Прот.Виктор Гурьев - Пролог в поучениях

26.08. Вера и благочестие предков наших спасали нашу землю от бедствий, при нашествии на нее наших врагов

(26 августа праздник в память сретения иконы Пресвятыя Богородицы, нарицаемыя "Владимирская". Прол. Авг. 26)

В 1395 году татарский хан Тамерлан пришел в Русскую землю и помышлял истребить христианство, взять город Москву и другие города и покорить их под свою власть. Узнав об этом, великий князь Василий Дмитриевич собрал свои войска и пошел из Москвы к Коломне, навстречу своему врагу. Тамерлан же вошел в княжество Рязанское и приближался к берегам Дона. Василий Дмитриевич со своим войском и народом, зная силу и свирепость своего врага, обратились с мольбою к Богу о своем избавлении. Все, воздевши руки на небо, со слезами стали молиться Богу и Пресвятой Богородице о спасении отечества. Великий князь просил митрополита Киприана, чтобы он наложил на народ пост и чтобы повелел всем усерднее молиться со слезами. Пост наложил на себя также и весь освященный собор. И повелел князь принести из Владимира и чудотворную икону Божией Матери, написанную, по преданию, евангелистом Лукою. И она принесена была с великою честью из Владимира в Москву. Народ встретил ее за городом, и все перед нею плакали и молились. И молитва наших предков была услышана. Без всякой видимой причины, Тамерлан бежал в свою землю и тако, прибавляет сказание, исчезе молитвами Пресвятой Богородицы.

Чему поучает нас, братие… это сказание о празднике в честь Пресвятые Богородицы? Поучает подражать нашим предкам в их горячей любви к своему отечеству, а вместе и их твердой вере в Бога и крепкой на Него надежде. Не искали наши предки помощи у соседей, не обратились с постыдною просьбою о помиловании ко врагу, не понадеялись и на свою силу. А обратились прежде всего к Богу Крепкому и Живому и на Него одного возложили всю свою надежду и упование, и Господь услышал мольбы их и спас от врага, дотоле грозного и неумолимого.

Будем же подражать им в вере, надежде и любви к Богу, в крепкой любви к своей родине, посту, молитве и слезам их; да и нас Господь, в трудные дни жизни нашей, спасет и помилует. Аминь.

(Слово от старчества. Прол. Авг. 27)

Слово церковное 27 на августа дает нам некоторые уроки от птиц. Какие же это уроки и в чем состоят они? Птичье житие, говорит слово церковное, знаменует и нам имети нестяжательное и беспечальное житие. Вот первый урок и урок хороший, ибо оный дает нам и Христос-Спаситель: Воззрите, говорит, на птиц небесных: они не сеют, не жнут, не собирают в житницу; а Отец ваш небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их? (Мф. 6, 26). Мы не должны привязываться к земному, не должны полагать в нем задачу и цель жизни, а, имея пищу и одеяние, быть довольными и ими и во всем остальном уповать на Господа, Который для нас есть Отец Милосердый и, в случай нашей нужды, всегда подающий нам все для жизни необходимое.

Есть птицы, у которых крылья так устроены, что они, не могут высоко летать. Такие птицы, по слову церковному, учат нас не высоко мыслить о себе и быть смиренными и с такими же людьми иметь и общение. И этому учит также нас и Сам Спаситель, говоря: всяк смиряяй себе вознесется. И еще: на кого воззрю? Токмо на кроткого и молчаливого и трепещущего словес Моих.

Наконец, крылья птицы, по слову церковному, учат нас "едину мысль имети горе к Богу… Крили бо есть деяние и видение, ими же восходим к Богу". Христианин всегда должен жить с Богом и в Боге и иметь ум всегда устремленным к небесному, вечному и божественному. Что нам в этой земле? Она чужая нам сторона: небо наше родное отечество, где наш Господь, породивший нас честною Своею Кровью, и где так светло, так отрадно, где такие чудные красоты, где такое восхитительное пение. Итак, как видите, есть чему поучиться и от птиц. И мы сейчас научились от них быть нестяжательными и во всем полагаться на Бога; быть смиренными и с такими лишь людьми иметь и общение; и, наконец, ум иметь всегда устремленным к Богу и жить лишь для Него и для вечности.

Примем эти уроки к сердцу нашему и будем стараться усвоить их себе для спасения нашего. Аминь.

(Повесть от старчества)

Блаженство праведных будет иметь свои степени. Это открывают нам слово Божие, св. отцы и примеры. Апостол говорит: кийждо свою мзду приимет по своему труду (1 Кор. 3, 8); сеяй скудостью, скудостью и пожнет: а сеяй о благословении, о благословении и пожнет (2 Кор. 9, 6). Ина слава солнцу, и ина слава луне, и ина слава звездам: звезда бо от звезды разнствует во славе. Такожде и воскресение мертвых (1 Кор. 15, 41. 42). Св. Ефрем Сирин говорит: "Господь наименовал многие обители, не по разности мест, но по степени дарования… Каждый в своей мере озаряется единым мысленным солнцем, и по степени достоинства почерпает радость и веселие" (Ефр. Сир. твор. ч. 3, ел. 68). Примеры, наконец, говорят то же; возьмем один из них.

Некоторый великий старец имел двоих, не всегда послушных ему, учеников. Так как они часто смущали его, то он и решился оставить их, и ушел от них в один из общежительных монастырей, выдав там себя за странника и новоначального инока. В монастыре он пробыл три недели, и там, в это время, ничего не делал по своей воли и исполнял беспрекословно все поведанное ему. Через три недели он увидел, пришедшего к нему, никоего в белоснежной одежде, который держал в руках два сосуда: один наполненный маслом, а другой пустой. Явившийся отдал старцу пустой сосуд и из наполненного влил в оный малое количество масла. Старец сказал: "отдай мне сосуд, полный масла". Явившийся отвечал: "нет, этого сделать нельзя; но насколько ты потрудился, настолько я и влил тебе масла"… И сказал старец: "если и малое добро сделал человек, то и за оное воздаяние от Бога примет, но только по достоинству, что и справедливо".

Итак, степени блаженства праведных будут различны, но есть ли в том что-либо для нас поучительное? Есть — и именно то, что мы должны более и более соревновать друг другу в добродетели, чтобы чрез то и большее получить блаженство. Чтобы больше приобрести богатства земного, мы не жалеем самих себя, трудимся часто до пота, до изнеможения, до слез почему же не заботимся хотя насколько же и для получения богатства Небесного? Первое и червь, и тля тлить, и татие подкапывают и крадут, и оно остается по сию сторону гроба; на тот свет мы его с собой не возьмем; а ведь последнее богатство небесное, вечно с нами пребудет, и его никтоже возьмет от нас. Поэтому будем заботиться всеми силами души и об умножении сего последнего. "Одно то богатство, говорит св. Григорий Назианзин, есть истинное, которое добродетелями нас обогащает. Итак, братие, если вы богатыми быть желаете, истинное богатство любите; если наверх истинной чести взойти хотите, к Небесному Царствию теките; если славу достоинств любите, то хору Ангельскому сопричислены быть спишите. Се есть богатство истинное" (В речи 15, на Ев. Лук.). Аминь.

(Слово от старчества)

В скорбях мы часто двоимся. С одной стороны, прибегаем к Богу с мольбою о помощи и горячо просим Его избавить нас от постигшей беды; и в это время всегда чувствуем духовное утешение и облегчение скорби. Но, лишь кончилась наша молитва, как сейчас же и к непозволительным средствам начинаем прибегать, чтобы миновать горе, и готовы бываем на обман и на хитрости. И тут, конечно, лишаясь благодатной помощи Божией, впадаем в мучительную тоску, и беспокойство, и скорби наши усиливаются. Отсюда мы и должны поставить себе за непременное правило: когда придет скорбь, то искать облегчение от нее в молитве, а к непозволительным средствам не прибегать, ибо они отнимают от нас и то утешение, которое мы стяжали в молитве, и скорбь не облегчают, а усиливают.

Некоторый инок однажды был в чем-то обвиняем старцами, и, в этой скорби, стал особенно усердно молиться Богу. Но в то же время ему очень тяжким и горьким казалось принять осуждение, и он стал всеми способами стараться, как бы избегнуть наказания, в чем и успел, уговорив одного брата принять на себя его грех и дать в нем начальнику ответ. В ту же ночь после сего, когда он, после обычных пения и молитвы, заснул, увидал он во сне некоторую птицу, которая ходила по земле и не могла летать, потому что не имела крыльев. Эта птица взошла на некоторое чудное дерево, и начала петь так восхитительно, что ее пение удивило инока. Усладившись пением, он стал внимательно смотреть на птицу и увидал, что она составляла как бы половину целой птицы, так что виделся только нос и ноги ее. Инок подумал: хотя птица и злообразна, но зато пение ее весьма усладительно. После этого он проснулся и, под влиянием слышанного пения, исполнился, с одной стороны, всякой радости и умиления, а вместе с тем от того, что видел пришел в страх и трепет, и, горько заплакав, сказал: "виденная мною птица есть образ моего лишения, как и сказано про некоторых: на половину они вышли из мира и на половину остались в мирском и плотском мудровании. Поскольку я молился: Господи, даждь ми смирение! Господь послал исцелить тщеславную мою душу а поскольку нетерпеливым оказался, вот и скорблю… И, так укоряя себя, инок продолжал плакать.