Ело Ринпоче - Комментарий к практике осуществления безмятежности

День шестой

Как мы с вами говорили вчера, для реализации шаматхи необходимы два вспомогательных условия: внимательность и бдительность. Бдительность обладает тремя особенностями. Первая — особенность объекта — объект должен быть нам хорошо знаком. Далее особенность установки или способа удержания — памятование. И третье условие — особенность функции. Особенности, не позволяющей нашему уму отвлекаться от необходимого объекта.

В тексте наш неукрощённый ум сравнивается с диким слоном. И для укрощения этого слона, необходимо привязать его к прочному столбу. Столбом здесь является объект медитации, к которому мы привязываем слона нашего ума с помощью крепкой прочной привязи, с помощью крепкой верёвки памятования. Столб должен быть очень прочным, таким, чтобы слон не смог его вырвать, и верёвка также должна быть такой, чтобы слон не мог её порвать. Если же слон вырывается, то для этого у укротителей слонов есть особый железный крюк, которым они колют слона за ухом. И слон, для того чтобы избежать этих болезненных уколов, ведёт себя спокойно и подчиняется укротителю. В нашем случае этим железным крюком является бдительность. Памятование должно удерживать ум так же как веревка удерживает слона около столба. Но в тех случаях, когда слон пытается вырваться, он усмиряется с помощью крюка. Так же и здесь. Наш ум должен удерживаться на объекте с помощью памятования. А в тех случаях, когда он пытается отвлечься, вернуть его обратно на объект должна бдительность. Этот пример приведён в «Сущности Мадхьямики», подобный пример приводится и в промежуточной «Ступени медитации». Единственное отличие в «Ступенях»: как пример объекта, берётся не столб, а дерево. Но смысл такой же.

Сказано, что «...опираясь на памятование, воплощается сосредоточение, и памятование, словно веревка, постоянно связывает ум с объектом визуализации. Поэтому главное для воплощения сосредоточенности или шаматхи — это развитие памятования». Это один из важнейших моментов.

«Поскольку памятование, или внимательность, является твёрдой установкой, то, если при вхождении в самадхи отсутствует твёрдая уверенность, имеет место неуверенное закрепление, тогда хоть и появляется ясность мысли, ей недостаёт отчетливости, исполненной силы, уверенности, и поэтому сила внимательности не рождается. Из-за этого же не пропадает тонкое расплывание, которое совершенно портит самадхи».

То есть, памятование должно иметь качество определённости, стабильности. Если этой стабильности нет, даже если присутствует ясное восприятие, но нет устойчивости, то из за отсутствия устойчивости, в силу неопределённости объекта, наше самадхи может попасть под силу тонкой вялости, тонкого расплывания, которое мы можем не заметить. И тогда самадхи будет полностью испорчено.

Переходим ко второму подпункту. Устранение ошибочного метода. Сказано: «Твёрдо закрепив, как было указано, недискурсивную мысль на объекте посредством должного напряжения внимания, некоторые обнаруживают, что, хотя изъяны расплывания полностью отсутствуют, из-за проявляющейся возбуждённости устойчивость сохранить не удается. Тогда они ослабляют внимание, тем самым расслабляя напряжённо удерживаемую мысль». Эта мысль не является мнением автора. Это мнение некоего оппонента, который заключает, что, если постоянно подпитывать интенсивность памятования, то через какое-то время появляется отвлечённость. Поэтому, если ослабить интенсивность памятования, то благодаря этому скорее реализуется шаматха.

То есть, видя, что, благодаря ослаблению интенсивности, вскоре появляется устойчивость, утверждаются в мысли: «Такое средство является великим наставлением» и утверждают: «Чем больше расслабление, тем лучше созерцание». Но проблема в том, что в этот момент, хотя и устраняется грубая расплывчивость, но проявляется тонкая расплывчивость. В этом состоянии есть свои виды блаженства, и это состояние может длиться очень долго. Войдя в такое состояние, некоторые считают, что достигли самадхи. Но несмотря на притягательность, в результате этого самадхи невозможно достичь умиротворения, невозможно достичь шаматхи. Это всего лишь состояние тонкой расплывчивости. «Такие речи показывают отсутствие понимания различий между возникновением расплывания и зарождением созерцания».

Далее: «Итак, если созерцание слишком напряжено, то, хотя и присутствует ясность, появляется возбуждённость, затрудняющая появление устойчивости. А если сознание слишком расслаблено, то, хотя и имеется устойчивость, появляется расплывание, и поэтому нет отчетливо выраженной ясности».

Действительно, это очень сложный процесс. Многие могут ошибаться в выборе, когда и что следует применять, так как очень сложно различить некоторые тонкие моменты, и отличить подлинное самадхи от тонкой расплывчивости также очень сложно. Когда мы усиливаем интенсивность внимания, появляется отвлечённость.

То есть ум становится слишком активным. Если мы расслабляемся, появляется устойчивость, но при этом теряется ясность, и ум впадает в расплывчивость. Часто это тонкая расплывчивость.

Нам всё время приходится лавировать между этими двумя: то возникает расплывчивость, то возникает отвлечённость. Стоит нам начать бороться с отвлечённостью, и мы вроде бы её устраняем — появляется расплывчивость. Когда мы боремся с расплывчивостью, повышая интенсивность, тут же появляется отвлечённость. И держаться между ними там, где не появляется ни та, ни другая, очень сложно.

Поскольку очень трудно выдерживать подходящее не слишком напряжённое или расслабленное состояние, то лишённое расплывания и возбуждённости самадхи зарождается очень трудно. Имея это в виду, наставник Чандрагомин в «Хвале покаянию» сказал: «Когда усердствую чрезмерно, возникает возбуждённость». То есть, когда памятование становится чрезмерно интенсивным — появляется возбуждённость. Иными словами, ум отвлекается от объекта, будучи чрезмерно активным. «Когда отбрасываю это...» — то есть, он ослабляет интенсивность памятования, «...мысль притупляется моя» — здесь под притуплением имеется в виду расплывчивость. «Так как трудно найти должное равновесие...», — то равновесие, при котором можно было бы избежать и расплывчивости, и отвлечённости, найти очень трудно, «...мой ум неспокоен. Что же делать?» Из этих слов ясно, что это личные переживания Чандрагомина, его опыт, и что это действительно очень сложно.

Так что же нам делать в такой ситуации? Для того чтобы побороть расплывчивость (вялость, притуплённость), нам нужно как-то взбодриться. Когда возникает сильная, грубая вялость, тогда нужно остановить сессию и выйти на улицу, освежиться на ветру. Вообще же, нам необходимо приподнять свой настрой, поднять свой дух. Для этого прекрасно подходит размышление о пользе. Мы можем увеличить свою радость, энтузиазм размышлением об обретении редчайшего и очень ценного человеческого рождения. Ведь нам действительно очень сильно повезло — сейчас мы имеем возможность слушать и практиковать Дхарму. Можно размышлять о достоинствах бодхичитты. Размышляя об этих достоинствах, мы должны проникнуться вдохновением и с большим энтузиазмом приступить к практике. Таким образом мы можем бороться с вялостью.

Необходимо бороться и с отвлечённостью. Отвлечённость появляется в тот момент, когда наш ум становится чрезмерно интенсивным, возбужденным. Для того чтобы его успокоить, нам необходимо размышлять о вредных, отрицательных качествах самсары: о страданиях в трёх дурных участях, непостоянстве и смерти и тому подобных темах.

Много различных способов излагается в тантре, очень много упоминается в сутрах. Но всё это можно свести к размышлениям об отрицательных качествах чего-то. В этих случаях наш ум обычно испытывает некоторое уныние, и, если успеть подхватить его в этот момент, он как раз будет подходящим для того, чтобы закрепиться на объекте.

Таким образом, чрезмерное уныние вызывает вялость, расплывчивость, слишком активное состояние вызывает отвлечённость. Поэтому нужно постоянно регулировать своё состояние и стараться подогнать его под то, чтобы мы смогли надлежащим образом закрепиться на объекте, и при этом не испытывать двух крайностей — отвлечённости и расплывчивости.

Теперь третий подпункт. Указание критериев продолжительности сессий. В таком случае «...существует ли мера продолжительности закрепления мысли на объекте при помощи внимательности, о которой говорится: «Пребывать в сосредоточении именно столько...» То есть, если мы должны пребывать в сосредоточении, то какой продолжительности должна быть сессия, и сколько раз её повторять?

Обычно говорится, что для начинающих лучше делать короткие, но многочисленные сессии. И, хотя в «Землях шравак» ничего не сказано о том, какой продолжительности должны быть сессии, в последней «Ступени созерцания» говорится: «Созерцая в таком порядке, пребывайте в сосредоточении столько, сколько способны: один часок, половину стражи или одну стражу». Здесь в тексте не сказано, но обычно Чже Ринпоче говорил, что для начинающих хорошо делать в день восемнадцать сессий. Иногда говорится даже о тридцати. Итак, начинающим надлежит совершать много коротких сессий.