон Хуан, – имеет чрезвычайно большое значение как для древних видящих, так и для новых, но по диаметрально противоположным причинам. Знание его позволяло древним видящим сдвигать свои точки сборки в невообразимые позиции сновидения в неизмеримом неизвестном. Для новых видящих знание этого означает отказ от того, чтобы стать пищей Орла. Оно позволяет им ускользнуть от Орла, сдвинув свою точку сборки в позицию сновидения, называемую «абсолютной свободой».

Древние видящие обнаружили возможность сдвигать точку сборки на границу известного и удерживать ее там в состоянии сверхповышенного осознания. Из этой позиции они увидели, что можно медленно и неуклонно сдвигать точку сборки дальше – в другие позиции, за границей известного. Такой сдвиг был великим достижением, исполненным отваги, но начисто лишенным уравновешенности, ибо они никогда не смогли, а может быть, не захотели вернуть точку сборки обратно.

Искатель приключений, поставленный перед выбором – умереть здесь, в обычном мире, или умереть в одном из других неизведанных миров – неизбежно предпочтет второе. Новые видящие осознали, что выбор их предшественников заключался только в изменении места смерти. И они поняли тщетность всего этого: бесполезность борьбы за власть над своими ближними, бессмысленность собирания других миров, нелепость чувства собственной важности.

Одним из самых удачных решений, принятых новыми видящими, было решение никогда не допускать устойчивых смещений точки сборки в какие бы то ни было положения, отличные от позиции повышенного осознания. Из этой позиции им фактически удалось разрешить проблему тщетности. Они обнаружили, что дело не в том, чтобы найти другой мир, в котором можно умереть, а в том, чтобы выбрать полное осознание и полную свободу.

Дон Хуан отметил, что, избрав абсолютную свободу, новые видящие непреднамеренно продолжили традицию своих предшественников – бросивших вызов смерти. Однако их вызов стал квинтэссенцией вызова вообще, брошенного смерти.

– Новые видящие обнаружили, что если сначала сдвинуть точку сборки к границам неизвестного, а затем вернуть на границу известного, то, мгновенно высвобождаясь, она, подобно молнии, проносится вдоль всего кокона человека, настраивая сразу все внутренние эманации. Новые видящие за счет силы настройки сгорают, – продолжал дон Хуан. – За счет воли, которую они безупречной жизнью превратили в силу намерения. Намерение – это настройка всех янтарных эманаций осознания, поэтому правильно будет назвать полную свободу – полным осознанием.

– Именно это вы собираетесь сделать, дон Хуан, – спросил я. – Вероятнее всего, мы это сделаем, если у нас окажется достаточно энергии, – ответил он. – Свобода – дар Орла человеку. К сожалению, очень немногие из людей понимают, что для того, чтобы принять этот бесценный дар, нам необходимо лишь обладать достаточным количеством энергии. А если это все, что нам необходимо, то мы должны всеми способами экономить и накапливать энергию.

Потом дон Хуан позволил нам вернуться в состояние нормального осознания.

На закате Паблито, Нестор и я прыгнули в пропасть. Дон Хуан и все члены его отряда сгорели в огне изнутри. Они ушли в полное осознание, ибо обладали количеством энергии, достаточным для того, чтобы принять умопомрачительный дар свободы.

Паблито, Нестор и я не погибли на дне той пропасти, как не погибли там и другие ученики, прыгнувшие до нас,