Несравненная любовь Христа - Рой Алан Андерсон

Тайна рождения Иисуса никогда не будет разгадана, однако оно останется самым поразительным событием всех времен. В этом событии — ключ ко всем Божьим условиям искупления. Все предшествующее вело к нему, все последующее — стало его результатом. Все Евангелие пронизывает свет этого великого события. Каким образом Творец смог стать одним из Своих творений? Это выше нашего понимания! Когда в Вифлееме вечное Слово стало плотью, это означало, что Он стал тем, кем никогда не был. Как вторая ипостась Божества Он пребывал с Отцом вечно. Он пришел из вечности в наше время, чтобы забрать нас в вечность.

Христос стал членом человеческой семьи не естественным путем, а в результате творческого акта. Действительно, это было биологическое чудо, но как оно относится к Творцу биологии? Он родился, как рождается каждый из нас, — его родила женщина. Зачатие Христа — чудо. У Него была мать, но не было отца–человека. Это очень важное замечание, потому что в Его Личности Божественная природа соединилась с человеческой. Он был и остается Богом и Человеком. Он извечно сущий, несотворенный, самосуществующий. Несмотря на то, что Он — Источник всего и Вседержитель, Он стал одним из нас.

Как признанный Верховный Правитель Он был един с Отцом в силе и власти. Христос был Божеством в высшем смысле этого слова — «сущий над всем Бог, благословенный во веки» (Рим. 9:5). Он принял человеческое естество по собственной воле.

Хотя Он был Богом, Он не явился как Бог. В Нем таинственно сочеталась человеческая сущность и Божественная.

Евангелие от Иоанна говорит об Иисусе, как о «единородном Сыне Божием» (Ин. 3:18). «Единородный» — по–гречески «моногенес». Некоторые переводчики переводят это слово как «Его единственный Сын». Но по–гречески оно имеет более специфичное значение «единственный в своем роде, уникальный».

Во французской Библии, например, сказано так: «Бог так возлюбил мир, что отдал Своего уникального Сына…» Словарь определяет слово «уникальный» как «единственный в своем роде, превосходный, несравненный, не имеющий подобия, ни на кого не похожий».

После воплощения Он стал единственным в Своем роде. Он был истинным Человеком, и в то же время истинным Богом. Он был уникален тем, что соединился с людьми, но в то же время остался Богом — Вечным Словом. Он жил с грешниками, но по Своей природе и по Своей жизни Он был безгрешен. Он единственный, Кто должен был родиться безгрешным. Мария, Его мать, говорит: «И возрадовался дух Мой о Боге, Спасителе Моем» (Лк. 1:47).

Она признавала себя грешницей, нуждающейся в Спасителе. Писание открывает, что от Своего Отца Иисус получил Божественное естество, а от матери — человеческое. Апостол Павел так сказал об этом: «Великая благочестия тайна: Бог явился во плоти» (1 Тим. 3:16). Это тайна, которую невозможно ни понять, ни объяснить.

Иоанн говорит, что «Слово стало плотию». Иисус, Вечное Слово, Творец неба и земли, воплотился для того, чтобы познать наши недостатки и несовершенства. Благодаря человеческому естеству Он открыл миру Бога, придя в образе Младенца, чтобы вырасти в той же обстановке, в которой приходится жить людям.

Христос — это Божество, Которое «уничижило» Себя, но это — истинное Божество. Священное Писание говорит, что Он «стал плотью и обитал среди нас». Греческое слово «скенос» переведено как «обитать». Буквальное значение этого глагола таково: «жить в палатке», «разбить палатку». У него интересный оттенок. Арабы — очень гостеприимный народ. Когда караван останавливается на ночлег, тогда все разбивают свои палатки на небольшом расстоянии друг от друга. Если чужестранец желает присоединиться к каравану, ему предлагают поставить свою палатку рядом, чтобы он мог идти вместе со всеми.

Иоанн писал, что вечное Слово «было у Бога». И все же Он стал плотью, чтобы обитать в человеческой семье. Христос разбил Свою палатку среди людей, чтобы жить среди нас и, таким образом, явить Свой Божественный характер и жизнь. Став одним из нас, Христос соприкоснулся с человечеством, но, благодаря Своей Божественности, сохранил власть на престоле Божьем.

Несколько лет тому назад, путешествуя по дорогам Северной Калифорнии, мы увидели указатель на «Дикий лагерь». Значит, он действительно существует!

До этого момента казалось, что такое название — скорее выдумка, чем реальность. Много лет назад Брет Гарт описал его в своем произведении. История, рассказанная им, была мрачной и жестокой. Он описал событие, изменившее положение вещей в лагере, и это произошло благодаря рождению ребенка. Название «Дикий лагерь» вполне соответствовало этому месту, ибо лагерь имел незавидную репутацию даже у необузданных золотоискателей «Дикого Запада» того времени. Поговаривали, что умереть естественной смертью в «Диком лагере», означало быть застреленным.

В лагере была только одна женщина — Чероки Сэл. Гарт пишет: «Лучше даже не рассказывать о ней». Она умерла, несмотря на то, что Стампи, бывший в свои молодые годы студентом–медиком, сделал все, что мог, чтобы спасти ее. Но ему все же удалось спасти новорожденного, и этот кроха сразу же стал своеобразным талисманом грубых, небритых золотоискателей.

Никакого приданого, естественно, у малыша не было. Куча тряпья, брошенного в ящик, — вот и вся его колыбелька. Однако вскоре этот ящик показался золотоискателям неподходящим для их ребенка. И вот один из рабочих был послан на муле в Сакраменто, расположенный за сто тридцать километров от этого места, чтобы «достать колыбель из палисандрового дерева, самую лучшую, какую только можно купить за деньги».

Посланный еще не вернулся, когда старатели решили, что кроме кроватки из палисандрового дерева младенцу нужно и еще кое–что. За кружевами и лентами был снаряжен второй человек. Им хотелось сделать как можно больше для маленького розовощекого малыша.

Они установили маленькую кроватку в центре комнаты — это было замечательно! Но оказалось, что пол в комнате был очень грязным. Удивительно, почему до сих пор никто не обращал внимания на это? Пол не мыли со дня постройки этого здания. И вот, все эти мужчины с огрубевшими руками и хмурыми лицами принялись скрести пол, и скребли его до тех пор, пока сосновые доски не заблестели, как новые. Потом они мыли стены и белили потолок, приводили в порядок окна и даже повесили занавески. Весь домик принарядился, принял праздничный вид.

Еще более удивительным было то, что и сами люди начали меняться. Никогда до этого ни