Александр Лопухин - Толковая Библия. Том 6

11

Куда не достигает действие благодатного потока, там вода не может проявить своей живоносности, но от этого большого вреда не будет; такие места явятся хранилищами столь необходимей соли (и ныне доставляемой в Иерусалим в большом количестве из местности Мертвого моря). Соль — образ пустынности или того немногого, что может полезного дать пустыня: Втор. XXIX:23; Пс. CVII:34; Соф II, LXX: "и во исходе ея", εν τη̃ διεκβολη̃ αρτου̃, должно быть при устье (см. ст. 8), в лимане реки (αυτου̃ ποταμός или ύδωρ; как видно из последующего ύδωρ), и во обращении (επιστροφη̃) ее — в извилинах бухтах, и в возвышении (υπεράρσει, должно быть на мысах) ее; из евр. цотав, "болото" LXX должно быть сделали два первых слова, а третье = евр. гевавев, рус. "лужи", — корень "подниматься".

Дерево на берегу реки — принятый в Библии образ праведника Пс. I:3; Иер. XVII:8. По св. Амвросию (в толк. на Откр XXII), плоды означают добрые дела, а целительные листья — слово проповеди. Палестинская сикомора подходит к этому описанию своим неоднократным плодоношением в году и могла предносится здесь уму пророка. Целебные растения, конечно, известны были ранее основания медицины как науки; см. Сир XXXVIII:1-8, по которому "от Вышнего врачевание"; ср. Откр. XXII:2. Врачевание, евр. άπ. λεγ. LXX: εις υγίειαν, "во здравие", но в Откр. εις θεραπείαν; ср. _Быт II:9: Древо жизни; Odys. Vll, 114: сады Алкиноя.

Определяются границы будущей св. земли и даются общие основания для деления ее. Границы (ст. 13-20) не совпадают вполне; ни с Чис. XXXIV:1-15 и др. указаниями Шестокнижия, ни с действительными границами Еврейского царства какого-либо периода. Главное отличие от тех и других совершенное исключение Заиорданья. Основание для этого — что наиболее священные и древние традиции, история патриархов напр., связаны были только с посюсторонней Палестиной, — а также, что только в границах последней можно было симметрически расположить колена кругом храма, что в данном случае самое важное: и для Моисея, впрочем, хотя границы идеального Ханаана достигают Евфрата, но собственно святой землей является она до Иордана (Чис. ХХXIV:12). Как бы в компенсацию за восточную область, границы будущей св. земли отодвигаются немного далее Моисея к северу и значительно далее к югу. — И принцип разделения между коленами земли (ст. 21-23) отличается от Моисеева, и именно в двух отношениях: 1) участки коленам определяются законом, а не жребием; по жребию деление происходит точно в границах каждого колена; 2) ко владению св. землей на равных правах с евреями допускаются и иноземцы (призвание язычников).

"Вот", слав. "сия", евр. не зе, этот, а άπ. λεγ. ге, может быть, по ассирийскому ага, этот, или описка. — "Распределение", евр. неестеств без члена. — "В наследие" — принятое с Моисея обозначение для владения евреев Ханааном (Чис. XXXII:18; ХXXIV:13; Иc. XIV:2), — наследие от отцов или от самого Бога; в Новом Завете то же понятие к Царству небесному (Мф. XX:34 и др.). — "Иосифу два удела". Об этом упоминается, потому что иначе не составилось бы 12, так как Левий не получает участка. — "Удела", евр. хавалим, так в 2 Цар. VIII:2 называется веревочная мера; здесь, очевидно, метонимически; но удел у Иезекииля везде хелек; странно и мн. ч., а не дв. LXX, считая Иосеф нарицательным (= "прибавлять"), имеют: "приложение жа" (разделение должно быть самое точное).

"Как один, так и другой". Равные участки и очевидно не только у отдельных семейств, но и колен: наоб. Чис. ХXVI:54; XXXIII:54; ср. Нав. XVII:14, 17. Должно быть, скрытая мысль о численном равенстве колен в будущем; ср. Откр VII:4-8. — "Поднял руку мою", т. е. клялся (см. объяснение XX:5); глав. обр., может быть, имеется в виду Быт. XV. — "И будет (LXX точнее: "падет" — выпала на долю Израиля при Божественном распределении земли между народами) земля сия наследием вашим". Самое законное право владения.

Границы св. земли определяются с меньшею, подробностью, чем в Чис. XXXIV и не в таком порядке: там с ю. на з., с. и в.; здесь с с. на в., ю. и з.; это потому что там Израиль входит с Египта, здесь из плена, с севера (I:4). Северная граница идет от Средиземного ("великого" — ст. 10) моря, как видно из дальнейшего, под прямым углом у него к Ливану у Ермона. — "Хетлон" (только здесь и XLVIII:1) отожествляют в поcл. время или с тепер. Хейтела в 2 часах к вост. от Ср. моря к Ермону (Xorrer, Zeitschr. der Deutsch. Morgenl. Gesellsch. VIII, 27). или с Адлун к с. от устья Косимье. "Цедад", упоминаемый и в Чис. XXXIV:8 — прежде (Robinson) отожествляли с Цудуд к в. от дороги из Дамаска в Емессу; но это слишком восточно; посему теперь предлагают читать по LXX и Самарит. пятокн. Серад и отожествляют с Хирбет — Серада вблизи Ермона (Берт. Креч.). LXX вместо слов: "через (евр. гадерек — дорогою) Хетлон по дороге (евр. лево, соб. чтобы придти) в Цедад" имеют: "от моря великаго сходящаго и отделяющаго (περισχηζούσης гадерек ле, может быть, прочитано как йаред — бин) вход (греч. р. и., = евр. до) Имаселдам" ("Емаф" первое слово ст. 16. + "Цедад", прочитанное как Селдам); т. е. от спускающегося вниз и пограничного входа Имаселдама. Новейшие предпочитают это значение, так как лево, "у входа" часто связывается с городом Емафом и указывает на ложбину между Ливаном и Антиливаном (Ермоном), через которую входили в Келесирию.

"Емаф", евр. Хамат, см. объяснение Чис. XXXIV:8, у подошвы Ермона, ныне Гама, довольно значительный город. У LXX — см. предыдущий стих. Называемые далее города должны составлять линию северной границы далее к в. — "Берот" = Бероф (букв. Беротай) 2 Цар. VIII:8, по этому месту принадлежавший к царству Сувскому и взятый Давидом; должно быть, нынешний Берейтан у запад. подошвы Антиливана. LXX: "Маавфирс" (Хамат + Берот?). — "Сивраим" — только здесь, но созвучно и должно быть, тожественно по местоположению с Цифрон (слав. Зефрон) Чис. ХХXIV:9, может быть = Цаферан между Гамат и Емесой или Цифран к с.-в. от Дамаска. LXX: "Еврамилин". Севраим + Илиам во втором слове видят название города, выпавшее из мазоретского текста и — Елам 2 Цар. X:16, где Давид одержал большую победу над сирийцами. — "Находящейся (евр. ашер, который, -е) между Дамасскою и Емафскою областями", определение может относиться и к последнему городу Севраиму (у LXX даже к Илиаму = Еламу) и к ряду всех трех (так, по-видимому, и у LХХ: "среде предел Дамасковых и среде…"), но никак не к след. городу Гацар-Тихону, как в pyс. пер. "Гацар-Тихон", букв. "Газер — средний", может быть, в отличие от другого какого-либо Газера; но в XLVIII:1 город этот назван Гацар-Енон и как с.-в. граница не должен отличаться от Гацар-Енона ст. 17; посему в Тихоне видят просто описку — Енон, — что подтверждают и LXX своим чтением: "дворы (= гацер, может быть, кочевья, см. объяснение XXV:4) Савнани"; о Гацар-Еноне в сл. ст. Авран = Αβρανίτις (= LXX) греко-рим. пис. — сев. заиорданская часть Палестины; слово значит "котловинная страна".

Заключается описание северной границы указанием на ее общее протяжение от з. к в. и определяется пограничная с этой стороны иноземная область, чтобы она не причислялась к св. земле. — Гацар-Енон, = XLVIII, и Чис. XXXIV:9 по значению слова "двор источников" или "истоков" (LXX: "от двора Енанова") и контексту естественно искать у истоков Иордана, следовательно, приблиз. = нынеш. Банъян или соседний Ел-гадр. Это самый восточный край северной границы, тогда как море (Средиземное) западный. Все к северу от этой линии уже языческие пределы — именно Дамасская и Емафская область. Букв. "и будет граница от моря, до Гацар-Енона — граница Дамаска и север к северу (Сменд: "от Дамаска граница описывает дугу к северу") и граница Емафа и край (ет — меат, член вин. ет при этом слове предлагают читать зот — сей, вот) северный". LXX: "сии пределы от моря: от двора Енанова (а за погр. чертой от м. и Е. -) пределы Дамасковы, и яже к северу (= и еще более северная страна), и предел Емафов, и предел северск" (и более северные страны).