Марк Синглтон - Тело йоги. Истоки современой постуральной практики

Юный Т.Р.С. Шарма у стен Майсурского дворца ( Life Magazine, Kirkland  1941)

Т.Р.С. Шарма в 2005 году. Фото автора.

Шарма подчеркивает, что в своем обучении  Кришнамачарья не обязательно руководствовался  твердо установленным порядком  или жесткими схемами поз, но проводил его в духе инноваций и испытаний. Эта оценка явно противоречит изображению тех лет у Паттабхи Джойса, но подтверждает замечание Т.К.В. Дешикачара, что в те времена Кришнамачарья изменял позы в соответствии с индивидуальными способностями ученика, и таким образом создавал (или «обнаруживал») новые позы, по мере необходимости (Desikachar,  1982, 32)

В середине 1950-х, после отъезда Кришнамачарьи в Ченнаи, Т.Р.С. Шарма провел еще два года обучения у уже всемирно известного Свами Кувалайананды в Лонавла (где он также принял участие в экспериментальных исследованиях Холдейна по физиологическим эффектам практики йоги). 11 Примечательно, что он обнаружил там, что Кувалайдхама более систематизирована и упорядочена, чем «неотесанное» учение Кришнамачарьи в Майсурской йогашале (интервью с Т.Р.С. Шарма, сентябрь, 2005).

Хотя Кришнамачарья в конце концов систематизировал свое Майсурское обучение, о чем свидетельствует его книга «Йогасанагалу» (1941), которая содержит таблицы асан и виньяс, соответствующих системе Паттабхи Джойса – тем не менее, очевидно, что этот вид «прыжковой» йоги, распространенный в Джаганмохан-дворце, почти постоянно находился в состоянии текучести и адаптации. По сути, это соответствует основному принципу долгой преподавательской карьеры Кришнамачарьи, что йога практика должна быть адаптирована в соответствии с временем, местом и конкретными потребностями индивида (Desikachar, 1982, 10).

Возраст и конституция ученика (деха), его призвание (вритти бхеда), способности (шакти) и путь, который его влечет (марга) 12 – все это диктует форму практики йоги (там же). Это, продолжает Дешикачар, «является основой учения Кришнамачарьи» (1982,13). Аналогично, другой старейший житель Майсура, который был лично знаком с первыми учениками йогашалы, такими как Шриниваса Рангачар, Махадев Бхат, Кешавамуртхи, Паттабхи Джойс и другими, настаивает, что в те времена обучение Кришнамачарьи «основывалось на конституции» конкретного студента, и что

«Не было никакого такого концепта, как «Первичная серия» и так далее. Если Кришнамачарья видел, что у ученика хорошо получаются прогибы назад, то он и использовал в обучении позы с задними прогибами. Если он видел, что тело жесткое, он преподавал ученику маюрасану. Не было никакой серии…» (интервью с анонимом, сентябрь, 2005).

Различные последовательности аштанга-виньясы, утверждает он, это инновации Паттабхи Джойса, и они не отражают обучение у Кришнамачарьи тех времен. По его мнению, система Паттабхи Джойса может даже оказаться вредной, поскольку «не учитывает индивидуальную конституцию».

Сегодня, когда это безусловно подтверждается в воспоминаниях Шармы о стиле преподавания в йогашале, было бы ошибкой приписывать серии аштанга-виньясы Паттабхи Джойсу, не в последнюю очередь потому, что Кришнамачарья сам опубликовал список серий в своей «Йогасанагалу». Более того, согласно Б.К.С. Айенгару, Паттабхи Джойс был отправлен Кришнамачарьей преподавать асаны в санскритской патхашале, и поэтому не мог регулярно посещать занятия в йогашале, открытой в 1933 (Iyengar, 2000, 53).

Это само по себе может объяснять отличие системы Джойса от того, чему Кришнамачарья учил в то время. Вполне может оказаться, что аэробные последовательности, составляющие в настоящее время основу аштанга-виньясы, представляют специализированный метод практики, который Кришнамачарья передал Паттабхи Джойсу, но не репрезентативный для йогической педагогики Кришнамачарьи в целом даже в этот ранний период.

Кроме того, представляется вероятным, если учесть приверженность Кришнамачарьи  принципу адаптации к индивидуальной конституции, что эти последовательности были разработаны для самого Паттабхи Джойса и подобных ему молодых людей. С момента назначения Паттабхи Джойса в патхашалу, препятствующего ему в  обучении асанам, которым обучались Т.Р.С.Шарма и другие, его обучение оставалось ограниченным силовыми аэробными сериями асан, сформированными Кришнамачарьей специально для него и его когорты. Эти серии в конечном счете стали  основой сегодняшней аштанга-виньяса йоги.

Более того, предписанная последовательность, где каждая асана является частью неизменного порядка, составлена в расчете на муштровку –  удобный и несложный метод для начинающего учителя, каким был Паттабхи Джойс (тогда ему было 18 лет).

Такие схемы позволяли избежать значительных сложностей, присущих разработке последовательностей «индивидуального покроя» в соответствии с личностными деха, вритти бхеда, шакти и марга, и обеспечивали исправный формат обучения для больших групп учеников.

Хотя последняя рефлексия содержит некоторую долю допущения, она предлагает правдоподобное объяснение недостатка внимания к индивидуальной конституции в системе Джойса (по крайней мере, в сравнении с учениями Т.К.В. Дешикачара и других учеников Кришнамачарьи, таких как  Мохан и Шриватса Рамасвами,) и конечно согласуется с ощутимым преимуществом муштрующих гимнастик девятнадцатого века, с которыми, вероятно, аштанга-йога имеет тесные генеалогические связи (и о которых подробнее ниже).

На самом деле, Кришнамачарья сам указывал Рамасвами, что такие динамические последовательности, называемые «vrddhi» (буквально «рост, возрастание»), или srusṭikrama (от srusṭimkr, буквально, «повиноваться»), являются «практическим методом для юнцов» и особенно подходят «для групповых ситуаций» (Ramaswami, 2000, 15). В этой системе «можно будет выбирать,  отбирать подходящие виньясы и связывать их затем вместе» (там же).

Может быть, то, что стало известно с 1970-х как «аштанга-виньяса», представляет институционализацию в транснациональной англоязычной йоге специфического и локализованного  виньяса-бриколажа, разработанного Кришнамачарьей в 1930-х для юношей Южной Индии?  И этот бриколаж впоследствии  Паттабхи Джойс передает ученикам (преимущественно западным) как древнюю, ортопрактическую форму асаны, очерченную в Ведах, и в утраченной «Йога Курунте»?

Несомненно, термин «виньяса» имеет много значений. В системе Паттабхи Джойса он используется для обозначения повторяющейся последовательности с «прыжком назад», частичной или полной сурьи намаскар (то есть «половина» или «полная» виньяса), и «прыжком вперед», который связывает позы каждой серии.

На позднем этапе обучения Кришнамачарьи этот термин, однако, означает просто подходящую формулировку последовательности шагов (крама) для вхождения в данную позу, а вовсе не обязательно  фиксированную, повторяющуюся схему аштанга-виньясы.

Т.К.В.Дешикачар пишет, «В начале преподавания (Кришнамачарьи), около 1932, он выделил список поз входа в определенную позу и выхода из нее» (1982, 33), инициировав тем самым эксперименты с построением последовательностей, которые и лежат в истоке системы Паттабхи Джойса.

Сужение семантического диапазона термина «виньяса» до повторяющейся цепочки движений в аштанга-виньясе еще раз предполагает специфичность подобного подхода к практике асан, равно как  подготовительный и побочный характер аштанги с точки зрения полной эволюции преподавания у Кришнамачарьи.

Однако остается открытым вопрос о конкретных исторических основаниях у Кришнамачарьи для развития  повторяющихся аэробных прыжковых последовательностей аштанга-виньясы, и уникального «счетного» формата современного «Майсурского класса». Ниже мы рассмотрим это более подробно.

Демонстрации, йога как спектакль

«Наблюдать за практикой Нормана было все равно, что смотреть на тренировку Олимпийского гимнаста».

(Берил Бендер Бирч, 1995)

«Чисто духовные достижения человека, преданного йоге, или йогина, не представляют интереса для зрителя или туристической фотографии. С другой стороны, более очевидные, внешние манифестации практики йоги настолько зажигательны и сенсационны, что притягивают внимание случайных зевак со времен Александра до наших дней».

(Lanman  1917, 136)

Ритм и плавность продвинутых конторсий аштанга-йоги несомненно обладают эстетической привлекательностью. Плавно выполняемые движения опытных практикующих, кажется, бросивших вызов самой гравитации, предполагают физическое мастерство профессионального гимнаста.  В 1930-х, однако, индийской йоге не хватало блеска знаменитостей, которым наслаждается сегодняшний запад, и она была темой насмешек и презрения. (Iyengar, 2000, 60).

Т.Р.С.Шарма рассказывает, что в то время у молодежи Майсура считалось модным посещать гимнастический зал К.В.Айера, находившийся чуть дальше по коридору от йогашалы Кришнамачарьи, которая явно считалась вышедшей из моды.