Пинхас Талмуд - Шабат

МИШНА ВТОРАЯ

НЕ СЯДЕТ ЧЕЛОВЕК ПЕРЕД ЦИРЮЛЬНИКОМ ПЕРЕД САМОЙ "МИНХОЙ", ПОКА НЕ ПОМОЛИТСЯ. НЕ ВОЙДЕТ ЧЕЛОВЕК ни В БАНЮ, НИ В КОЖЕВНЮ, НИ ЧТОБЫ ЕСТЬ, НИ ЧТОБ СУДИТЬ. НО ЕСЛИ НАЧАЛИ – НЕ ПРЕКРАЩАЮТ. ДЕЛАЮТ ПЕРЕРЫВ ДЛЯ ПРОЧТЕНИЯ "ШМА", НО НЕ ПРЕРЫВАЮТСЯ ДЛЯ МОЛИТВЫ.

Эта мишна учит, что запрещается делать перед самой молитвой "Минха" даже в будни, предваряя тем самым следующую, третью мишну, которая сообщает, что запрещается делать перед самой "Минхой" в канун субботы. В нашем комментарии к трактату "Брахот" (4:1) мы уже разъясняли, что время молитвы "Минха" начинается с половины десятого солнечного часа (когда день делится на 12 равных частей – эти часы называются "временны'ми"), и это – время т.н. "малой Минхи". Однако с половины седьмого солнечного часа (то есть с получаса после полудня) начинается время т.н. "большой Минхи", и вопрос, какую именно "Минху" имеет в виду наша мишна, – предмет обсуждения Гемары. Впрочем, вот вывод, к которому приходит большинство комментаторов: что речь идет даже о "большой Минхе" (Рамбам, Гамеири, Бартанура).

НЕ СЯДЕТ ЧЕЛОВЕК ПЕРЕД ЦИРЮЛЬНИКОМ, чтобы подстричься, ПЕРЕД САМОЙ "МИНХОЙ" – то есть перед "большой Минхой", время которой начинается с половины седьмого временно'го часа (как было разъяснено в предисловии к объяснению этой мишны). Выражение ПЕРЕД САМОЙ "МИНХОЙ" означает примерно полчаса перед началом предназначенного для нее времени, и здесь – запрет начинается с шести временны'х часов (то есть с полудня). ПОКА НЕ ПОМОЛИТСЯ "Минху". Как объясняет Гемара, это – запрет мудрецов Торы, установленный по причине опасения, что после начала стрижки сломается инструмент, которым пользуется цирюльник, и пока он будет починен, время "Минхи" пройдет. НЕ ВОЙДЕТ ЧЕЛОВЕК ни В БАНЮ перед самой "Минхой", пока не помолится. Это – тоже декрет мудрецов Торы по причине опасения, вдруг человек потеряет в бане сознание и не сможет помолиться "Минху". НИ В КОЖЕВНЮ – то есть в мастерскую, где выделывают кожу, и точно так же в любое другое крупное предприятие. Причина этого запрета – опасение, что вдруг этот человек обнаружит дефект в процессе производства, начнет заниматься его исправлением и так втянется в работу, что не заметит, как время "Минхи" пройдет. Согласно другому объяснению, причина этого постановления мудрецов Торы в опасении, вдруг человек обнаружит, что ряд кож безнадежно испорчены, и так расстроится, что не сможет молиться (Раши). НИ ЧТОБЫ ЕСТЬ. И также запрещается начинать перед самой "Минхой" даже совсем небольшую трапезу – вдруг человек увлечется едой и забудет помолиться. НИ ЧТОБЫ СУДИТЬ. Судьям запрещается начинать судебное заседание перед самой "Минхой" – и даже в том случае, когда они уже выслушали обе стороны и им осталось только вынести решение, – вдруг возникнет основание для пересмотра дела, и новые обстоятельства отвлекут судей от необходимости помолиться. НО ЕСЛИ во всех таких случаях НАЧАЛИ любое из этих дел – НЕ ПРЕКРАЩАЮТ – не обязаны прекратить его даже перед "малой Минхой" (Рамбан в соответствии Гарифу, Гамеири), но сначала заканчивают свое дело, а потом молятся. Гемара разъясняет, какой момент считается началом каждого из этих дел: начало стрижки – когда парикмахер кладет покрывало на колени клиента начало мытья в бане – когда в процессе раздевания снимают нижнюю одежду, а согласно другой точке зрения, наоборот, когда снимают головной убор – первую деталь одежды, с которой начинают раздеваться начало работы в кожевне – когда на спине связывают рукава одежды, как это обычно делают ремесленники начало трапезы – омовение рук, а для жителей Вавилона [Двуречья, где было принято очень туго перетягивать талию] – когда они, перед самым омовением рук, распускают пояс начало суда – когда судьи, перед тем, как сесть, облачаются в талиты, а если они уже сидят – когда тяжущиеся стороны начинают высказывать свои претензии. Также разъясняется, что разрешение не прекращать начатого дела касается только случая, когда остается еще достаточно времени, чтобы закончить и помолиться, однако если время "Минхи" проходит, обязаны прерваться. ДЕЛАЮТ ПЕРЕРЫВ ДЛЯ ПРОЧТЕНИЯ "ШМА", НО НЕ ПРЕРЫВАЮТСЯ ДЛЯ МОЛИТВЫ. Гемара разъясняет, что это – уже совершенно новая галаха. А именно: талмидей-хахамим, все время изучающие Тору, делают перерыв в своих занятиях для того, чтобы прочесть молитву "Шма" – поскольку ее время ограничено Торой ("КОГДА ЛОЖИШЬСЯ И КОГДА ВСТАЕШЬ"), тем более – прерывают для прочтения "Шма" все дела, вышеупомянутые мишной однако талмидей-хахамим не обязаны прерывать изучение Торы для молитвы "Шмонэ-эсрэ", поскольку ее время не определено Торой, а согласно другому мнению, поскольку эта молитва – вообще только установление мудрецов Торы. Гемара уточняет: "Мишна говорит это (ЧТО НЕ ПРЕРЫВАЮТСЯ ДЛЯ МОЛИТВЫ) только о тех, кто подобен раби Шимону, сыну Йохая, и его товарищам, изучение Торы для которых – их ремесло, однако подобные нам – делают перерыв и для 'Шма', и для Молитвы" (ПОСКОЛЬКУ МЫ И ТАК ПРЕРЫВАЕМ НАШИ ЗАНЯТИЯ ТОРОЙ ДЛЯ РАБОТЫ, ТАК ТЕМ БОЛЕЕ ПРЕРВЕМ ДЛЯ МОЛИТВЫ, Раши).

НЕ ВЫХОДИТ ПОРТНОЙ СО СВОЕЮ ИГЛОЙ ПЕРЕД САМЫМ НАСТУПЛЕНИЕМ ТЕМНОТЫ – ВДРУГ ЗАБУДЕТ И ВЫЙДЕТ в субботу, И НЕ выходит ПЕРЕПИСЧИК СО СВОИМ ПЕРОМ И НЕ ОЧИЩАЮТ ОТ НАСЕКОМЫХ СВОЮ ОДЕЖДУ, И НЕ ЧИТАЮТ ПРИ СВЕТЕ СВЕТИЛЬНИКА. ИСТИННО СКАЗАЛИ: УЧИТЕЛЬ МАЛЕНЬКИХ ДЕТЕЙ СМОТРИТ, ГДЕ ОНИ ЧИТАЮТ, НО ОН сам – НЕ ЧИТАЕТ. ПОДОБНО ЭТОМУ – НЕ ЕСТ ЗАВ С ЗАВОЙ ИЗ-ЗА ПРИВЫЧКИ, способной привести их К ГРЕХУ.

Как уже было упомянуто, эта мишна сообщает, что запрещается делать в канун субботы перед самым наступлением темноты из опасения, что человек может забыть о наступлении субботы и продолжить свою работу.

НЕ ВЫХОДИТ ПОРТНОЙ СО СВОЕЮ ИГЛОЙ ПЕРЕД САМЫМ НАСТУПЛЕНИЕМ ТЕМНОТЫ в канун субботы – ВДРУГ ЗАБУДЕТ о ней И ВЫЙДЕТ в субботу, после того, как стемнеет.

Одни комментаторы считают, что эта мишна соответствует мнению раби Йегуды, высказываемому в барайте (Шабат, 11б Тосефта): портной не должен выходить в канун субботы незадолго до наступления темноты даже с иглой, воткнутой в его одежду – вдруг он забудет о ней и затем выйдет в субботу. А каждый ремесленник, выносящий в субботу орудие своего труда таким образом, которым обычно это делают его собратья по профессии и как он привык поступать в будни, когда иногда выходит на улицу, нарушает субботу и подлежит наказанию (Бартанура "Шнот Элиягу"). Другие же комментаторы объясняют, что имеется в виду случай, когда портной выходит, держа иглу в руке (Рамбам "Млехет Шломо"), однако на иглу, воткнутую в одежду, мудрецы не наложили запрета, так как эта мишна сответствует мнению раби Меира, что ремесленник, выносящий в субботу орудие своего труда таким образом, который типичен для его профессии, запрет нарушает, однако не подлежит наказанию. Причина этого в том, что запрет делать это даже в субботу – не более, чем запрет мудрецов Торы, а запретить это также и в канун субботы означает нарушить принцип, согласно которому не прибавляют запрет к уже существующему запрету (см. Шабат, 11а, Тосафот "Шема"). И также НЕ выходит ПЕРЕПИСЧИК СО СВОИМ ПЕРОМ в канун субботы перед самым наступлением темноты по той же причине: как бы он не забыл и не вышел с ним уже после того, как стемнеет. И НЕ ОЧИЩАЮТ ОТ НАСЕКОМЫХ СВОЮ ОДЕЖДУ, И НЕ ЧИТАЮТ ПРИ СВЕТЕ СВЕТИЛЬНИКА. В те времена светильник представлял собой плошку, в которую наливали масло и опускали в него фитиль. Эта мишна учит, что при свете такого светильника в субботнюю ночь запрещается очищать одежду от насекомых и читать. Причина этого запрета – опасение, что светильник не будет давать достаточно света и человек наклонит его, чтобы масло лучше смочило фитиль и свет стал ярче, – а тем самым будет нарушен запрет Торы разжигать огонь в субботу. ИСТИННО СКАЗАЛИ – то есть, такова общепринятая галаха, и так же постановляет Гемара (Бава мециа, 60а): "КАЖДОЕ 'ИСТИННО СКАЗАЛИ' – ЭТО ГАЛАХА" (и нечего колебаться и сомневаться в этом вопросе, – РАШИ). Однако согласно Йерушалми, каждый раз, когда мудрецы говорят "истинно", – это галаха, полученная Моше на Синае но, тем не менее, некоторые комментаторы истолковывают высказывание Йерушалми в том смысле, что речь идет не обязательно о галахе, действительно полученной Моше на Синае, но о галахе настолько же непререкаемой, как если бы она была получена Моше с Синая (Раш к Трумот, 2:1). УЧИТЕЛЬ МАЛЕНЬКИХ ДЕТЕЙ – "хазан" на языке мишны – СМОТРИТ при свете светильника в субботнюю ночь, ГДЕ ОНИ ЧИТАЮТ – с какого места ученики начали читать и где они остановятся, потому что это требует настолько мало внимания, что не вызывает опасения, вдруг он наклонит светильник, чтобы увеличить яркость света. Что же касается детей, то и они не вызывают такого опасения, так как боятся учителя, следящего за их чтением. А Йерушалми приводит иное объяснение: дети как раз желают, чтобы светильник погас и им не пришлось больше учиться, и потому не наклонят его, чтобы он лучше горел. НО ОН сам – НЕ ЧИТАЕТ. Учителю маленьких детей запрещается прочитывать им всю главу из Торы, так как он их не боится и потому реально опасение, что он наклонит светильник. ПОДОБНО ЭТОМУ – по сходной причине постановили, что НЕ ЕСТ ЗАВ С ЗАВОЙ: точно так же, как мудрецы ради того, чтобы отдалить человека от нарушения субботы, наложили запрет на действия, о которых говорилось выше, они запретили заву есть вместе с завой – несмотря на то, что оба они находятся в состоянии ритуальной нечистоты и оба больны – ИЗ-ЗА ПРИВЫЧКИ, способной привести их К ГРЕХУ.