Схимонах Илларион - На горах Кавказа

Для верующего, любящего Господа и всегда к Нему молящегося, имя Господа Иисуса Христа есть как бы Сам Он, Божественный Спаситель наш. И действительно, в производстве умно-сердечной Иисусовой молитвы всего лучше ощущается эта высокая истина. Как и говорит о сем святой Иоанн Златоуст: Непрестанно пребудь в имени Господа Иисуса, да поглотит сердце Господа и Господь сердце, и будут два едино. Видите, – как он сливает во едино имя Господа с Господом, и говорит – нераздельно и совокупно, потому что оно так и есть. И нет возможности отделить в сознании и духовном чувстве сие имя от Лица Богочеловека: при таком разделении вышло бы нечто, совсем несообразное: имя Господа Иисуса было бы далече где-то от Него. Но такая раздельность не дает нам в духе своем правильного ко Господу приближения и сердечного с Ним соединения. Ибо, где разделение, там не может быть единства жизни, а где – отсутствие единства и разложение, там нет и истинной жизни.

Когда святой апостол Петр исповедал Христа Сыном Бога живого, то Господь сказал ему, что на сем исповедании Он созиждет Свою Церковь. "Как Я, действительно, есмь Сын Божий и Бог Всемогущий, то и созижду ее на Себе Самом".

Что же? Разве по плотскому разуму нужно Сыну Божию телесно лечь в основание Церкви… Никак!… но все это понимается, видится и чувствуется духовно-невещественно, умозрительно. Бог, имя Его Святое и души наши суть мысленные существа, и все действо между нами происходит мысленно и не вещественно, но однако же действительно и для духовного чувства вполне ощутительно.

Но и помимо всего прочего, нельзя отделять имени Иисус Христова от святейшего Лица Его – по величию, власти и вседержительству Того, Кому оно принадлежит. Ибо честь имени необходимо относится к лицу, сие имя носящему. Святии мученики страдали за имя Христово. Кто из них отрицался сего имени, тот отрицался Самого Христа и был чужд всего христианства, переходил на сторону врага и был богоотступник, лишь бы только похулил имя Христово.

Видите – какое отношение имеет имя к Лицу, Коему оно принадлежит. Пожалуй, если смотреть на сие дело с внешней только стороны, то оно так и показуется. Но ведь нужно знать, что в духовном мире все и понимается, и видится, и чувствуется духовно. Разум здесь имеет свойство не созидающее, а разрушающее, потому что препятствует своими плотскими понятиями непосредственной чистоте духовного созерцания, потому-то апостол и повелевает покорить его в послушание веры. Святой Исаак Сирин говорит: "Если телом, то есть очами плоти, хочешь видеть духов, то к чему и очищение, подвиги и освящение ?!…"

Правду сказать, что только познавший силу имени Иисус Христова и в нем приобщающийся Божества, носящий сие превеликое имя посреди персей своих, как величайшую пренебесную святыню, есть наследник обетованной земли, ибо семя ее в нем пребывает, и не имать умрети во веки, имея в самом себе присносущный Источник вечной жизни.

Говоря о необходимости Иисусовой молитвы в деле нашего вечного спасения, конечно, предполагается, что всякий, желающий войти в подвиг сего упражнения, уже знаком с Христианскою верою и уставами Святой Церкви и по мере возможности, пребывает в исполнении Христовых заповедей. А потому обо всем этом, как не входящем в план нашего сочинения, мы и не говорим ничего.

Охотно, сознаемся, что все сие наше произведение всецело односторонне. Но мы отнюдь и не имели намерения подробно писать о духовной жизни, почитая это дело далеко выше своих сил, тем более, что о нем писано обстоятельно людьми духовными и причастными высшего ведения и мудрости. Наша цель в своем труде была, как и выше говорено, дать должное место в духовном преуспеянии Иисусовой молитве, показать ее необходимость, важность, высоту и ее воистину Божественное достоинство, не признаваемое людьми века сего, и даже можно сказать, да, не поставит нам сего Господь, праведный Судия, во грех осуждения, и большинством монашествующего мира.

Сделан в этом писании краткий очерк Личности Христа Спасителя. Это для того, чтобы всякий, молящийся к Сыну Божию, имел возможность тут же видеть и Его образ, хотя и написанный красками бледными, всеконечно и всецело недостаточными, но усердно и с благим намерением, которое Господь только и взыскует от нас. Приложена статья о Евангелии и о притчах Господних, где доказывается Божественное достоинство Христа, Сына Божия, – особенно рассмотрением Его спасительного учения.

Книга сия отнюдь не претендует на ученость, и совершенно не старается о том, чтобы выполнить все требования современной науки относительно логического изложения мысли, правильного сопоставления периодов и красоты речи. Правда, кто может сие сделать, хорошо, но думается, что и без этого духовный предмет не потерпит урона, если в полной и правдивой речи будет дано ему объяснение, не стесняемое правилами науки.

А потому признаемся, что в нашей книге нет ни систематического порядка, ни последовательности предметов, а в некоторых местах даже весьма страдает и грамматическая речь.

Еще и то, в сей книге нашей, не совсем одобрительно, что встречаются частые повторения одного и того же. Это от искреннего желания сильнее напечатлеть в ум читающих все то, о чем пишется. Все же, передаваемое от сердечного убеждения и личного опыта, должно иметь живейший интерес, тем более драгоценный в нынешние времена, что повсюду видится крайнее оскудение всяких стремлений в области духовной жизни.

Вообще же относительно сего находим нужным заметить, что книга наша предназначается не для ученого мира – людям, которым действительно повторения досадны, как совершенно не нужные, потому что они, вследствии развития своего ума, могут хорошо понимать предметы и в их единичном разъяснении. Но не так бывает с людьми простого состояния. Они не только не отягощаются повторениями, но даже встречают их радостно, потому что, не понявши в одном месте, могут понять в другом, в 3-м и в 4-м. И достигнута будет цель книги, которая и писалась, при помощи Божией, не для того, чтоб показать выполнение логических правил, явить красоту и изящество речи, и быть в ученом мире видным членом. Совсем нет. А единственно так или иначе, – как и выше говорили о сем, всевозможными и разнообразными способами и многократными повторениями, именно – уяснить способ производства Иисусовой молитвы, показать всю ее нужду и необходимость в деле нашего духовного Богу служения, явить сокрытую в ней полноту духовной жизни. Словом – напомнить как современному монашеству, так и всем ищущим пути в вечную жизнь древле отеческое учение о умном делании, почти всецело оставленное в нынешнее время и забитое суетою и вещественным житием.

Но и то нужно сказать, что повторение того, что любезно сердцу, не должно быть тяжелым для человека, любящего Господа своего. Если человек многократным повторением одного и того же, наконец, уразумеет искомый предмет, то не думается, чтоб он стал скорбеть о том, что много раз читал одно и то же, а будет благодарен, что постиг желаемое.

К тому же имеем свидетельство святого апостола Павла. Так он говорит в одном месте: подражатели мне бывайте, якоже и аз Христу (1 Кор.11,1). А в другом: таяжде бо писати вам мне убо не леностно, вам же твердо (Флп.3,1).

Ведь и нам не трудно повторять одно и то же Божественное Имя Сладчайшего Искупителя нашего – Господа Иисуса Христа, в единословной Иисусовой молитве, потому что сие имя любезно сердцу и составляет его радость, покой и нетленную пищу.

А потому, вследствии сказанного, признаемся, что во 2-м издании своей книги мы отнюдь не вынесли из нее повторения, а оставили их неприкосновенными на своих местах.

Не видится при этом излишним сказать еще и то, что духовное учение, в ходе своего движения, не имеет нужды покорять себя под научные правила. Потому что этим необходимо придется стеснять его неограниченную свободу и влагать в тесные рамки литературного закона его духовную полноту жизни. Но духа связывать нельзя: он необходимо идет своим собственным путем, превысшим всякого земного узаконения и отнюдь от него не зависящим. Ведь было бы нечто несообразное и для духа оскорбительное, когда бы в угоду литературных правил, принятых людьми, мы стали удерживать его выспренние порывы и небесные стремления, полные духовною силою, как глубины морские.

Есть в творениях Епископа Феофана мнение подобное сему. Святитель пишет в одном месте, что "учение о молитве не должно подлежать никакой системе, потому что духовное дело, подчиняясь системе, необходимо должно терпеть усечение, лишаться своей безграничной свободы, свойственной духу, находящемуся под действием и управлением Духа Божия, а не человеческого узаконения".