Рафаил Нойка - Филокалия. Любовь к Красоте

И, таким образом, я могу стать другим и иным. Не потому, что могу, а потому, что хочу. И у меня есть молитва, которую Господь принимает, потому что когда Господь заповедал «смотрите, не презирайте ни одного из малых сих» (Мф. 18:10), Он тем самым подтвердил, что и Он не презирает ни одного из этих малых, меня в частности. И тогда Господь может услышать мою молитву: я таков, и не могу желать быть другим, но хочу всё же по Твоему Слову. Так начинается путь спасения.

Господь не только принимает наши молитвы. Что есть Таинства Церкви, начиная с Таинства Крещения? Всё это энергии, посредством которых мы можем достигнуть недостижимого. И, в связи с тем, что это недостижимо, хочу обратить ваше внимание на один момент, который мы переживаем в своей жизни.

Когда мы думаем о том, что мы называем христианскими добродетелями, часто мы впадаем в отчаяние о самих себе. Они кажутся тяжёлыми для нас. Как я могу смириться, как смогу я полюбить своих врагов? Всё это мне кажется невозможным. Но я говорил и говорю сейчас, что это не тяжело и не является невозможным. Это невозможно в совершенстве, и это мы чувствуем как трудность, как невозможность — «достигну ли я когда-нибудь этого». Ты не достигнешь этого никогда, это первая часть фразы «Держи свой ум во аде и не отчаивайся», и следует другая часть, что мы от Нашего Господа ждём не меньше, чем невозможного. И то, что не может произойти никогда, — произойдёт. В ком? В тебе! В том, который меня сейчас слушает, и я добавлю — дай Бог! И молитва моя как поддержка для тебя, для всех вас, а ваши молитвы — для меня.

Почему это невозможно, почему в нас живёт этот страх, что мы не сможем достичь совершенства? Невозможно потому, что Заповедь Божья есть открытие жизни Господа. Но я же не бог! Я сказал ранее, что являемся. Да, являемся — но потенциально. Ещё мы несём на себе груз нашего небытия, но не только небытия. Как сказано в псалме 115, «всякий человек ложь», мы несём на себе груз лжи. А что есть ложь? Ложь — это грех, в который мы впали ещё от Адама, и добавили ещё и своего. Мы носим на себе это небытие, которое не даёт нам силы подняться к божественному, к вечному. Несём мы также и груз своих грехов. Но Слово Божие — это открытие Божественной Жизни. Как можем мы понести такую жизнь? Как можем мы освободиться от тяжести грехов и смерти? Как мы можем подняться до уровня филокалической жизни?

Я хочу вновь сослаться на отца Софрония. Его вечным воплем было: «Господи, Ты видишь, что заповедь Твою люблю, но нет ей места во мне, сердце моё не может вместить слово Твоё, так как оно Божественно. Прииди Ты Сам и вселись в моё сердце, сделай во мне то, что нравится Тебе».

Хочу вам сказать, что молитва, подобная этой, есть начало, через которое человек становится истиной. Это истина человека. Существование наше на Земле есть небытие. Но даже в этом небытии уже можно взывать к Богу, своему Создателю. И Господь Своей Божественной Силой совершает в нас то, что не по силам человеку. То, что абсолютно человеку не по силам, сделает.

Всё повествование Филокалии является рядом бесчисленных примеров, через которые Господь смог спасти и обожествить человека в любых ситуациях. Один из самых прекрасных примеров — Мария Египетская. Из александрийской блудницы Господь возвёл её к святости. Образ её жизни в молитве, можно сказать, молитве отчаяния (но не греховного отчаяния, а того, что отец Софроний называл «святым отчаянием»), был своеобразной энергией, которая готова преодолеть любые препятствия, чтобы достичь желаемого. И она, Мария Египетская, вместо греха стала искать Бога. Она ушла в пустыню, где Господь направлял её жизнь. Она была там в одиночестве, и только Господь был её наставником. Но я хотел бы показать, какого рода святой она стала.

Святой Зосима обнаружил её, он был единственным, кто видел её в пустыне. Это был святой, который с детства был в монастыре, пережил все тяготы жизни, да ещё и сам обременял себя другими подвигами для достижения совершенства. И, наверное, Святой Зосима был, как и тот молодой человек из Евангелия, который спрашивал у Господа, чего ему не хватает для полного совершенства. Святой Зосима, будучи уже 50 лет монахом, думает, неужели есть на земле человек, способный научить меня тому, чего я не познал бы, могу ли я сделать что-либо, чего я не сделал до сих пор? У святого Зосимы это не гордый помысел, потому что он был воистину велик, и приходили из дальних стран познакомиться с ним. Это у него было чувство собственного несовершенства. И, скорей всего, для него это был вопрос не гордости, а смирения. Потому что он чувствовал, что, несмотря на всё его совершенство, что-то самое важное отсутствует. И это действительно не гордость, потому что результатом его молитвы было явление ему ангела, который сказал ему: «Зосима, воистину твоя жизнь чудесна. Но чтобы узнать, что путь к совершенству намного длинней пути, пройденного тобой, иди в пустыню». И обратите внимание на слова Ангела, он называет Зосиму совершенным уже, но показывает, что путь к совершенству намного длинней, чем путь, который он прошёл с детства до сих пор. Он следует в монастырь, и когда его спрашивают, кто он, он по причине известности промолчал и ответил, что явился сюда для своего спасения. Старец монастыря, увидев его смирение и достоинство, принял его. В этом монастыре был обычай в начале Великого Поста просить прощения друг у друга и уходить в пустыню до Страстной Седмицы, когда все возвращались и встречали Пасху вместе. И каждый совершенствовался в пустыне в одиночестве, лишь перед взором Господа. Пошёл и Зосима в пустыню и встречает там Марию Египтянку. Своей святостью Мария обращает его в пыль. Эта бывшая блудница из Александрии, которая теперь в молитве подымается на два локтя над землёй, что она говорит ему? Она исповедует свою жизнь. Но насколько ужасна её исповедь, настолько прекрасно то, что мы видим теперь в святой Марии. Святой Зосима смирился зело, и преклоняет колена перед ней. Прочтите этот рассказ.

Кто же показал этому самому знаменитому и совершенному в те времена старцу тот путь, который оказался намного длинней его собственного пути? Александрийская блудница. Это и есть божественные филокалические истории, и мы имеем множество подобных примеров, которыми Господь говорит нам: «Держи свой ум во аде и не отчаивайся».

И вы должны знать, что Господь не запрещает нам отчаиваться. Он говорит, что нет необходимости отчаиваться. У Господа достаточно сил, чтобы вывести нас из любого ада. Христос до своего сошествия во ад сказал своим ученикам: «Мужайтесь: Я победил мир» (Ин. 16:33). И не только имеет силу вывести нас, но любовь Его желает этого. Любовь Его не может оставить нас в аду. Достаточно нам не отчаиваться и надеяться на Милость Божию. Достаточно нам положиться на Волю Божию в самые тяжёлые безнадёжные моменты. В этом смысле я предлагаю вам снова вспомнить фразу Силуана: «Держи свой ум во аде и не отчаивайся».

«Держать ум во аде» — это значит быть реалистом, знать, каков ты. «Но не отчаивайся» — не думай, что Господь оставит тебя там. Любовь Господа не может не слышать тебя, если ты Его молишь. Не может Господь тебя оставить, если ты надеешься на Него, потому что Господь благ. Это сказано для вершин отчаяния. А постольку, поскольку у нас нет подобного чувства отчаяния, мы должны продолжать держать ум в аду, осуждать себя за свои грехи, исповедоваться и делать всё то, что Господь оставил нам для спасения. Всё вышеперечисленное является филокалической культурой.

Извините, что у меня всё разбросано и нет систематичности. Но так, возможно, и лучше принимать то, что даёт Господь, потому что систематизация несёт на себе печать смертности. Живое слово изливается по-другому.

Кульминация Филокалии есть выражение, есть фраза, данная Господом святому Силуану: «Держи свой ум во аде и не отчаивайся». Не существует красоты более совершенной, чем эта любовь Господа, которая не оставляет человека, каким бы грешным он ни был, как бы далёк ни был от Господа. Даже больше. Сам Господь делает всё для спасения человека. Сам Христос взял на себя то самое проклятие смерти, которое принёс Адам через непослушание и отпадения от Бога.

Со Христом говорил он в Райском Саду, Христа он отрёкся, вместо того, чтобы исповедаться Ему, Тому, который обнаружил его состояние. Бог спросил: «Адам, где ты»? И тот ответил: «Я был гол и спрятался от тебя, потому что устыдился». И тут Господь, поняв, что сам Адам не в состоянии покаяться, Сам исповедует его. В переводе с греческого, «кто тебе возвестил, что ты гол? Не ел ли ты с дерева»…. Адам должен был ответить, как учит Святая Церковь, — согрешил, беззаконовал пред Тобой — слова из Покаянного Канона Андрея Критского. Адам не покаялся, что согрешил, а сказал, что это сделала жена, которую «Ты мне дал». В конечном итоге он обвинил Бога. Не сознаёмся ли мы все себе в подобном поведении?

Если бы мы сказали подобные слова своему отцу по крови, то скорей всего получили бы пару пощёчин, и спать нас отправили бы голодными. Но что делает Господь? Молчит! Не тот ли самый это Господь, который молчит сейчас перед своим созданием, человеком, и будет молчать перед Пилатом? Это тот же самый Господь, и та же самая любовь. И молчит перед Адамом, и не оправдывается перед ним, как бы говоря: «Я, Господь, грешен». Тогда Господь берёт ответственность на себя и пытается говорить с женщиной. Женщина поддерживает мужчину. И я хочу сказать, что если бы Адам тогда покаялся… Ведь сколькие из нас чувствовали, уходя с исповеди, хоть один раз в жизни, ощущение лёгкости и полёта. Если бы Адам или хотя бы Ева покаялась и стала бы для Адама тем, кем стала через 5000 лет Матерь Божия, тогда бы она, Ева, действительно стала бы матерь жизни, и Адам спасся бы через неё. Или бы Адам покаялся и исповедал свой грех, он бы не оказался на этой земле, а остался бы в Раю в ощущении этого полёта. И если Адам обвинил Господа, как будто бы он прав, а Бог нет, то Господь возвестил Адаму, каковы последствия человеческой «правоты» и Божией «греховности». В любом случае, когда один прав, а другой виноват, результатом будет разрыв. Результатом стало изгнание Адама из Рая, это было следствием его отказа от Господа. Адам наследовал проклятие смерти, из которого он уже не мог возвратиться к Богу.