Владимир Леви - Коротко о главном

Достаточно попереключать программы ТВ, чтобы убедиться: большой человеческий дурдом живет процентов на 95 на энергии заблуждения.

И лишь какие-то пять процентов принадлежат спасительной и благодатной Энергии Поиска, она же – Энергия Любви…

Вера есть высший ум низшей природы. Этим умом низший с высшим не сравнивается, но соединяется и получает закваску развития. На собаках и детях это особо заметно.

Не будем путать веру с ожиданием благ.

Если вера – лишь бегство от одиночества и беспомощности, то это самообман, наркотик. Если же вера обретается в поиске внутренней цельности – равноправия рассудка и чувств, единства ума и души – это подвиг.

Если духовность сравнить с живой клеткой, то вера – ее ядро, а интеллект – протоплазма. Ни ядро без протоплазмы, ни протоплазма без ядра жить не могут.

Вера без развитого критического мышления – джунгли внушаемости, дебри бредов, тьма тьмущая.

Питай веру, да знай меру.

Вера и рабской может быть, и свободной; и пригибать, и распрямлять человека; зависит это от того, какой ее люди делают, что вносят в веру из природы своей.

Среди церковно-верующих чаще, чем ожидается, встречаются люди нетерпимые, злые, жестокие. Как психиатр, я понимаю, почему таких здесь немало: ведь это как раз те, чей Внутренний Ребенок особенно раним, особенно недоверчив к жизни, и злостью защищается от мира, которому не верит. А веры все-таки ищет, ищет отчаянно…

Есть, конечно же, и другие – добрые, сердечные, открытые, теплые. Но злой взгляд по крышей храма как-то особенно ранит, насквозь… А уж ежели ты здесь не свой, если только ищешь приюта, колеблешься, сомневаешься, ритуалы блюдешь не все – такие вот вероревнители тебя просто гнобят.

Чего сто́ит вера – и вера ли это?! – глухая к неведению, к опыту и боли другой души, боли поиска?..

Внимательно отличим друг от дружки надежду и веру. Надежда – всегда какая-то доля неуверенности, всегда с вопросительным знаком, с недостатком именно веры в себе. А вера вопрос снимает.

Надежда и вера, хотя и родные сестры, – несовместимы: одновременно надеяться и верить нельзя – либо одно, либо другое.

Надеяться без веры бессмысленно. А верить без надежды – естественно, и так верить, в сущности, только и можно.

Верящий – это еще заблуждающийся. Знающий – уже заблуждающийся.

Когда я, маленький, верил родителям, что меня купили в магазине, я еще заблуждался относительно размножения человека, мне это заблуждение навязали и оставаться в нем помогали. Когда я узнал, как происходит размножение человека и всех живых существ, я уже начал заблуждаться относительно того, что это значит, почему и зачем это половое размножение. Просто ради продолжения жизни? Выживание ради выживания? Неужели вот так бесцельно и ничего больше, вот так бессмысленно, биомеханически продолжаться и продолжаться – и ничего сверх того?..

Не зная ответа на свой вопрос, мы вынуждены либо верить во что-то, либо оставлять вопрос вопросом: откровенно не знать, и все. Я, как и большинство, выбрал веру: стал верить, что продолжение жизни имеет целью развитие – какой-то высший, сверхжизненный смысл, сверхцель – некую непостижимую, божественную Сверхжизнь. Быть может, это всего лишь заблуждение, говорю я себе, но как жить без заблуждений?..

С годами и опытом, однако, стал замечать, что меньше боюсь неопределенности и спокойнее отношусь к вопросам, на которые ответов не нахожу или нахожу только взаимоисключающие, противоречивые. Как невыносимо это было в детстве, как тяжело в юности и даже в возрасте, казавшемся уже зрелым, где-то около сорока. Обязательно! – «да» или «нет»? – есть бессмертие души или нет? Хороший человек или плохой? Буду жить долго или чуть-чуть?.. Вынь да положь ответ прямо сейчас!.. Теперь мне уже не нужно однозначных ответов или нужно как можно меньше. Теперь «или/или» спокойно перевожу в «и/и» – чувствую, что эдак и ближе к истине.

Нравится выражение, которое обронил Григорий Померанц, когда сказал (не ручаюсь за буквальную точность), что исповедует религию открытых вопросов. Я тоже исповедую такую религию.

Понятия «вера» и «религия», «верующий» и «религиозный» в обыденном сознании привычно совпадают, почти одно. Есть и соединяющее слово (уже немножко архаичное) – «вероисповедание», синоним религии, и когда говорят «верующий», подразумевают «религиозный».

На самом же деле вера и религия – далеко не одно и то же, есть только поле их ограниченного совпадения. Не каждый религиозен в смысле принадлежности к какому-то вероисповеданию, религиозной конфессии. Но каждый во что-то верит, чему-то верит, кому-то верит. Ребенок (до поры-до времени) – что его родители все знают и все умеют. Атеист верит в отсутствие Бога. Материалист – в то, что кроме материи ничего больше не существует. Ксенофоб – в то, что люди других наций или какой-то одной – враги. Психически больной верит в свои галлюцинации, верит в свой бред. Можно ли сказать, что это религии?..

Вера есть принятие чего-то за правду, принятие за неоспоримо существующее, принятие, исключающее сомнение. Субъективная истина, истина-для. Личная аксиома.

Религия – система верований, убеждений, ценностей, правил жизни, взаимоотношений. Мировоззрение, мироотношение, самоотношение… Вера входит в религию как первооснова, замес, но далеко ее не исчерпывает. Вера с религией спаяны не однозначно, не монолитно, не прочно. Сплошь и рядом оказывается, что люди, казалось бы, религиозные, как раз в основы собственной религии-то и не верят и заповеди ее не исполняют. «Возлюби ближнего как себя», «возлюби врага своего» – много ли искренне верящих этому, много ли исполняющих?

Можно определить религию еще и как то, во что человек хочет верить. С чем (с кем) хочет соединиться, отождествиться, к чему прийти… Как способ внутреннего развития, устремление сознания, путь души. Да, вера есть состояние души, а религия – путь. Если понимать религию именно так – как устремление, как намерение верить – то отсутствие веры как состояния для человека религиозного вполне естественно: «Верую, Господи, помоги моему неверию!»…

В восклицании евангельского персонажа как под увеличительным стеклом видно одно из главных общечеловеческих противоречий: между верой как устремлением и верой как состоянием, между желанием веры и самой верой. И верую, и не верю! Точнее – хочу верить, но не могу, не умею, не получается! Хочу верить умом, но не получается чувством, или чувством хочу, а умом – не получается… Знакомо каждому, тысячи раз знакомо.

С той поры, как я стал работать с людьми, мысли мои неотвязно занимает вопрос о соотношении веры сознательной, от ума, и веры подсознательной, бессознательной (или, может быть, сверхсознательной…) – веры эмоциональной.

Эта последняя только и может быть названа верой-состоянием, пребыванием в вере. И это она, вера-состояние, творит и ужасы патологии, и чудеса исцеления и разные прочие ужасы и чудеса. Иррациональна. Мало или совсем не соотносится с фактами, с реальной действительностью. Не чувствительна к противоречиям. Сама себя поддерживает. Не ищет доказательств, но что угодно готова за них принимать. Сама для себя аксиома.

Вера же от ума (другое имя ей: здравый смысл, а самое высокое имя – наука) – строит мировоззрения. Концепции, системы, теории. Так или иначе пытается сообразоваться с реальностью, с логикой. Ищет для себя подтверждения, доказательства – другое имя им: факты, опыт.

Не может и не должна защищаться от критического мышления. Если же защищается – значит, это вера не от ума – от эмоций только, и нет в ней внутреннего единства и завершенности. Значит, ищи подсознательную аксиому…