Ошо - Свобода от прошлого

Император был очень рад. Но на следующий день весь дворец ждала неожиданность: пруд был наполнен водой. Каждый горожанин подумал: «Всего лишь одно ведро воды среди миллионов ведер молока — кто его заметит? Нужно только прийти пораньше, пока еще темно». И каждый пришел пораньше, пока было еще темно, и налил в пруд воды, надеясь, что все остальные нальют молока. Ни один человек во всей столице не принес молока.

Просто позаботься о себе — в твоем ведре должно быть молоко. Не беспокойся о других.

Каждый должен позаботиться о себе. Если он хочет сохранить свое органическое единство — радость этого мира и экстаз сознания, и одно, и другое, — он должен приобщиться к великому бунту, о котором я говорю. Этот бунт станет религией будущего. Но каждая индивидуальность должна принять груз ответственности на собственные плечи.

Просто позаботься о себе — этого достаточно. И если ты сам вспыхнешь этим пламенем, если люди увидят в тебе и Зорбу, и Будду, ты окружишь себя такой атмосферой, что всем остальным будет дано приглашение и брошен величайший вызов. Если ты сможешь стать богатым, внешне и внутренне богатым — богатым настолько, чтобы у тебя были корни в глубине земли и крылья высоко в небе; богатым настолько, чтобы ты мог совладать одновременно и с материей, и с сознанием, — это будет приглашение, это будет вызов, захватывающее путешествие для каждого, кто с тобой столкнется.

Бунт всегда заразителен; он распространяется, как пожар в лесу. Но ты должен нести в себе это пламя. Тогда, куда бы ты ни пришел, всюду ты будешь воспламенять других людей — и в людях вспыхнет новый свет, новое видение, новая идея, новая концепция человека и его будущего.

Астронавт прилетел на Марс и встретил прекрасную марсианку, которая что-то помешивала в котелке над пылающим огнем.

— Что ты делаешь? — спросил он.

— Детей, — ответила она.

— А у нас на Земле детей делают по-другому, — сказал он ей.

— А как? — спросила она.

— Я не могу объяснить, но могу показать, как мы их делаем. Можно?

— Конечно, — сказала она, и он продемонстрировал ей всю процедуру. Когда они закончили, она спросила:

— А где же дети?

— Дети? — сказал он. — Дети появятся только через девять месяцев.

— Так почему же ты остановился? У нас самое главное — не останавливаться. Пока не появятся дети, надо непрерывно помешивать.

Ты спрашиваешь, как сделать так, чтобы пламя бунта стало пожаром и охватило всю Землю? Главное — не останавливайся: надо непрерывно помешивать!

Я не изменяю значения слова, я его завершаю. Смысл, который придается этому слову, составляет только половину… только негативную часть; а ничто негативное не может существовать без позитивного. Это правда, слово «бунтарь» происходит от слова «война». Но это только половина смысла; другой половины не было многие века — с самого начала. Никто не потрудился завершить смысл. Война и сопротивление — только первая часть. Но ради чего эта война?

Это касается не только слова «бунтарь», но и многих других слов. Слово «свобода» в большинстве умов ассоциируется с негативным — свобода от чего бы то ни было. Никто не спрашивает о свободе для, о свободе ради. «Свобода от» — существенная часть, но только негативная часть. Если у вас нет позитивной цели, ваша «свобода от» бессмысленна. Вы должны также ясно осознавать, ради чего вы боретесь. Для чего вам нужна свобода?

Слова «бунтарь» и «бунт» всегда осуждались, и осуждение частично выразилось в том, что лингвисты в словарях придали этим словам только негативный смысл. Никто не задал вопроса: «Бунт — ради чего?» А задать такой вопрос просто необходимо. Насколько я вижу, негативная часть — это только начало, не конец, не цель. Только позитивная часть может быть целью — только с ней круг замыкается.

Вы бунтуете против того, что мертво, — вы бунтуете ради того, что живо. Вы бунтуете против суеверий — вы бунтуете ради истины. Какой иначе смысл бунтовать против суеверий? Любой бунт неполон и бесполезен при одной только негативности. Только позитивная сторона придает ему значение и смысл.

Всегда помните, относительно любых слов: если общество оставило им только негативный смысл, значит, общество против этих слов. Оно не только против фактического бунта, оно против самого слова «бунт»; оно придало ему негативную окраску. Вернуть ему позитивный смысл, позитивную красоту — значит поддержать его.

Я не изменяю значения, я просто завершаю его; слишком долго оно оставалось неполным. Нужно нанести несколько завершающих штрихов, чтобы оно снова обрело отнятую у него красоту.

Общество проявило свое коварство во всех сферах жизни — в словах, в языке оно все подтасовало так, чтобы привести в соответствие с интересами правящей системы. Даже язык нужно освободить от цепей, в которые его заковало прошлое. Такие прекрасные слова, как «бунтарь», «революция», «свобода», — все эти слова нужно избавить от засилья отрицательности. И единственный выход — в том, чтобы сделать позитивное центром мира; негативное должно быть только подготовкой к позитивному. Прежде чем возделывать сад, вы должны подготовить почву; выполоть сорняки, выкорчевать деревья — это негативная часть.

Но только выполоть сорняки, выкорчевать деревья и расчистить землю недостаточно, чтобы создать сад. Необходимо, но недостаточно. Нужно будет еще посадить розы — это позитивная часть. Нужно будет посадить красивые цветы, красивые деревья. Негативная часть была только подготовкой к тому, чтобы случилось нечто позитивное.

Все прошлое человечества состоит из людей, которые отрекались от мира и от общества. Отречение стало частью практически всех религий, основополагающим принципом.

Бунтарь отрекается от прошлого. Он не хочет повторять прошлое; он вносит в мир нечто новое. Те, кто бежал от мира и от общества, — эскаписты. На самом деле они отреклись от ответственности, но сделали это по непониманию: как только вы отрекаетесь от ответственности, вы отрекаетесь и от свободы. Сложность жизни в том, что свобода и ответственность или теряются вместе, или вместе сохраняются.

Чем больше вы любите свободу, тем более будете готовы принять ответственность. Но вне мира, вне общества никакая ответственность невозможна. И еще нельзя забывать, что, если мы чему-то учимся, мы учимся благодаря ответственности.

Прошлое разрушило красоту слова «ответственность». «Ответственность» почти приравняли к «долгу»; но на самом деле это неверно. Долг есть нечто, выполняемое против воли, в силу духовного рабства. Сыновний долг, супружеский долг, родительский долг — это не ответственность. Очень важно понимать слово «ответственность». Разделите это слово на две части: получится «ответ» и «способность»[3].

Действия бывают двух видов: реакция и ответ. Реакция исходит из вашей предыдущей обусловленности; она происходит механически. Ответ исходит из вашего присутствия, осознанности, сознания; он не происходит механически. И способность к ответу, ответственность — один из главнейших принципов роста. Вы не выполняете никаких приказов, никаких заповедей, вы просто действуете согласно собственному сознанию. Ситуация отражается в вас, как в зеркале, и вы даете ей свой ответ — не из памяти о том, как вы действовали в подобных ситуациях в прошлом; вы не воспроизводите своих действий, но в каждый момент даете новый, свежий ответ. Ни ситуация, ни ваш ответ не стары — оба они новы. Такая способность составляет одно из качеств бунтаря.

Отрекаясь от мира, уходя в леса или в горы, вы просто избегаете ситуации, в которой можно чему-то научиться. В пещере в Гималаях у вас не будет никакой ответственности, но помните: без ответственности вы не можете расти; ваше сознание застынет на месте. Чтобы расти, оно должно сталкиваться с ответственностью, принимать вызов ответственности.

Эскаписты — это трусы, не бунтари, хотя они и считались до сих пор носителями бунтарского духа. Никакие они не бунтари, они просто трусы. Они не справились с жизнью. Зная свою слабость, свои ограничения, они решили, что лучше сбежать, потому что это позволяет не видеть своей слабости и ограничений, не принимать вызов. Но как вы будете расти, не принимая вызова?

Нет, бунтарь не может отрекаться от мира и от общества, но, безусловно, он отрекается от многого другого. Он отрекается от так называемой морали, навязанной ему обществом; он отрекается от знания, которое дало ему общество. Он отрекается не от общества как такового, но от всего, что общество ему дало. Вот истинное отречение.