Генри Болтон - Мистическая Прага

«Возьми простой Аудкал (Audcal), очисти его и обработай с помощью Роднра (Rhodnr) четырех разных степеней разложений, и последнее разложение продолжай в течение четырнадцати дней, выдерживая одно и то же соотношение субстанций, пока Длафод (Dlafod) не затвердеет в красное сверкающее тело, в Образ Возрождения. Возьми также Луло (Lulo) из красного Рокстана (Roxtan) и расплавляй его четырежды на огне, пока не получишь Аудкал. И так он станет Дарром (Darr), той вещью, о коей ты просишь, священным, вечным Длафодом. Но будь внимателен и возьми его лишь тогда, когда он достигнет наивысшего совершенства, дай ему осесть на землю и вновь подняться к небесам. Вот Тайна».

Доктор Ди, весьма сведущий в языке духов, объяснил сии странные слова так: Аудкал обозначает золото, первородную материю процесса, Длафод есть сера — важнейший его компонент, Луло есть винный камень, а Рокстан — вино, и здесь имеется в виду философский винный камень. Дарр же, на языке ангелов, есть настоящее название камня.

Дабы вознаградить Ди за этот выдающийся сеанс, Рудольф милостиво подарил ему фрагмент так называемой «бессмертной бумаги», которая не подвергалась тлению после того, как была погружена в воды минерального источника в Силезии. Бумага приобрела свойства, защищающие ее от разложения, а также от посягательств на нее моли и книжных червей. Она была передана императору Георгом Кретчмером, который жил на Золотой Улочке и был пожалован за свой подарок дворянской грамотой.

Император и английский ученый, а также компаньон последнего по обманам и надувательствам, по-видимому, все думали об одном и том же:

Спиритуалистический сеанс Джона Ди со «святым камешком» в частных апартаментах Рудольфа вознес репутацию алхимика до небес. Дальнейшая демонстрация сложных философских инструментов, о которых Рудольф имел весьма скудное представление, а также магического зеркала и возможностей катоптромантии, обеспечила англичанину непререкаемый авторитет и полное доверие могущественного покровителя наук. Ди получил одну из самых хорошо оборудованных лабораторий на Градчанах, и с помощью бессменного Келли с еще большим рвением принялся за поиски Философского Камня. Поначалу император легко и безо всяких задержек предоставлял ему дорогостоящие материалы и аппараты, однако по прошествии некоторого времени иностранцам пришлось пользоваться также услугами многочисленных императорских министров, придворных и прочих приближенных ко двору лиц, которые все как один слепо веровали в чудо трансмутации и считали себя обязанными всяческим образом содействовать трудам столь просвещенных и выдающихся Адептов.

Старший сын доктора Ди, Артур, к тому времени уже посвященный в оккультные науки, стал ассистентом в королевской лаборатории. Он умело обращался с герметическим пламенем и был сведущ во всех металлургических операциях, благодаря чему снискал наивысшую оценку алхимиков, работавших в императорских лабораториях. В 1585 г. положение Джона Ди столь сильно изменилось, что он смог перевезти свою семью в более удобную резиденцию, позволив себе жить, что называется, на широкую ногу и быть не в меру расточительным, а также завести немало дружеских знакомств с аристократами Градчан и Старой Праги. Его слава достигла даже российского престола: царь Федор приглашал его в Россию, предлагая содержание в две тысячи фунтов в год — естественно, помимо лабораторных расходов и апартаментов для его семьи и слуг. Ди отказался от этого щедрого предложения, однако послал в Россию Артура, где тот стал придворным врачом и фаворитом могущественного царя. В Москве Артур написал свою знаменитую книгу «Fasciculus Chemicus» («Химический сборник»), изданную в Лондоне в 1650 г. по его возвращении в Англию.

Если бы Ди действительно мог предвидеть будущее, он бы, несомненно, принял приглашение русского императора, потому как через два года после этого алхимик впал в немилость и был вынужден оставить Прагу. В недобрый час ввязался он в рискованные интриги, в конце концов его погубившие. В Богемии в то время началось яростное противостояние католиков и протестантов, и Рудольф, вдохновленный убежденными иезуитами, присутствовавшими при его дворе, предпринял жесткие меры для подавления всякой оппозиции, хотя его абсолютная власть предполагала некоторую толерантность к политическим оппонентам. Теологические диспуты разворачивались во всех слоях общества, и, естественно, протестант из Англии оказался противником католиков, которых возглавляли лорд-распорядитель Георг Попель фон Лобковитц и папский легат. Среди тех, кто был на стороне ученого англичанина, оказался испанский посол, искушенный в науках Октавиус Спинола. Он уверил Ди в своем расположении, пригласив того на обед, во время которого признался, что сам является потомком известного алхимика Раймонда Луллия, одного из обладателей Философского Камня, который в конце своей жизни стал фанатично религиозен и отправился миссионером к берегам Северной Африки, где трагически погиб, будучи забит камнями и став, таким образом, христианским мучеником. Это крайне заинтересовало Ди, и он попросил своего нового друга оказать положительное влияние на Рудольфа. Вместо этого, однако, испанец сообщил Его Величеству, что Ди в действительности — нищий авантюрист, чародей, якшающийся с инфернальными демонами, творящий свои колдовства лишь для того, чтобы навести порчу на императора с единственной целью — ограбить пражскую казну, забрав из нее как можно больше серебра и золота. Кое-что из этого Рудольфу уже приходилось слышать, и кое-что, увы, было правдой, но эти клеветнические обвинения сильно поколебали позицию Ди при дворе. Был издан декрет об изгнании алхимика, поэтому Ди и Келли вместе со своими семьями переехали в Краков, где у них оставалось еще несколько друзей.

Денег у англичан почти не оставалось, и им приходилось прикладывать огромные усилия, дабы их внешний вид соответствовал их претензиям на обладание тайной Гермеса. Судьба, как бы то ни было, была к ним благосклонна, и слава их достигла ушей Стефана, короля Польши, в высочайшем присутствии которого Ди вновь продемонстрировал свой бесценный «святой камешек», а Келли вновь сыграл роль провидца и медиума. Духи предрекли, что скоро Рудольф будет убит, а Стефан получит трон империи. Это лестное предсказание понравилось королю, и какое-то время он ссужал деньги на эксперименты по трансмутации. Большая часть этих средств, конечно, ушла на бытовые расходы англичан. Вскоре польский король осознал, что его протеже обходятся ему слишком дорого, и что лучше препоручить их заботам сверх меры богатого Уильяма фон Розенберга. Их возвращение в Богемию произошло втайне, хотя Рудольф знал о нем и выслал своих поверенных к Розенбергу с требованием выдать доктора Ди, но аристократ был достаточно смел и горд, чтобы отказать императору.

Пребывая в Богемии, доктор счел, что самым благоразумным шагом для него будет поддержать дружеские отношения с королевой Елизаветой и напомнить ей о своем мастерстве адепта; он послал ей в подарок серебряный диск размером не больше дуката, который, как он утверждал, был изготовлен из кусочка меди, отломленного от сковороды. Несколько недель спустя он представил и доказательство: саму сковороду с вырезанным в ней отверстием, в точности соответствовавшим по размерам серебряному диску. Такой очевидной и простенькой ложью обманщики XVI века поддерживали в людях веру в чудеса, в просвещенность лжеалхимиков и их тайный опыт.

В это же время Ди в резиденции фон Розенберга добился больших успехов в превращении оловянных сосудов и медных тарелок в серебряные, что было подтверждено ювелирами. Эдвард Келли вел тогда крайне развратную жизнь и без конца выкидывал безобразные выходки, в результате чего между ним и Ди произошла серьезная ссора. Доктор пришел в отчаянье — он уже давно попал в зависимость от своего «медиума», каждый день поставлявшего ему духовную пищу; он пытался обучить своего младшего сына ясновидению, посвящая его в тайные церемонии, но мальчик не был способен воспринять видения и услышать голоса духов в «чудесном глазке». Келли ожидал такого исхода и спустя некоторое время вернулся к Ди, и тот с радостью принял его и пообещал оплачивать все расходы на его мерзкие развлечения.

После пяти лет отсутствия в Англии Джон Ди получил от королевы приглашение вернуться. Ему удалось скопить достаточно денег, пока он гостил у Розенберга, и он организовал свое возвращение с большой торжественностью, наняв для себя и своей семьи три кареты, каждая из которых была запряжена четверкой лошадей, несколько багажных экипажей и двадцать четыре вооруженных всадника для охраны. Он покинул Требону в марте 1589 г., и по пути домой посетил Бремен, где его навестил знаменитый герметический философ доктор Генрих Кунрат[18] из Гамбурга и где у него завязались дружеские отношения с ландграфом Гессе, которому Ди подарил двенадцать венгерских лошадей. По прибытии в Англию в ноябре он обнаружил, что его резиденция в Мортлейке была разорена в его отсутствие местными жителями, обвинявшими его в некромантии; вся мебель была разломана, драгоценная библиотека сожжена, а философские инструменты и диковинки из музея — сломаны или украдены. Ди попытался получить компенсацию от государства, но, несмотря на то, что королева милостиво приняла его в Ричмонде, он так никогда и не вернул своего имущества и не получил никаких денег. Он остался в Мортлейке. Там его неожиданно, как в старые добрые времена, навестила королева; позже, на Рождество 1590 г., она послала ему две сотни золотых ангелов и другие подарки. Став фаворитом при дворе, Ди мог продолжать свои исследования и эксперименты, однако прошло еще шесть лет, прежде чем он начал получать за них соответствовавшее их значимости вознаграждение. В 1595 г. в церкви Святого Павла он был пожалован титулом канцлера, а через несколько месяцев назначен ректором Манчестерского колледжа, где «был весьма несчастлив, страдая от взрывного нрава тамошних студентов и преподавателей». Эти титулы он сохранил до своей смерти на восемьдесят первом году жизни, когда он «снискал уважение и похвалы всех выдающихся и просвещенных ученых своего времени, своими достижениями обеспечив себе славу в веках».