Марта Финли - Каникулы Элси

— Я постараюсь, папа, — и она подняла личико для поцелуя. — Я бы не спрашивала у тебя разрешения играть в эту игру, но дети просили меня, и я подумала, что ты не позволяешь мне только из-за того, что я сидела на полу, а мы хотели сесть за стол.

— Разве я сказал тебе причину? — серьезно спросил он.

— Нет, папа, — и она опустила голову.

— Тогда ты не имеешь права так думать. Это была одна из причин, но не единственная. Я слышал, что

говорят о тех, кто играет в эту игру. У них увеличиваются суставы, а я бы не хотел, чтобы эти маленькие ручки были лишены их красоты, — добавил он и прижал их к своим губам.

Элси слабо улыбнулась и глубоко вздохнула.

— Неужели тебе так трудно расстаться с этой игрой?

— Нет, папа, я к ней совсем не привыкла, я просто подумала, какой ужасно непослушной я расту, ты должен был наказать меня дважды на этой неделе. И у меня сегодня был такой тяжелый день, мне было очень трудно занять детей. Я думаю, из-за того, что они поздно легли вчера, они были все такие раздражительные.

— Вот как?! — произнес он сочувственно, — и на тебя легла вся обязанность развлекать их? А где же были Луиза и Лора?

— Они почти никогда не бывают с нами, папа, мы слишком маленькие для них, и Анна тоже не хочет ничего делать, о чем просят ее маленькие подружки, и... — она замолчала, и личико ее залилось краской от внезапной мысли, — боюсь, что я ябедничаю.

— Итак, на тебя легла вся ответственность занимать как своих ровесников, так и их? Это никуда не годится! Явное мошенничество! Я ни за что не пойду на это! — возмущенно воскликнул он. — Я должен поговорить с Лорой и Луизой, чтобы они обязательно занимались гостями.

— Пожалуйста, папа, не надо! — испуганно воскликнула Элси. — Я лучше буду делать все, как и раньше, а то они очень рассердятся.

— А если даже и рассердятся? Они не тронут тебя, — и он прижал ее к себе. — Да и почему они рассердятся? Я думаю, что все дети сегодня рано отправятся спать, и ты можешь прийти и посидеть со мной и переписать свое письмо. Хочешь, чтобы так было?

— Да, папа, спасибо тебе.

— Тогда мы снова наденем твои носки и тапочки, — ласково сказал он. — Вымой свои глазки и иди на ужин, и как только все уйдут спать, приходи ко мне.

Элси должна была поторопиться, потому что в эту минуту раздался звонок. Она вошла в комнату как раз в то время, когда все усаживались за стол, и так как все их внимание было привлечено к столу, то она избежала встречных вопросов и любопытных взглядов, которых так опасалась.

Через некоторое время Флора повернулась к ней и спросила:

— Почему ты не пришла к нам, Элси, тебе что, папа не разрешил играть? — И тихое «нет» Элси, казалось, удовлетворило ее, так как она больше ничего не сказала.

Как и предполагал мистер Динсмор, дети были готовы ко сну сразу же после чая, и Элси пошла к нему. Этот вечер они опять были вместе, и она так наслаждалась этим, что почти забыла все свои переживания и трудности этого дня. Отец, сожалея о ее долгом заключении в темной гардеробной, старался быть еще нежнее, чем обычно.

На следующее утро мистер Динсмор нашел возможность поговорить со своими сестрами о их небрежном отношении к маленьким гостям, но сделал это таким образом, что они даже и не подумали, что это могла быть жалоба со стороны Элси. Он вообще не упомянул о ней, а сказал так, словно он сам заметил это. Смущенные, они отправились в детскую сразу же после завтрака. Часа два они посвятили себя малышам. Однако это было похоже на большое одолжение, поэтому они быстро выдохлись от напряжения, и все бремя забот о тетях опять легло на плечи Элси. Бедная девочка, она старалась, как только могла, но это были очень трудные дни испытаний, которые продолжались до самого Нового года.

Однажды, во второй половине дня, когда мистер Динсмор сидел в своей комнате, увлекшись интересной книгой, дверь открылась и тихо затворилась. Элси бесшумно подошла к отцу, положила головку ему на и лечо и стояла, не произнося ни слова.

Уже несколько часов она в страшном напряжении старалась развлечь своих юных гостей, но все ее попытки были безуспешны из-за капризов и упрямства! Уолтера и Анны. Артур все время приставал к ней, миссис Динсмор делала ей язвительные замечания, потому что Анна постоянно ябедничала на нее и, вконец выбившись из сил, Элси незаметно ушла к своему отцу, ища утешения у него.

— Моя малышка устала? — спросил он, ласково обнимая ее одной рукой и прижимая ее головку к своим губам.

Элси горько разрыдалась.

— Что это? Что случилось, родная? Что беспокоит моего милого ребенка? — с тревогой спросил он, торопливо откладывая книгу в сторону и сажая ее себе на колени.

— Ничего папа, по крайней мере ничего очень плохого. Я думаю, что я просто глупая, — и она попробовала улыбнуться сквозь слезы.

— Ну что-то же случилось, Элси? — спросил он. — И что-то довольно серьезное, я думаю, что так повлияло на тебя. Расскажи мне, доченька.

— Пожалуйста, не спрашивай меня, папа, — взмолилась она.

— Я не люблю скрытности, Элси, и буду очень огорчен, если ты не будешь откровенной со мной, — сказал он почти сурово.

— Папочка, пожалуйста, не сердись, — дрожащим голосом попросила девочка. — Я не хочу ничего скрывать от тебя, но я не должна ябедничать. Ты же не будешь меня заставлять?

— А, так вот в чем дело! — и он поцеловал ее. — Нет, я не прошу тебя ябедничать, но я не хочу, чтобы тебя обижали и постараюсь узнать об этом от кого-нибудь другого.

— Ах, папа, не беспокойся об этом. Мне уже все равно.

— А мне не все равно, — ответил отец. — И я позабочусь, чтобы с тобой так больше не обращались.

На глаза Элси опять набежали слезы, и она изо всех сил старалась не показать отцу, насколько сильно была измучена, но по его взгляду она поняла, что все ее попытки бесполезны.

Наступил последний день старого года. Для тридцать первого декабря погода была необыкновенно теплой. Ярко светило солнышко. Малолетние гости Розлэнда единодушно решили совершить длительную прогулку. Они вышли сразу же после обеда. Все были в хорошем, приподнятом настроении, кроме Артура. Он шел молча, понурив голову, изредка бросая на Элси сердитый взгляд. Артур не мог простить её за то, что она не одолжила ему денег, но на это, казалось, никто не обращал никакого внимания, и некоторое время ничто не нарушало их наслаждения.

Наконец кто-то из детей постарше, заметив, что солнце начинает садиться, предложил возвращаться. Все безоговорочно направились домой. Обратный путь был не таким оживленным, так как все уже порядочно устали.

Тропинка шла через крутой пригорок. Элси и Каролина Ховард первыми достигли вершины, в нескольких шагах позади них поднимались Артур и Гэрри Кар-рингтон. Элси наклонилась, чтобы поднять камешек, как вдруг Артур стрелой промчался мимо, подтолкнув её. От неожиданности девочка покатилась вниз. Падая, она издала только негромкий крик и в следующее мгновение уже лежала на берегу ручья бледная и недвижимая.

Дети все очень испугались, началась сущая неразбериха. Малыши, любившие Элси, подняли крик и плач. Гэрри, Люси, Кэрри и Мэри со всех ног бросились вниз. Бледные и дрожащие остановились они у неподвижного тела их маленькой подруги. Кэрри, казалось, была единственной, кто сохранил присутствие разума. Она села и положила голову Элси себе на колени, затем дрожащими пальчиками быстро развязала ей шляпку и ослабила платье.

— Джим, — обратилась она к чернокожему мальчику, рыдавшему возле нее, — живо беги за доктором. Гэрри, беги за ее отцом, только быстрее. Люси, плач тут не поможет, есть ли у кого из вас бутылочка с нюхательной солью?

— Да, да! Вот она! Вот она! Скорее! Скорее! Ох, Кэрри, скажи, что она не разбилась насмерть! — заикалась от плача Мэри Лэсли, вытаскивая из кармана маленькую бутылочку с нюхательной солью, которую она получила в подарок на Рождество .

— Нет, она не умерла, Мэри, смотри, она начинит открывать глаза, — ответила Кэрри и тоже наконец заплакала.

Но Элси открыла их только лишь на одно мгновение, застонала от сильной боли и снова потеряла сознание. Это было так похоже на смерть, что Кэрри вся затряслась от страха. Они находились в полукилометре от дома, не дальше, но бедной Кэрри казалось, что прошла целая вечность, прежде чем появился мистер Динсмор. На самом же деле прошло только несколько минут, так как Гэрри бежал очень быстро. Мистер Динмор, услыхав о несчастье, прыгнул в стоявшую возле дверей коляску, на которой только что вернулась с прогулки компания старших. Гэрри последовал за ним. Приказав кучеру гнать изо всех сил к месту происшествия, мистер Динсмор стал подробно расспрашивать Гэрри о случившемся. Гэрри не мог ничего толком рассказать.

— Она упала с холма, — сказал он, — но я не видел почему.

— Она сильно ушиблась? — голос мистера Динсмора дрожал. Гэрри не знал, но сказал, что она в плохом состоянии.