Павел Флоренский - Павел Флоренский Философия культа

Перед публикаторами нынешнего собрания сочинений Флоренского, естественно, встал ряд вопросов: 1) Почему в «Чтения о культе» не попали 2–я часть лекции IV «Таинства и обряды», лекция V «Семь таинств», лекция VI «Черты феноменологии культа»? 2) Какое место должны занимать тексты «Дедукция семи таинств», «Месяцеслов», «Свидетели», написанные Флоренским после 1918 г.? 3) Можно ли считать рукописный текст «Очерки философии культа» 1918 г. и машинописный текст «Чтения о культе» 1922 г. двумя различными работами, или это развитие одной и той же работы?

Если отсутствие в машинописном тексте лекций IV (2–й части), V и VI носит принципиальный характер, а тексты, написанные после 1918 г., не связаны с последовательностью лекций 1918 г. или написаны именно взамен ненапечатанных лекций, то курс лекций «Очерки философии культа» 1918 г. и «Чтения о культе» 1922 г. должно считать различными работами и публиковать их надо различно. Если отсутствие в машинописном тексте лекций IV (2–й части), V и VI носит не принципиальный, а технический или случайный характер, а тексты, написанные Флоренским после 1918 г., развивают темы лекций и находят себе среди них определенное место, то курс лекций «Очерки философии культа» 1918 г. и «Чтения о культе» 1922 г. должно считать одной работой. Тогда необходимо определить место каждой из частей и публиковать их по последней редакции, независимо от того, в машинописном или в рукописном вид. они сохранились. Тщательное изучение наследия Флоренского убеждает нас в том, что «Очерки философии культа» и «Чтения о культе» —одно произведение. В дополнение к вышеуказанному добавим, что, как бы ни велики были различия между рукописной и машинописной редакциями (особенно это касается 2–й части лекции VII «Освящение реальности»), за исключением незначительной стилистической правки, различия в абсолютном большинстве случаев определяются дополнительным материалом в машинописной редакции. В машинописной редакции есть все, что есть в рукописной, но есть и многое другое; в рукописной редакции нет ничего такого, чего бы не было в машинописной редакции. Можно привести еще один пример из наследия Флоренского. Монография «Анализ пространственности<и времени) в художественно–изобразительных произведениях» (1924) написана Флоренским вслед за курсом лекций во Вхутемасе «Анализ перспективы» (1923/24 г.) и в развитие этого курса. Но это разные произведения, и их объединяет лишь тема исследования, а потому оба они были опубликованы раздельно.

Самостоятельная публикация текста курса восьми лекций Флоренского 1918 г. может иметь значение в академическом собрании сочинений с точки зрения того, что именно услышали тогда его студенты, но и тут нельзя быть уверенным, что все написанное в 1918 г. было произнесено: объем записей иногда слишком велик для 2 лекционных часов. Поскольку и в рукописном экземпляре, и в рукописи Огневой, и в машинописном экземпляре в нумерации параграфов не соблюдено единообразие, каждая глава нумеруется самостоятельно, но разделение текста дается авторское. Все выделения также сведены к единообразным. Датировка диктовки текста Флоренским в 1922 г. отмечается в примечаниях.

Третья часть материалов цикла «Философия культа» находилась в одной папке с авторской записью курса лекций Флоренским 1918 г. Как уже упоминалось, на корешке папки отец Павел написал: «Свящ. Павел Флоренский). Антроподицея. Наброски и матери<алы>. П. Ф.». Объем материалов—около 650 рукописных страниц. Это те материалы, которые отец Павел подбирал в течение долгого времени (1908—1924) для написания цикла «Антроподицея. Философия культа». Характер материалов показывает, что чтение курса лекций в Москве в 1918 г. лишь подтолкнуло отца Павла систематизировать и обобщить свои наблюдения о православном культе, которые он накапливал и осмыслял в течение многих лет.

В состав этих материалов входят: авторские датированные записи, иногда отрывочные, иногда—своеобразные законченные миниатюрные работы; черновики записей мыслей на блокнотных листках, некоторые из которых были впоследствии набело переписаны (тогда Флоренский перечеркивал черновик); библиографические выписки, некоторые с комментариями Флоренского; вырезки из газет. Некоторые материалы Флоренский соединял скрепкой. Но изучение всех материалов, в том числе и соединенных скрепками, показало, что в абсолютном большинстве случаев их объединяет не узкая конкретная тема, а то, что все они относятся к циклу «Антроподицея», почему и были положены в эту папку. Использовать эти материалы продуктивно можно было, лишь систематизировав их по конкретным темам лекций, т. е. разъединив.

Среди материалов выделяются отложенные самим Флоренским в картонные переплеты пачки с указанием темы: «SIN», «Евхаристия. Материалы. П. Флоренский», «Православие и русская народность и самодержавие». Материалы из этих пачек публикуются едиными блоками, в соответствующих их содержанию местах (авторские — в приложениях, не авторские— в примечаниях).

Но значительную часть материалов Флоренский датировал, и это дало возможность расположить все авторские датированные записи в хронологическом порядке. Так образовался особый раздел книги под тем заглавием, которое обозначил Флоренский на корешке общей папки: «Антроподицея. Наброски и материалы». Организация данного раздела в цикле не только обогащает его содержание, но является также уникальной возможностью проследить формирование книги Флоренского во времени (хронологичность текстов) и в пространстве (вариантность текстов). Если датированный Флоренским текст вошел в текст «Чтений о культе» без изменений или с очень небольшими стилистическими особенностями, то приводится лишь начало и окончание текста с указанием, в какую главу «Чтений» он вошел и на какой странице данного издания помещен.

Несмотря на то что «Философия культа» состоит из вполне самостоятельных глав, связанных между собой не последовательностью изложения, а общей темой и тонкими переплетениями подтем, общее содержание труда представляет собой стройное обоснованное единое целое.

Тема православного культа и богослужения продолжает и развивает тему Церкви, основную в труде «Столп и утверждение Истины (Опыт православной теодицеи)». В данном труде исследуется православный культ как живой организм, где все связано со всем, все отражается в другом и другое в себе отражает. Строение православного культа сообразно строению самого человека, образа Божия; его цель—соединить земное и небесное, возвести человека от дольнего к горнему. Средоточие православного культа — таинство евхаристии (причащение святых Тела и Крови Христовых). Богослужение— основание и источник всех других видов деятельности человека: мировоззрения (философия и наука), хозяйства, искусства. По мере их отдаления и отделения от культа они обмирщаются, оскудевают, теряют общезначимость и восстают не только против Бога, но и против человека. Развернутая объективная оценка данного труда отца Павла возможна при соблюдении двух условий. Труд должен рассматриваться: 1) в контексте исторической эпохи, 2) с учетом особенностей творчества самого отца Павла.

Касаясь первого обстоятельства, необходимо помнить, что в начале XX в. в Церкви и в русском обществе происходили самые противоречивые явления: были святые Иоанн Кронштадтский и оптинские старцы, но были и Лев Толстой, и обновленцы; были ревнители самодержавия, но были и священникисоциалисты; была поросль глубоко верующих философов, ученых, политиков, но были и представители так называемого нового религиозного сознания, не принимавшие «исторической» Церкви, пропагандировались оккультизм, теософия; были духовенство и церковный народ, большей части которых вскоре предлежало вступить на мученический подвиг, но начало внедряться в народное сознание воинственное безбожие, не только равнодушное к храму и богослужению, но и готовое разрушать его, как только представится возможность.

Что есть храм, его святыни, богослужение? Устаревшие формы культуры, нужные по привычке лишь «бабушкам»? Магические действия? Обман народа, духовный опиум? Эстетический феномен? Отец Павел давал ответы на эти вопросы и раскрывал существенную необходимость и спасительность православного культа для человека тогда, когда уже начались гонения на Церковь, пролилась кровь первых новомучеников, начало расхищаться церковное имущество. Уже почти полтора года, как отрекся от престола Российский император Николай II, и оставалось всего два месяца до его мученической кончины со всей семьей. Обостренная духовная ответственность и необычайная смелость отца Павла подвигли его представить в «Философии культа» церковное учение о царской власти и царе–помазаннике. А если мы вспомним, что это не только писалось, но и открыто говорилось недалеко от Московского Кремля, то лекции отца Павла можно приравнять к исповедничеству.