Симеон Метафраст - Сочинения

Отождествляя Симеона Метафраста и Симеона Логофета, В.Г. Васильевский, описывая личность этого исторического деятеля, сообщил, опираясь на сведения, почерпнутые из сочинений византийского хрониста, ученого и государственного деятеля Михаила Пселла, что Симеон Метафраст родился в столице империи, Константинополе, прославился умением сочетать философию и риторику, был богат, занимал высокие должности при дворе: он был и госсекретарем, и политическим советником императора, и логофетом дрома[7]. Прозвание Метафраст (греч. «пересказчик» ) он получил за поистине исторический труд («великий подвиг», по выражению В.Г. Васильевского) — переложение, переработку, сведение воедино и издание древних текстов о мучениках и житий святых. В имевшихся в то время житиях, с его точки зрения, существовало много недостатков — они были написаны грубым, нелитературным языком, их тексты были перегружены иногда вовсе нелепыми «чудесами», искажавшими облик того святого, которому они были посвящены. Под руководством преп. Симеона Метафраста была проделана огромная работа по составлению житийного свода. К сожалению, до конца она доведена не была. Задача же стояла следующая: сохранив дух данных житий, привести их текст в соответствие с литературными требованиями и духовными запросами современного общества, то есть изменить лишь стиль и характер изложения. Убраны были длинные и похожие друг на друга вступления и заключения. Оставались главным образом лишь повествовательные части и описания чудес, совершенных при жизни праведника. Все эти жития после переработки объединялись простотой изложения, краткостью, достоверностью, доступностью для чтения и понимания.

Точно неизвестно, сколько житий было составлено таким образом, а сколько переписано заново самим преп. Симеоном Метафрастом. Полного собрания их не существует и сегодня. По мнению Л. Алляция (XVII в.), Симеон собственноручно исправил и написал 122 жития.

Новые принципы построения агиографических сочинений сказались и на данном житии свт. Григория Двоеслова. Сразу надо отметить, что оно выделяется из остальной массы текстов, в частности, тем, что в нем не прослеживается весь жизненный путь свт. Григория. Путем компоновки двух фрагментов единого сюжета автору удалось создать действительно возвышенный облик святого, оборвав повествование на описании момента наивысшего духовного подъема его героя.

Вместе с тем необходимо сказать и об источниках, на основании которых было создано это житие, не являющееся полностью оригинальным произведением. Судя по всему, преп. Симеон Метафраст использовал два фрагмента из биографии Григория, написанной в 870–х гг. Иоанном Диаконом[8], бывшим монахом монастыря в Монте–Кассино. В отличие от жития папы, созданного Павлом Диаконом, данное произведение было написано с четко выраженных проримских позиций. Симеон Метафраст объединил и переработал материал двух глав: 10 гл. I кн., сюжет об ангеле в образе нищего, и 23 гл. II кн., сюжет об ангеле — тринадцатом участнике трапезы. В таком переработанном виде житие свт. Григория Великого появилось на Руси, где позднее было включено (в раздробленном и вновь переработанном виде) в Житие свт. Григория в мартовской книге житийного свода свт. Дмитрия Ростовского.

Несмотря на все вышесказанное, в науке до сих пор нет полного единства в отношении принадлежности данного жития свт. Григория перу византийского агиографа. Непосредственно автором преп. Симеон назван в Парологии Ж. — П. Миня, составители же болландистского справочника–указателя по средневековой латинской агиографии воздерживаются от определения личности автора: они просто указывают на то, что это — латинская версия греческого жития Григория, древний вариант которого был найден в cod. Bruxellensi 64[9].

Данный перевод сделан по изданию: Vita s. Gregorii Magni per Simeonem Metaphrastem // Patrologiae cursus completus. Series latina. T. 75, Paris, 1862, cols. 496–498.

Блаженный Григорий, бывший понтификом Святой и Божией Римской Церкви, до того как стать патриархом, был монахом в монастыре св. апостола Андрея у подножия Скауры, недалеко от храма святых мучеников Иоанна и Павла [10]. К тому же и сам он стоял во главе монастыря. Матерью его была блаженная Сильвия, которая жила тогда около ворот святого апостола Павла, в месте, доставшемся ей по наследству от отца. Называлось оно Целла Нова[11]. Случилось так, что, когда он сидел в своей маленькой келье и писал, явился ему нищий и промолвил с мольбою в голосе: «Смилуйся надо мною, о раб Бога Величайшего, некогда был я кормчим корабля, но потерпел крушение, лишившись и своего и чужого добра». Григорий же, настоящий раб Христов, бывший необычайно щедрым к беднякам, призвал управляющего и сказал: «Дай ему, брате, шесть золотых монет». Брат же, которому поручил это дело раб Божий Григорий, исполнил порученное и дал немного денег. В тот же день тот же бедняк снова приходит к блаженному Григорию и говорит ему: «Смилуйся надо мною, о раб Бога Величайшего, столь много потерявшим и мало от тебя получившим». Блаженный же Григорий снова призвал своего слугу и сказал ему, чтобы он точно так же отсчитал этому бедняку шесть монет. И этот брат повиновался ему. Получив двенадцать монет, бедняк ушел, но вскоре, в этот же день, опять вернулся к блаженному Григорию. «Смилуйся надо мною, — сказал он, — раб Бога Величайшего, и дай снова что–нибудь по щедрости твоей, ибо я очень сильно поиздержался». В третий раз призвал Григорий управляющего и сказал: «Дай, брате, этому бедняку еще шесть монет». А тот ему отвечает: «Поверь мне, отче, в ларце не осталось ни одной монеты». И говорит ему блаженный Григорий: «А разве нет у тебя хоть чего–нибудь в кладовой, сосуда какого, или одежды, которыми ты бы мог одарить того бедняка?». «Нет, — отвечает тот, — никаких сосудов, разве что один серебряный, который прислала одна госпожа полный, согласно обычаю, бобов». «Иди, — говорит раб Божий Григорий, — и подай его тому бедняку». Брат исполнил то, что было ему поручено блаженным Григорием. Тогда бедняк, получив двенадцать монет и серебряный сосуд, удалился [12].

Когда же Григорий был патриархом святейшей и величайшей Церкви Божией древнего Рима, то, как то было в их обычае, как–то раз приказал он казначею созвать к своему столу двенадцать бедняков, чтобы они смогли позавтракать с ним. Тот послушался и созвал этих бедняков. Однако когда они заняли места за столом вместе с патриархом, то оказалось, что их — тринадцать. Вследствие чего Григорий выкликнул хранителя казны и спросил: «Разве не двенадцать человек приказал я тебе позвать? Почему же здесь, вопреки моему указанию, созвано тринадцать?». Тот же, убоявшись его, отвечает: «Поверь мне, о почтеннейший господин, их — двенадцать».

И действительно, никто, кроме патриарха, не узрел тринадцатого. Сего тринадцатого, сидевшего во главе стола, из всех вкушавших трапезу видел только он. И вот, образ его принимал разные формы. То выступал он под видом старика, то под личиною юноши [13]. И вот, когда все они встали из–за стола, блаженный Григорий, отпустив остальных, сего тринадцатого, представшего в столь удивительном виде, схватив за руку, ввел в спальню и обратился к нему со следующей речью: «Умоляю тебя величайшим именем Бога Всемогущего, открой мне, кто ты и как тебя зовут?»[14]. А тот и отвечает: «Почему ты расспрашиваешь об имени моем? Что здесь удивительного? Я — тот бедняк, который пришел к тебе в пристанище святого апостола Андрея у подножья Скауры, когда ты сидел в своей комнате и писал, которому ты дал двенадцать монет и сосуд, присланный тебе с бобами блаженной матерью Сильвией. Поскольку же очевидно, что ты постоянно пребывал в просторе и смирении сердца, по причине чего ты и отдал мне это, то порешил Господь — быть тебе понтификом Святой Церкви твоей, ради которой Он также пролил Свою кровь, и преемником Петра, князя апостолов[15], дабы смог ты доставить каждому все, что ни понадобится». «А откуда, — говорит блаженный Григорий, — ты узнал тогда о словах Господа и решил, что я стану понтификом?». «Потому что, — отвечает тот, — я ангел Бога Всемогущего, потом–то и узнал я это. И тогда Господь послал меня исследовать намерение души твоей, творишь ли ты милостыню по доброте своей, либо же совершаешь то из притворства». Услышав эти слова, блаженный Григорий устрашился, ибо не знал он раньше, что это ангел, а потому поступал и говорил с ним, как с человеком. И сказал ангел блаженному Григорию: «Не бойся, ибо послал меня Бог, дабы с тобою пребывал я в сей жизни». Он же, услышав это, приник лицом к земле и восславил Господа и сказал: «Если уж сею малостию заслужил я расположение, и Господь тишайший явил столь великую щедрость мне, послав ко мне ангела Своего, ставшего моим стражем вечным[16], то каким же будет величие славы тех, кто подчиняется Его указаниям и почитает справедливость? Истинно вещает говорящий, что милосердие проявляется в суде и что полезное Богу делает жалеющий бедняков. Да и сам Господь ангелов, Творец блага человеческого, тех, что одесную поставлены будут, так ободряет: «Приидите, благословенные Отца Моего, примите уготованное вам от создания мира наследие царства». И: «Алкал Я, и вы дали Мне есть. Жаждал, и вы дали Мне пить. Был Я чужаком, и подобрали вы Меня. Болел, и посетили Меня. Был наг, и вы покрыли Меня. В темнице был, и вы пришли ко Мне. Как вы сделали одному из братьев Моих младших, так и Мне сделали»[17]. О, если бы при этом всем нам услышать сей блаженный глас, который мы и слышим ушами, и воспринимаем из священных книг. Так последуем же сему вечному благу, которое уготовал Бог почитающим Его милостью, а также добротою Господа нашего Иисуса Христа, Чья слава во веки веков. Аминь».