В. Зайцев - Крест Андрея Первозванного. Просите, да обрящете милость Божию!

Житие святого мученика Артемия

В житии апостола Андрея упоминается мученик Артемий, Артемий-воин, как именует его Православная Церковь (память 20 октября / 2 ноября).

События его жизни были связаны с переносом мощей Андрея Первозванного, сохраненными после распятия апостола на Кресте, который с тех пор служит неиссякаемым источником чудес для истинно верующих христиан всего мира.

Здесь приводится житие мученика Артемия в изложении святителя Димитрия Ростовского.

В нем рассказывается об эпизодах, связанных с посмертным прославлением Андрея Первозванного:

«О святом мученике Артемии древние сказания сообщают, что он был родом из знатного Римского семейства, имел звание сенатора и при императоре Констанции заведывал всем царским имуществом.

Артемий начал свою службу при Константине Великом в войсках этого благочестивого императора.

Когда ему пришлось вместе с Константином, увидеть на небе чудесное знамение святого креста, то он утвердился в вере христианской и стал верным слугою императора Константина и его дома.

По смерти Константина, он все время пребывал при сыне его, Констанцие, как его лучший друг, и царь давал ему самые почетные поручения. Так, когда Констанций узнал от одного епископа, что тела апостолов Христовых Андрея и Луки погребены в Ахаии, то поручил Артемию перенести сии драгоценные сокровища в Константинополь.

Артемий, исполняя царское повеление, с великими почестями перенес мощи святых апостолов в царствующий град и за сие получил от царя повышение, которого он был вполне достоин: именно царь сделал его дуксом и августалием Египта, и Артемий жил там, благоугождая Богу. Распространяя честь и славу имени Иисуса Христа, он низвергнул и сокрушил много идолов в Египте.

Когда царь Констанций, сын Константина Великого, скончался, то власть над всею Римскою империей принял нечестивый отступник Юлиан, который прежде тайно, а теперь явно отвергся от Господа нашего Иисуса Христа и открыто стал покланяться идолам.

Он разослал по всем странам своего царства, восточным и западным, указ о том, чтобы те храмы, которые в царствование Константина Великого христиане отняли у язычников, поставив в них свои алтари, снова были отданы язычникам; вместе с тем он повелел в этих храмах снова поставить кумиры и совершать жертвоприношения богам. Сей нечестивый царь снова возстановил великое многобожие,

которое пало при святом царе Константине, христиан же подверг сильным притеснениям, мучая и умерщвляя их, разграбляя их имущество, и изрыгая хуления на святое имя Иисуса Христа.

Чтобы унизить христианство, нечестивый Юлиан, взяв из раки кости святого пророка Елиссея и мощи святого Иоанна Крестителя — кроме честной его главы и правой руки, которые лежали в Севастии — и смешав их с костями животных и нечестивых людей, сжег их, а пепел рассеял по воздуху; христиане, впрочем, тот пепел и оставшиеся от сожжения кости собрали и хранили в почетном месте.

Затем он узнал, что в городе Панеаде находится изваяние Христа Спасителя, устроенное кровоточивою женщиною, исцелившеюся чрез прикосновение к краю риз Христовых (Мф. 9:20).

Сие изваяние царь ниспровергнул и повелел влачить его по площади, доколе оно все ни разбилось; только голову сего изваяния один христианин похитил и сохранил.

На месте же, где стояло это изваяние, царь повелел поставить свою статую, которая однако была разбита ударом молнии. Собрав большое войско, нечестивец Юлиан решил идти против Персов и во время сего похода прибыв в Антиохию, воздвиг здесь по своему обычаю гонение на Церковь Христову, умерщвляя верующих.

В то время к нему приведены были два Антиохийских пресвитера Евгений и Макарий, — люди ученые.

С ними Юлиан долго спорил о богах, приводя для доказательства нечестивых своих мыслей различные слова языческих греческих писателей, но не смог принудить к молчанию богоглаголивые уста мудрых старцев; напротив, он сам был ими поражен, посрамлен и обличен в нечестии.

Не вынося своего посрамления, Юлиан повелел бить святых нещадно, предварительно обнажив их, и Евгению было дано пятьсот ударов, а Макарию — без числа.

Когда святые сии подвергнуты были тяжким мучениям, в то время на месте казни случилось быть великому Артемию.

Услышав, что воцарился Юлиан и, что он идет в поход против Персов, — в виду чего и ему был послан указ о прибытии со всеми своими войсками в Антиохию, — Артемий пришел сюда с своими войсками, воздал Юлиану почтение, подобающее царю, предложив ему при сем подарки, и стоял около царя в то время, когда подвергаемы были мучению святые исповедники, Евгений и Макарий. Слыша, как нечестивый Юлиан хулит своими скверными устами Господа Иисуса Христа, Артемий исполнился ревности и, подойдя к царю, сказал:

— Зачем ты, государь, так бесчеловечно мучишь неповинных и посвященных Богу мужей и принуждаешь их отступить от православной веры? Знай, что и ты — человек немощный; если Бог и поставил тебя царем, то все таки ты можешь подвергнуться искушению от диавола; я думаю, что первый виновник зла — лукавый диавол, как некогда он испросил у Бога позволение искусить Иова и получил оное, так и тебя он воздвиг против нас и навел на нас, чтобы твоими руками истребить Христову пшеницу и всеять свои плевелы. Но тщетны его старания и ничтожна его сила; ибо с тех пор, как пришел Господь и водружен был крест, на коем вознесен был Христос, пала бесовская гордыня и сокрушена сила бесовская. Итак, не обольщайся, царь, и не преследуй, в угодность демонам, Богом хранимый народ христианский. Знай, что крепость и сила Христова непобедимы и непреодолимы.

Услышав сие, Юлиан возгорелся гневом и закричал громким голосом:

— Кто и откуда сей нечестивец, который так дерзновенно обращается к нам и смеет в лицо оскорблять нас?

Предстоявшие царю отвечали:

— Царь! это дукс и августалий Александрийский.

— Как? — сказал царь, — это мерзкий Артемий, который участвовал в умерщвлении брата моего Галла.

— Да, державный царь, это — он, — отвечали предстоявшие.

Царь же сказал: — Я должен благодарить безсмертных богов, а более всего Дафнийского Аполлона за то, что они предали мне в руки сего врага, который сам пришел сюда. Итак пусть сей негодный будет лишен своего сана; пусть с него снимут пояс и ныне же подвергнут его наказанию, а завтра, если угодно будет богам, я произнесу над ним приговор за убийство моего брата. Я отомщу на нем неповинную кровь и погублю его не одною казнию, но множеством казней, ибо он пролил кровь не простого человека, а царскую.

Когда царь сказал сие, оруженосцы его тотчас взяли Артемия и, сняв с него военачальнический пояс и другие знаки достоинства, поставили его обнаженным.

И отдан был святой в руки палачей, которые, связав ему руки и ноги, растянули его в четыре стороны и так долго били его по спине и чреву воловьими жилами, что от усталости сменились четыре пары палачей. Но святой проявил подлинно сверхчеловеческое терпение, и казался всем как бы совершенно бесчувственным: он не испустил ни одного звука, не застонал, не сделал ни одного движения и не выказал никакого знака страдания, как обыкновенно показывают люди, терпящие мучения. Земля напоялась его кровию, а он оставался непоколебим, так что удивлялись ему все и даже сам нечестивый Юлиан. Потом царь повелел перестать бить его и святый уведен был в темницу со святыми мучениками Евгением и Макарием. Страстотерпцы в сие время пели:

«Ты испытал нас, Боже, переплавил нас, как переплавляют серебро. Ты ввел нас в сеть, положил оковы на чресла наши, посадил человека на главу нашу. Мы вошли в огонь и в воду, и Ты вывел нас на свободу».

Окончив пение, Артемий сказал сам себе: — Артемий, вот язвы Христовы начертаны на твоем теле, — осталось тебе самую душу твою отдать за Христа с оставшеюся в тебе кровию; и вспоминал он пророческое слово, говоря: Я предал хребет Мой биющим и ланиты Мои поражающим.

Но разве потерпел я недостойный, — говорил он, — более, чем мой Владыка? Он по всему телу был покрыт ранами: от ног до главы не было в Нем здорового места, глава Его была пронзена тернием, руки и ноги были пригвождены ко кресту за грехи мои, тогда как Сам Он греха не знал и не сказал даже ни одного неправедного слова. О, как велики, по сравнению с моими, страдания моего Владыки и как далек я, жалкий человек, от Его терпения и незлобия! Радуюсь и веселюсь, потому что украшаюсь страданиями моего Владыки: сие облегчает мои мучения. Благодарю Тебя, Владыко, за то, что увенчал меня Твоими страданиями! Молю Тебя, доведи меня до конца по пути исповедничества; не дай мне оказаться недостойным сего предначатого мною подвига, ибо я возложил свое упование на Твои щедроты, преблагий Господи Человеколюбче!

Так помолившись сам в себе, святый достиг темницы и, в течении целой ночи пребывать там вместе со святыми Евгением и Макарием, славословя Бога.