Стивен Роузен - Вегетарианство в мировых религиях

Это состояние, при котором человек ощущает почтение ко всем созданиям, иудейские ученые описывают как «Эдемское состояние», поскольку именно так жили первые люди в райском саду. Кроме того, еврейская традиция гласит, что человек вновь обретет Эдем с приходом Мессии. Поэтому, чтобы достигнуть более высокой степени духовного совершенства, многие иудейские мыслители приняли вегетарианскую диету для подготовки к пришествию Мессии.

Например, Шломо Горен, бывший Верховный Раввин Ашкенази, — убежденный вегетарианец. Один из крупнейших экзистенциальных философов и современных еврейских мыслителей Мартин Бубер (1878-1965) также предпочитал воздерживаться от мясной пищи. Исаак Башевис Зингер, получивший Нобелевскую премию 1978 года по литературе, Шмуэль Йозеф Аньон, еще один нобелевский лауреат, — эти еврейские писатели придерживаются того мнения, что в основе вегетарианства лежит учение о доброте к животным. Рабби Давид Розен, бывший Верховный Раввин Ирландии, и Шеар Йашув Коэн, Верховный Раввин Хайфы, всецело поддерживают вегетарианский образ жизни. Покойный Верховный Раввин Кук, хотя и непоследовательный в собственных привычках, активно высказывался в пользу вегетарианства. Его небольшой буклет на иврите «Видение вегетарианства и мира» — одна из самых убедительных и плодотворных работ об иудейском вегетарианстве.

Перечень выдающихся евреев-вегетарианцев, священнослужителей и мирян можно еще продолжить, и трудно усомниться в том, что вегетарианство легко вписывается в иудейский уклад жизни, что оно, в общем, считается предпочтительным. Тем не менее, законы о пище существуют для тех, кто может пожелать есть мясо, хотя неразборчивое мясоедение никогда не поощрялось в еврейской традиции.

В еврейском законе о питании некоторые животные названы «чистыми», то есть пригодными в пищу человеку, тогда как остальные считаются «нечистыми» — в том смысле, что есть их нельзя. Списки чистых и нечистых животных можно найти в XI главе Книги Левит и в XIV главе Второзакония. Там же говорится, что все фрукты и овощи годятся в пищу человеку. Животные, которых дозволено есть, должны быть растительноядными, то есть не хищниками, и должны иметь раздвоенные копыта и быть жвачными. Все хищники, животные или птицы, признаны негодными для человеческого питания. Кстати, нечистым также считается труп любого чистого животного, убитого не в ритуальном порядке. Один из наиболее любопытных моментов заключается в том, что каждый, кто всего лишь дотронется до такого трупа, на весь день становится «нечистым».

Исторически евреи, тщательно исполнявшие ритуалы, из религиозных соображений отказывались искать объективные причины, по которым одних животных можно есть, а других — нельзя. Такое отношение свойственно также многим нынешним ортодоксальным иудеям. Они считают, что еврейский уклад жизни был установлен праотцами, — и это что нужно знать. Детали не нуждаются в осмыслении. Другие — иудеи, знакомые с философией, и те, кто занимался сравнительным изучением религий (особенно в греко-римский период и в Средние века), — чувствовали потребность примирить веру с доводами рассудка. Как сказано (Псалтири (47:7), «возноси молитву свою с разумением». Давайте же попытаемся достичь истинного «разумения».

В III столетии до н. э. еврейский ученый Аристей тщательно исследовал законы о пище, которые, по его словам, были даны иудеям, чтобы развить в них чувство справедливости и пробудить благочестивые мысли. Чтобы подтвердить свою догадку, он указывает на то, что в Кашруте (еврейском законе о пище) налагается проклятие на хищных птиц; так что евреи могли вспомнить первый принцип общественной справедливости: не жиреть за счет других.

Спустя приблизительно два столетия Филон Александрийский, философ-платоник и раввин, попытался истолковать законы Писания аллегорическим способом, приписывая каждому животному, названному в Библии «нечистым», какой-нибудь человеческий порок, и в каждом запрете вычитывая обращенный к людям призыв взять себя в руки и побороть нечистые страсти и привычки.

Рав Йозеф Альбо (ок. 1500 г. н. э.), великий еврейский мистик, в своем трактате «Sefer На 'lkkarim» смело утверждает, что исключительно знание слабостей человеческой натуры заставило Бога позволить людям есть мясо. Альбо вспоминает историю Авеля и Каина и говорит, что когда Каин увидел, как Авель убил животное ради жертвоприношения был вознагражден, Каин решил, что убийство дозволяется Богом. Каин, по словам Альбо, нашел удобное истолкование всему случившемуся. Альбо призывает нас не следовать его примеру.

По словам рабби Джеймса М. Лебо, сопредседателя Комиссии по делам молодежи при Объединенной Синагоге Америки, «…и Маймонид, и Наманид (1194–1270) одобряли вегетарианство, но считали, что люди могут есть мясо в том случае, если практикуют гуманные способы забоя скота».

Писатель Ричард Шварц призывает евреев не слишком верить в «гуманное» убийство. Шварц говорит:

«Конечно, shechita (принятая в Израиле техника забоя скота) — наиболее гуманный способ умерщвления животных. Но может ли сознательный иудей заботиться лишь о последних секундах жизни животного и забывать о месяцах или даже годах ужасающе жестокого обращения? Может ли религия, которая требует, чтобы вола и осла не запрягали вместе (Втор. 22:10), чтобы волу «не преграждали рот» во время молотьбы в полях (Втор. 25:4), и чтобы животные могли пастись в поле и наслаждаться жизнью по субботам (Раши, комментарий к Исх. 23:2), закрывать глаза на повсеместные нарушения tsaar ba-ak chayim, запрета причинять боль живым существам?»

Мысль Шварца хорошо мотивирована, особенно в свете нынешних фермерских технологий, при которых животные переносят нестерпимые страдания задолго до смерти. Английское Королевское Общество предотвращения жестокости к животным (RSPCA) по этому поводу говорит следующее:

«…Иудейское и мусульманское сообщества не признают закона, согласно которому перед смертью животные должны быть оглушены… Поскольку ни евреи, ни мусульмане не едят свинины, религиозные убийства ограничиваются крупным рогатым скотом, овцами, козами и птицей. В случае со скотом… животное помещается в специальную клетку, известную под названием «вайнбергский загон». Это — металлическая клеть, в которой находится корова или бычок, и которая постепенно переворачивается до тех пор, пока животное не окажется висящим вниз головой. Тогда ему вытягивают шею и перерезают горло. Овец и коз укладывают на спину в металлическую люльку и затем режут. Кур придерживают рукой, пригибают им голову к земле и перерезают горло».

С тем же состраданием и достоверностью Королевское Общество заключает:

«Очень часто с того момента, когда животному перерезают горло, до того, как оно потеряет сознание, проходит от семнадцати секунд до шести минут. Очевидно, это время представляется обезумевшему от боли и ужаса существу очень долгим. Причина такого длительного промежутка между перерезанием горла и потерей сознания, возможно, состоит в том, что кровь продолжает поступать в мозг через нерассеченную позвоночную артерию и/или в том, что мяснику не удается разом перерубить обе сонные артерии, снабжающие мозг кровью. Поэтому, даже когда глотка перерезана, животное не избавляется от боли и часто может понимать, что с ним происходит».

«Гуманного убийства» не бывает. А для того, чтобы есть мясо животных, их нужно сначала убивать.

Тем не менее, рабби Шнеур Залман из Лиади (1748–1812), мистик, основавший секту любавичей, придерживался особых взглядов на мясоедение, увы, пытаясь возвести его в ранг божественного принципа. Он учил, что весь мир существует для приумножения славы Божией. Если богобоязненный человек, говорил рабби, ест мясо или пьет вино, чтобы набраться сил для служения Господу, то мясо, которое он ест, возносится ко Всевышнему как жертва. Другими словами, если корова, к примеру, прожила долгую жизнь и умерла естественной смертью, то она осталась всего лишь коровой. Но если она была убита и съедена «верующим человеком», тогда она становится чем-то высшим, чем просто корова.

Отдав жизнь для того, чтобы послужить пищей такому человеку, корова возвышается до служения Господу. С этой точки зрения, убийство и поедание не причиняют животным вреда, а, напротив, превращают их жизнь в высший удел, в жертвенный дар. Конечно, в этом есть своя логика, но каждый иудей сам должен решить, желает ли Господь такой жертвы, или же той, которая не требует убийства живых существ.

Возможно, строки из Библии помогут сделать выбор: «Я милости хочу, а не жертвы» (Ос. 6:6). Или еще: «И когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови» (Ис. 1:15).

Четвертая заповедь, назначающая седьмой день (субботу) днем отдыха для иудеев, относится не только к людям, но и к животным. В Вавилонском Талмуде даже говорилось, что человек может браться за еду лишь после того, как накормит своих животных, — поскольку они не могут сами позаботиться о себе. Далее в Талмуде сказано, что, если нужно спасти жизнь животного или избавить его от страданий, человеку дозволяется нарушить святость субботнего отдыха (нужно вспомнить, что евреи считают субботу самым священным днем). Фактически, из иудейских обычаев ясно, что многочисленные указания, касающиеся ритуального убийства животных изначально основывались на требованиях гуманности: причинять животному как можно меньше боли. Поэтому вегетарианство — логическое продолжение еврейских законов о пище, которые существуют для того, чтобы облегчить муки животных. Очевидно, что меньше всего вреда животным причинит тот, кто вообще прекратит есть мясо.