Джозеф Смит - Драгоценная Жемчужина

9 Крики и волнения были на столько велики и непрестанны, что временами приводи ли меня в большое возбуждение. Пресвитериане стояли решительно против баптистов и методистов, пользуясь изо всех сил логикой и софистикой, чтобы доказать им их ошибки или по крайней мере заставить народ думать, что они находились в заблуждении. С другой стороны, баптисты и методисты, в свою очередь, старались с таким же рвением утвердить свои догматы и опровергнуть все прочие.

10 Среди этой битвы пререканий и бурных прений я часто спрашивал себя: «Что делать? Кто среди всех этих групп прав? Или все они не правы? Но если какая-либо среди них и права, то какая именно и как мне это узнать?»

11 Находясь в таком тяжелом душевном состоянии, причиной которому служили распри среди всех этих религиозных групп, я однажды, читая в Библии Послание Иакова, в пятом стихе первой главы прочитал: «Если же у кого из вас недостает мудрости, да просит у Бога, дающего всем просто и без упреков, – и дастся ему».

12 Никогда никакое Священное Писание не тронуло с такой силой сердце человека, как тогда эти слова тронули меня. Они, казалось, всецело овладели чувствами моего сердца. Я часто думал об этом, понимал, что я более чем кто-либо нуждался в мудрости от Бога, ибо как мне поступить, я не знал и никогда не мог бы этого узнать, не удостоившись большей мудрости, так как учителя религии различных сект понимали одни и те же Священные Писания так различно, что их толкование Библии не имело к себе никакого доверия.

13 Наконец, я пришел к заключению, что я должен либо оставаться во тьме и недоумении, либо поступить так, как указывал Иаков, то есть обратиться к Богу. В конце концов я решил обратиться к Богу, думая, что если Он дает мудрость тем, кто в ней нуждается, и дает щедро и без упреков, то и я могу попробовать.

14 Итак, приняв решение обратиться к Богу, я удалился в лес, чтобы исполнить мое намерение. Это было утром прекрасного ясного дня ран ней весной тысяча восемьсот двадцатого года. В первый раз в моей жизни я решился на такой шаг, так как никогда еще, несмотря на все мои душевные тревоги, я не пробовал молиться вслух.

15 Уединившись в том месте, куда я заранее наметил пойти, я оглянулся вокруг и, видя, что я один, стал на колени и начал изливать перед Богом чувства своей души. Едва я открыл рот, как внезапно какая-то сила, охватив и совершенно подавив меня, произвела на меня такое поразительное действие, что язык у меня оцепенел и я не мог говорить. Густая тьма окутала меня, и мне казалось, что я был обречен на внезапную гибель.

16 Но, напрягая все свои силы, я взывал к Богу об избавлении от этой враждебной силы, которая охватила меня. И вот, в тот момент, когда я был готов отчаяться и отдать себя на гибель, не на какую-либо воображаемую гибель, но во власть какого-то реального существа из невидимого мира, которое обладало такой неимоверной силой, какой я никогда в жизни не наблюдал ни в одном человеке, – в этот момент страшной тревоги я увидел прямо у себя над головой столп света ярче солнца, который постепенно спускался, пока не упал на меня.

17 Как только появился этот свет, я почувствовал себя освобожденным от врага, который было сковал меня. Когда же свет почил на мне, я увидел Двух Лиц, стоявших в воздухе надо мной, Чьи блеск и слава невозможно описать. Один из Них, обратившись ко мне и назвав меня по имени, сказал, указывая на другого: «Сей есть Мой Возлюбленный Сын. Слушай Его!»

18 Цель моего обращения к Господу состояла в том, чтобы узнать, какая из всех сект была правильной, дабы я мог присоединиться к ней. Поэтому, как только я овладел собой и мог снова говорить, я спросил у Лиц, стоявших надо мной среди света, какая из всех сект правильная (ибо в то время я никогда не допускал в сердце моем, что все они неправильные) и к какой из них я должен присоединиться.

19 Мне ответили, что я не должен присоединяться ни к одной из них, так как все они неправильны, и Лицо, обратившееся ко мне, сказало, что все их вероучения омерзительны в Его глазах, что все их исповедующие извратились, что «они приближаются ко Мне устами своими, но сердца же их далеко отстоят от Меня, и они проповедуют заповеди человеческие как учения, имея вид Божественного, но отрицают силу его».

20 Он снова запретил мне присоединяться к какой-либо из сект; и еще много другого сказал Он мне, о чем я не могу написать в настоящее время. Когда я снова пришел в себя, то увидел, что я лежал на земле и смотрел в небо. Когда же свет исчез, я остался без сил; но, несколько оправившись вскоре, я пошел домой. И когда я прислонился к камину, мать спросила, что случилось. Я ответил: «Ничего, все нормально. Я чувствую себя хорошо». Затем я сказал матери: «Теперь я знаю, что пресвитерианство неправильно». Очевидно, дьявол знал, когда я еще был очень молодым, что я был предназначен беспокоить и тревожить его царство; иначе почему все силы тьмы ополчились против меня? Почему оппозиция и преследования почти с самого детства моего поднялись на меня?

Некоторые проповедники и исповедующие религии отвергают повествование о Первом видении – Преследования обрушиваются на Джозефа Смита – Он свидетельствует о реальности того видения (стихи 21–26).

21 Спустя несколько дней после этого видения я случайно встретился с одним из проповедников методистов, очень деятельным в упомянутом религиозном волнении, и, разговаривая с ним на тему религии, я воспользовался случаем и рассказал ему о видении, которого я удостоился. Его поведение очень удивило меня: к моему сообщению он отнесся не только несерьезно, но с большим презрением, сказав, что все это было от дьявола и что никаких видений или откровений не бывает в наши дни; что все это прекратилось со времен Апостолов и никогда больше не повторится.

22 Я скоро увидел, что мой рассказ возбудил среди исповедующих религии большое предубеждение ко мне и был причиной сильного преследования, которое все более и более возрастало; и несмотря на то, что я был никому не известный юноша, не достигший еще пятнадцатилетнего возраста, и находился в таких жизненных условиях, которые не давали мне никакого положения в обществе, все же, высокопоставленные лица обратили на меня достаточно внимания, чтобы возбудить общественное мнение против меня и начать жестокое преследование при участии всех сект; все они объединились, чтобы преследовать меня.

23 Это было для меня тогда и впоследствии причиной серьезного размышления: как странно, что такой неизвестный юноша, как я, которому минуло всего лишь четырнадцать лет, принужденный добывать скудные средства на жизнь ежедневным физическим трудом, мог обратить на себя внимание важных представителей самых популярных сект того времени, да так, что возбудил в них дух самого жестокого преследования и клеветы. Странно или нет, но так это было и часто служило для меня причиной глубокой скорби.

24 Однако, несмотря на это, явившееся мне видение было реальной действительностью. И, размышляя об этом впоследствии, я думаю, что чувствовал себя почти так, как Павел, когда он, защищая себя перед царем Агриппой, рассказал о своем видении, в котором он видел свет и слышал голос. Но не многие поверили ему: одни называли его нечестным, другие говорили, что он умалишенный; над ним глумились, его поносили. Но все это не уничтожило действительности его видения. Он видел видение, он знал это, и все пре следования под небесами не могли изменить этого, и хотя бы и преследовали его до смерти, все же он знал и будет знать до последнего своего вздоха, что он видел свет и слышал голос, говоривший с ним, и никакая сила во всем мире не могла заставить его думать или верить иначе.

25 Так именно было и со мной: я действительно видел свет, и посреди этого света я видел Двух Лиц, и они действительно говорили со мной; и несмотря на то, что меня ненавидели и преследовали за то, что я говорил, что я видел видение, все же это была истинная правда; и в то время, как меня преследовали, поносили и распространяли обо мне со злостью всякую ложь за это, в душе моей я спрашивал себя: Почему меня преследуют за то, что я говорю правду? Я действительно видел видение, и кто я такой, чтобы противостоять Богу? И почему весь мир хо чет заставить меня отрицать то, что я на самом деле видел? Ибо я видел видение. Я знал это, и я знал, что Бог знает это, и я не мог и не смел отрицать это. Во всяком случае, я знал, что если бы я сделал это, то оскорбил бы Бога и подвергся бы Его осуждению.

26 Что же касалось сектантства, то теперь я был убежден в том, что я не должен был присоединяться ни к одной секте, но оставаться так, как я был, пока не получу дальнейшего указания. Я нашел правильным свидетельство Иакова о том, что человек, нуждающийся в мудрости, может просить у Бога и получить ее без упреков.

Мороний является Джозефу Смиту – Имя Джозефа будет известно на добро и во зло среди всех народов – Мороний повествует ему о Книге Мормона и о будущих наказаниях Господних и цитирует много мест из Священных Писаний – Место сокрытия золотых листов дано в откровении – Мороний продолжает наставлять Пророка (стихи 27–54).